Все взятки Москвы

Взятки в роддоме, детском саду, школе, институте, паспортном столе, больнице, военкомате, ­милиции, суде и даже на кладбище — БГ собрал анонимные свидетельства о коррупции на бытовом уровне, спросил экспертов, как все устроено, а также нашел самые страшные взятки на постсоветском пространстве

Текст: Екатерина Сваровская, Дарья  Саркисян, Лена Краевская, Анна Красильщик, Елена Мухаметшина, Илья Васюнин, Андрей Гридасов, Дарья Иванова, Егор Мостовщиков

«В Южно-Казахстанской области по обвинению во взяточничестве задержаны аким (руководитель местной администрации) сельского округа Жылга и земельный инспектор. В качестве взятки они приняли от местного жителя двух баранов». ИА Kazakhstan Today, 5 сентября 2009 года;

Соленья
«Экс-министр сельского хозяйства и продовольствия Леонов осужден к 4 годам лишения свободы за взятку в виде «банок с соленьями и табуреток», полученных от председателя АО «Рассвет». «БелГазета», 16 июля 2001 года; фотография: Надя Филатова/ coma-lab; продюсер: Алевтина Елсукова; акциденция: Юрий Остроменцкий

Образование

средняя стоимость по оценкам экспертов:

за место в московском детском саду - $500–5 000

поступление в «приличную» школу - $1 000–50 000

поступление в вузы высшего эшелона - €5 000–20 000

зачет или экзамен в сессию - 1 000–15 000 р.

МГТУ им. Баумана, сессия: зачет/экзамен/курсовая €300–1 000

Владислав, студент: «Ситуация такая: студент не может что-то сдать и через знакомых ищет выходы на нужного преподавателя. Знакомые, которые лично знают преподавателя, объяс­няют ему: вот есть такой парень, хороший, но дурак, нужно проставить оценку. Студент приходит на сдачу, получает положительную оценку. Цена фиксированная — €300–400 за экзамен или курсовую. А физика в лучшие времена доходила до 40 000 рублей за экзамен».

МГУ, гуманитарный факультет: допуск к сессии 200 000 р.

Максим, редактор: «Мне не хватало трех зачетов для допуска к экзамену. В деканате сказали: «Даже не знаем, как вам помочь» — это такая кодовая фраза, кто понимает — начинает договариваться. Есть преподаватели, которые могут все устроить. Они знают, у кого перед сессией беда, и когда ты думаешь, что все, прощай образование, оказываются рядом. Так и мне такой преподаватель сказал: «Мы все устроим, пусть мама мне позвонит». Мама отдала 200 000 рублей — как ей сообщили, посреднику идет процент, остальное распределяется в деканате».

Российская экономическая академия им. Плеханова: зачет 2 000 р.

Иван, преподаватель: «В Плешке вопрос взяток зависит от факультета: на одном все спокойно учатся, все чинно, а например, на фа­культете, где я преподавал, можно учиться за деньги. Как-то раз мне позвонила студентка и сказала, что, мол, давайте встретимся у памятника, мы вам кое-что передадим, а вы нам проставьте оценки. Я сперва засмеялся, потом задумался и согласился. Приехала девушка из группы, протянула конверт с надписью, что «Лучший подарок — это деньги!», в конверте — почти $1 000: скинулась почти вся группа — по 2 000 рублей с носа. И приложен список всех, кто скидывался и кто на какую оценку претендует. Я им все проставил, а у тех, кто хотел сдавать сам, принял экзамен по правилам».

Медицинский вуз: зачет 3 000 р.

Ольга, студентка: «Наш вуз коррумпирован до самых верхов. Есть студенты, которые вообще не посещают занятия и платят за все экзамены. В моей группе некоторые не знают, где находится поджелудочная железа. Однажды моя группа решила заплатить преподавателю по физике. Он заявил, что поможет только семерым студентам, чтобы ведомость не выглядела подозрительно. Мне предложили стать седьмой, я отказалась в резкой форме, и вся группа объявила мне бойкот. Тот экзамен я сдала сама. Дальше была экономика, ее решила купить вся группа, скинувшись по 3 000 рублей. Только два человека пошли сдавать: я и еще девочка, у которой денег нет. Дороже всего — покупать анатомию. Увы, не знаю цифр — от меня все эти схемы теперь скрывают».

МГИМО : поступление $20 000

Анна, студентка: «МГИМО закончила вся моя семья, и моим родителям было очень важно, чтобы я тоже там училась. Случайные люди туда не попадают: либо дети преподавателей и важных в стране людей, либо купившие места и единицы — гении, которые смогли поступить сами. Родители выяснили, рядовой преподаватель ничем помочь мне не сможет, поэтому надо идти прямиком к декану факультета, которому нас должны порекомендовать знакомые. Маме приходилось пить кофе с чьими-то женами, назначать званые ужины, приглашать всех действующих лиц в этой цепочке, чтобы с ними подружиться. В итоге мы нашли семью, которая платила за поступление и «порекомендовала» нас. $20 000 — это деньги за то, что я пошла сдавать вместе со всеми, и во время проверки работ мои бумажки забрали предупрежденные преподаватели».

Государственный университет по землеустройству: сессия 1 000 р. за балл; диплом 60 000–80 000 р.

Анатолий, бывший студент: «У нас расценки простые: 1 000 рублей за балл на экзамене, 1 000–2 000 рублей за зачет. Хочешь пятерку — платишь 5 000 рублей. Все договоренности прямиком через преподавателей — так дешевле. Если собирается группа студентов на платную сдачу, тогда преподаватели делают скидки. Можно и через профком договориться, но тогда цена в три раза возрастает. Физкультура, с которой у всех проблемы, идет по 7 000 рублей. Диплом — от 60 000 до 80 000 рублей, мой друг в прошлом году за 70 000 сделал».

Гимназия : поступление 70 000 р.

Елизавета, фармацевт: «Первые школьные годы сына мы жили в Германии, а когда меня перевели работать в Москву, решила отдать его в ближайшую к дому неплохую гимназию. Мы вернулись в апреле, то есть практически в конце учебного года, и было понятно, что так просто в школу нас не возьмут. С цветами и конфетами я отправилась к директору. Она выслушала про успехи сына в немецкой школе и вздохнула, что мест нет, придется пропустить год. Я сказала, что это не вариант и что готова помогать школе, если надо дать денег — то с удовольствием. Она кивнула. Позже позвонила и сказала, что за 70 000 рублей возьмет ребенка сразу в пятый класс. Мы встретились в кафе, я передала конверт, больше не общались».

детский сад на юге Москвы : прием ребенка без очереди 150 000 р.

Алена, домохозяйка: «Я родила ребенка и тут же записала его в очередь в детский сад. Но когда пришло время его отдавать, мы переехали в другой район и нужно было вставать в очередь заново. Я пошла к заведующей в ближайший детский сад узнать, как бы проскочить эту процедуру. Она мне сказала, что придется ждать три года. А ребенку четыре сейчас, значит, в семь — легче в школу пойти. На это она мне назвала сумму в 150 000 рублей. Я решила вообще отказаться от идеи с детским садом. Но потом мы снова переехали, на этот раз в центр, а там с детсадами меньше проблем: мало детей, большинство из них ходят в частные сады».

ЭКСПЕРТ:

Виктор Панин, заместитель председателя Общества защиты прав потребителей образовательных услуг: «Годовой оборот коррупции в сфере образования — $6,5 млрд. Сюда входят не только взятки за поступления и сессии, но и хищение бюджетных средств: выделяют деньги на еду для школьников — все разворовывается. Злоупотребление должностными полномочиями, незаконная коммерческая деятельность, изготовление поддельных дипломов.

Введение ЕГЭ объем взяток только увели­чило: в 2009-м число коррупционных дейст­вий выросло в два раза. В России порядка 2 000 вузов, а школ, где сдают ЕГЭ, 60 000 — что сложней проверить? Утечки за деньги в ЕГЭ происходят на всех этапах — от составления заданий, доставки кейсов с экзаменационными листами в субъекты федерации до распределения в Минобразовании областей по школам. Был случай когда экзаменационной комиссией были наняты студенты, выдававшие себя за школьников и писавшие за них ЕГЭ. Вузам плевать на свою репутацию: не попадают в мировые рейтинги вузов — ну и что? Они составляют свои собственные, где они в первой тройке. Никто не борется за звание главного вуза страны: он и так назначен. Преступления в образовании имеют тяжелейшие социальные последствия. Дети слышат разговоры родителей про то, сколько стоило их устроить в школу, и вырастают с убеждением, что давать и брать взятки — нормально. У нас люди знают, что договориться можно всегда».

120 тюков сена

«Получение необычной взятки пресечено сотрудниками финансовой полиции. Сено в обмен на бензоколонку просил у предпринимателя Алма-атинской области заместитель главы района. Взамен ста двадцати тюков чиновник обещал подписать документ, разрешающий стройку заправки». журнал «Национальная безопасность», 23 ноября 2006 года;

Год бесплатных обедов в столовой
«Необычную взятку предлагали сотруднику ГИБДД Удмуртии за то, чтобы он не составлял протокол об административном правонарушении, женщина предлагала гаишнику год бесплатных обедов в столовой, где она работает». газета «Новые известия», 23 августа 2010 года; фотография: Надя Филатова/ coma-lab

Медицина

средняя стоимость:

квота на операцию в «хорошей» больнице – 100 000 – 200 000 р.

круглосуточный пост медсестры - 1 000 р. в сутки

распределение по скорой в «хорошую» больницу - 1 000–3 000 р.

консультация специалиста - 1 500–3 000 р.

«благодарность» врачу в больнице - 1 000–50 000 р.

сопровождение при родах – 20 000 – 60 000 р.

операция на локте: 5 000 р. + бутылка коньяка

Юрий, переводчик: «У меня был перелом локтевой кости со смещением. Врачи предложили выбор — бесплатно поставить металлические пластины, которые потом надо вынимать, или самому купить титановые. Я купил титановые (25 000 рублей) и после операции по рекомендации знакомого врача отдал 5 000 рублей хирургу и бутылку дорогого коньяка анестезиологу».

операция по удалению опухоли: 15 000–22 000 р., консультация 3 000 р.

Нина Александрова, врач: «Когда мне выре­зали опухоль, я решила дать врачу 22 000 рублей, цену я определила сама, никто меня ни о чем не просил. А моей подруге делали ­операцию по удалению злокачественной опухоли на коже, после потребовали 15 000 рублей. Что касается консультаций, то самых больших денег, насколько мне известно, требуют онкологи и психиатры: консультация — минимум $100».

вызов онколога на дом: 3 000 р.

прием в поликлинике: 1 000 р.

Нина, преподаватель: «Мой муж болен раком. У него сейчас последняя стадия. Но онколог из районной поликлиники, к которому он прикреплен, продолжает нас доить. Вызов на дом стоит 3 000 рублей, но даже если само­му доковылять до поликлиники, все равно он берет за прием 1 000 р. Иначе никак».

больничный: 2 000–3 000 р.

справка в бассейн: 500–800 р.

Никита, педиатр: «В поликлинике для взяток нет простора. Максимум, на который может пойти педиатр, — выписать листок о временной нетрудоспособности по уходу за ребенком или справку в бассейн за деньги сделать. ­Фальшивый больничный стоит порядка 2 000–3 000 рублей, справка в бассейн — 500–800 рублей».

операция и постоперационное сопровождение: 12 700 р.

Полина, парикмахер: «Я попала в обычную больницу с воспалением в желудке. После операции оставили лежать в больнице на пол­торы недели. Мне было очень плохо, сестра, которая делала промывания, спросила, почему не колют антибиотики. Я этого не знала. Тогда она спросила, а заплатила ли я за операцию. И на мое удивление озвучила «больничный прайс». В итоге я отдала 5 000 рублей в хирургию за операцию, 200 рублей — нянечке в день (всего 7 дней), чтобы не забывали о моем существовании, 500 рублей за каждое промывание (всего 12 дней), 300 рублей — 1 процеду­ра в поликлинике (восстановление после ­операции)».

ЭКСПЕРТ:

Александр Саверский, президент Общероссийской общественной организации «Лига защитников пациентов»: «Бытовая коррупция в сфере здравоохранения — это слоеный пирог. Пирог, где каждый берет деньги на своем уровне: медсестра за то, чтобы намазать пациента хорошей мазью, уборщица за то, чтобы помыть окна в палате, главврач — на закупках оборудования и платных услугах, врач — за операцию, роды, обеспечение лучших условий. Какая-то часть врачей подрабатывает дилерами фармкомпаний. Суть в том, что фармпредставители бегают по врачам и предлагают им таблетки за какое-то вознаграждение — ручки, халаты, поездки за рубеж, деньги. И тогда в кабинете у врача разворачивается целый аукцион: врач руководствуется уже не интересами пациента, а своими материальными выгодами.

Оценить масштаб коррупции в медицине можно только приблизительно. Вот, к примеру, роды. Женщина приходит в роддом с родовым сертификатом, который оплачен государством. Также у нее есть обязательное медицинское страхование (ОМС) — оплачено тем же государством, но из другого бюджета. И плюс она еще дает взятку врачу. И получается, что за одну услугу заплачено много раз, и нет даже возможности посчитать, сколько услуг оформляется таким образом».

ГИБДД

средняя стоимость:

техосмотр - $150 – 200

экзамен ПДД - $300–500

готовые права - 40 000–60 000 р.

за пересечение двух сплошных - 50 000–60 000 р.

за вождение в нетрезвом виде - € 2 000–5 000

вернуть права в процессе рассмотрения судом - 90 000–100 000 р.

Даниил, механик: «В регионах платишь напрямую инспектору на пункте ГТО — 1 000–2 000 рублей. А в Москве все через посредников: так размывается ответственность — посредник не должностное лицо, его трудно поймать. Поэтому в Москве талон ТО — 3 000–4 000 рублей. Пару лет назад в правила проведения ТО внесли пункт, по которому в процессе тех­осмотра машину должны сфотографировать, что должно было бы исключать возможность такой схемы. Но в действительности обходятся без фотографии — или берут фото автомобиля с прошлого года, или просят подъехать на пять минут и сфотографироваться».

права: 24 000–35 000 р.

Мария, технолог: «Я сейчас сдаю на права. Через инструкторов предлагают заплатить 18 000 рублей с теорией и 14 000 без теории. Менты берут еще 10 000 рублей. Остальное в автошколу, и соответственно, если платишь за теорию, то еще идет и ментам, которые ее принимают».

Екатерина, пиарщик: «Делала водительские права для мужа в июне 2010-го. Вышла на участкового, он через знакомого в автошколе все сделал: муж ничего не сдавал, просто взял документы, поехал в ГАИ и получил права».

возврат прав до суда: 60 000 р.

Екатерина, ассистент: «Подруга пересекла две сплошные, у нее отняли права. Если бы на месте договорилась, вышло бы дешевле. А так пришлось из милиции доставать за 60 000 рублей. Пока оформляют все протоколы о нарушении, есть 3–4 дня до передачи в суд, подруга успела, один из начальников отдела помог».

справка о ДТП: oт 3 000 р.

Максим, редактор: «Иногда бывает так, что повреждения на машине есть, а справки для ремонта за счет страховой компании нет. Например, когда напоролся бампером на штырь на парковке, а ждать сотрудников ГИБДД времени нет. Мне в таких случаях помогают продажные инспекторы, которых я нашел через знакомых. Приезжаешь к ним, обсуждаете легенду происшествия, звонишь в ГИБДД и рассказываешь, что с твоей машиной случилось. Барышня регистрирует вызов и обещает прислать «гайцов», а твои мили­ционеры «берут» вызов и стремительно к тебе «едут». Одна справка о ДТП стоит от 3 000 рублей».

ЭКСПЕРТЫ:

Василий К., руководитель следственного отдела одного из округов Москвы: «Неформальные расценки гаишников в среднем составляют 50% от официального штра­фа. Хотя бывают и исключения — например, если водителя поймают за езду в пьяном виде. В этом случае у него могут попросить и до $10 000. Все зависит от платежеспособ­ности «клиента». В конце каждой смены гаиш­ник должен сдать непосредственному начальнику «план» — 5 000 рублей. Все, что свер­ху, идет в его собственный карман. Самые денежные дела — это ДТП с тяжкими последствиями или смертельным исходом. Чтобы не сесть надолго, виновник такого ДТП обычно готов заплатить любые деньги. Ведь только от гаишника зависит, насколько правильно будет оформлена авария, а это может повлиять на решение о степени виновности водителя. Максимальные расценки доходят до $10 000–50 000».

Сергей Канаев, председатель Московского отделения Федерации автомобилистов России: «Взятки лучше не давать. Но, если мы говорим о лишении права управления транспортным средством от 4 до 6 месяцев, это обходится в Москве от 5 000 до 15 000 рублей в зависимости от стоимости автомобиля. Если вы попались за рулем в нетрезвом виде, то взятка ваша может составить, если вам повезет, 15 000 рублей, но в среднем — от $1 000. Кто $2 000 дает. Некоторые нетрезвые водители платят, я знаю, 80 000 рублей. Большое значение имеет, где это происходит: в пределах Третьего кольца это может быть дороже, за МКАД цена может падать. Многие водители понимают, что потом ходить по судам будет не дешевле, знают это и сотрудники ГИБДД. Если человек пойдет к адвокату, то он заплатит не меньше 15 000 рублей. А сотрудники ГИБДД всегда берут взятку чуть ниже той суммы, которую водителям потом придется давать адвокату.

Возвратом прав в основном занимаются высокопоставленные чиновники, которые могут забрать из базы водительское удосто­верение. У них взятки гораздо ниже, чем у посредников, но однозначно не меньше 100 000 рублей. По моим данным, купить права можно: за 50 000 рублей — это без экзаменов, а за экзамен сейчас не меньше 15 000 рублей, а скорее 20 000».

Милиция

средняя стоимость: отмазаться от проверки документов на улице - 100–1 000 р.

наркотики - $ 2 000–10 000

за хулиганство без составления протокола - 1 000–10 000 р.

за невыдачу военкомату: 20 000 р.

Денис, ассистент: «Я игнорировал повестки в военкомат и всячески бегал от комендатуры, которая меня разыскивала. Жил то у девушки, то на даче. Но как-то раз ввязался в пьяную драку на даче и мне пришлось «проследовать» в отделение. Там участковый стал изображать готовность сдать меня с потрохами военкомату. Договорились на 20 000 рублей».

отзыв заявления о хулиганстве: 7 000 р.

Степан, безработный: «Мы тут с другом не поделили кое-что с одним парнем и решили его проучить. Парень просек, что мы собираемся его оприходовать, и спрятался от нас в машине. Машину мы закидали бутылками, вытащили парня и отметелили его. В общем, нас повязали, потому что чувак написал на нас заявление и нам хотели дать по «хулиганке». Но мы договорились с ментами: как-то друг другу понравились — мы были одеты и выглядели, как скины, а менты оказались правого толка, поэтому мы нашли общий язык. Сошлись на 7 000 рублях — скинулись с другом, отдали деньги, а менты устроили так, что заявление забрали».

Александр, младший оперуполномоченный уголовного розыска (МУР): «Любой мент — в первую очередь психолог. Он будет задавать вопросы, которые, кажется, к делу не относятся, спрашивать про твою бабушку, вычислять твою юридическую подкованность, увидит, торопишься ты или нет, всячески раскачает, и пока ты думаешь, что он тупое быдло, с минимальной погрешностью определит твою платежеспособность. Вот основные статьи «доходов» обычных милиционеров, которых мы встречаем на улицах.

мелкие административные нарушения: 100–3000 р.

За распитие спиртных напитков на улице, за отсутствие регистрации обычно берут до 1 000 рублей. За нарушение общественного порядка — до 3 000 рублей. В каждом районе есть скверы, дворы, парки, а вокруг — жилые дома. Менты про эти места знают и регулярно проезжают мимо. Еще жильцы часто звонят в диспетчерскую, говорят, что пьяные орут под окнами, тогда сумма делится между нарядом и диспетчером.

наркотики
— в среднем от 3 000 р за косяк, от 20 000 р. за кокаин

Коробок марихуаны или грамм гашиша, обнаруженные при досмотре, — от 5 000 рублей, косяк — 3 000, кокаин — 20 000. Но с наркотиками куча вариантов: тип наркотика, вес плюс хранение, употребление или сбыт. Когда надо, можно дело развалить, а можно, наоборот, навесить еще больше. Если у тебя денег нет, легче тебя посадить и сделать «палку» — для статистики. А бывает и так: милицейский патруль задержал трех парней по подозрении в совершении преступления, при себе у них было 3 грамма героина и 320 000 рублей. Были отпущены на месте выяснения.

ЭКСПЕРТ:

Василий К., руководитель следственного отдела одного из округов Москвы: «Самые маленькие взятки берут участковые, гаишники и сотрудники патрульно-посто­вых служб. Это никак не связано с их скром­ными запросами. Все дело только в низкой плате­жеспособности контингента, с которым они «работают». Так участковые собирают дань с нелегальных мигрантов, мелких тор­говцев и владельцев квартир, которые сдают жилье без ведома налоговой инспекции. Беззаботная жизнь мигранту обходится как минимум в 500 рублей в месяц. Нелегальная торговля у метро или во дворах обойдется в сумму от 100 до 500 рублей в день. Владельцы квартир, которые не хотят платить налог государству, вынуждены платить «налог» участ­ковому. В зависимости от площади жилья он составляет 1 000–3 000 рублей в месяц. Брать больше не имеет смысла, иначе мож­но погубить курицу, несущую золотые яйца. И если учесть, что у такого милиционера на участке как минимум несколько десят­ков съемных квартир, доходы набегают приличные. В некоторых случаях участковые начинают работать на квартирных аферистов, участвуя в сделках или продавая им данные об алкоголиках, наркоманах и одиноких стариках. В этом случае заработок несоизмеримо больше, но и риск выше.

Жертвами патрульно-постовых милиционеров обычно становятся те же мигранты, нелегальные торговцы и мелкие преступники. Заработать можно, например, поймав в магазине мелких воришек. Милиционеры договариваются с чоповцами, охраняющими крупные супермаркеты, чтобы те передавали им покупателей, пытавшихся пронести товар мимо кассы. По закону кража до 1 000 рублей — административное правонарушение с наказанием в виде штрафа, более 1 000 — уже уголовное преступление, которое может закончиться реальным сроком в тюрьме. Большинство людей об этом не знают, чем охотно пользуются милиционеры. Недавно я расследовал дело, где женщина украла в магазине два шампуня на 200 рублей, в итоге милиционерам удалось получить от нее 30 000 рублей, запугав ее уголовным делом».

Кладбища

быстрое оформление: 20 000 р.

Николай, менеджер: «Когда кого-то хоронишь, тебе уже плевать на всех этих людей, которые задействованы в процессе. На похоронных агентов, на начальника кладбища, на всех. А у них система отточена. Когда я хоронил, мне в администрации кладбища сказали, мол, переживаем за вас, за ваши нервы. Хотите, мы все сделаем очень быстро, и за эти деньги вы получите землю рядом с березой? 20 000 добавьте, и мы тогда без очереди все бумаги оформим».

ЭКСПЕРТ:

Антон Авдеев, глава профсоюза работников ритуальных служб: «У нас есть постановление правительства Москвы о семейно-родовых захоронениях на закрытых кладбищах. И то, что раньше обходилось через взятки, но с меньшими суммами, сейчас обходится без взяток в десятки раз дороже. Раньше место на кладбище «находилось» за $500, теперь на Химкинском кладбище это стоит 400 000 рублей, на Хованском — 180 000–360 000 рублей. Заключается договор, что тебе дается участок для последующего захоронения, а ты компенсируешь расходы кладбища на благоустройство земли. Ну а вот куда дальше эти деньги уходят — мне неизвестно. Похоронка со взятками встала на коммерческие рельсы. Если нет денег купить место по договору, то дадут бесплатно — на Мытищинском кладбище».

Документы

средняя стоимость:

оформление загранпаспорта за сутки-двое - $1 000

за неделю-две - € 300

за гражданство от € 5 000

ускоренная замена гражданского паспорта: от 1 000 р.

Лидия, работник УФМС: «Бывают случаи, когда 10 дней замены паспорта ждать невозможно. Типичная ошибка граждан, желающих ускорить обмен, — пойти в миграционную службу, не обращаясь к паспортистке из жилконторы: они думают, так быстрее. Увы, это неверно. Паспортистка в жилконторе должна оформить документы для обмена паспорта и предоставить их в УФМС. Обычно паспортистка посещает УФМС один-два раза в неделю, в фиксированные дни. Так что для ускорения обращаться надо к ней. Дальше — либо она срочно оформляет документы и сама бежит в УФМС, либо извещает УФМС по телефону и отправляет туда самого гражданина-обменщика, либо они бегут туда вместе. Взятка в таком случае предлагается обеим инстанциям — и паспортистке из жилконторы, и пункту УФМС».

упрощенное получение загранпаспорта: 14 000 р.

Даниил, механик: «Мне нужно было сделать загранпаспорт, но из-за работы не было времени стоять в очереди в ОВИРе. Через знакомых я вышел на рядового сотрудника МИДа, встретился с ней у здания министерства на Смоленке, мы зашли за угол, я вручил паспорт, военный билет и конверт с 14 000 р., через неделю мне выдали паспорт».

прописка в Москве: 100 000 р.

Ольга, сотрудник фирмы по оформлению регистраций: «Мы прописываем по заявлению собственников — людей, которые к нам приходят и предлагают свои квартиры. Хотя клиент там прописан, он не владелец квартиры, у него нет никаких прав. Деньги распределяются между нашей фирмой, собственником и чиновниками. Есть некоторые моменты, на которые последние должны закрыть глаза. Без взяток, например, не получится прописать 20 человек в одной квартире. Люди, которые оформляют вам прописку, знают, что все это на коммерческой основе, и они могут придумать тысячу причин для отказа. Собственник получает 30 000 рублей за каждого прописавшегося, остальное — доход фирмы. Но когда прописавшихся в квартире становится неприлично много, часть из оставшихся 70 000 рублей идет на взятки».

ЭКСПЕРТ:

Светлана Ганнушкина, председатель комитета «Гражданское содействие»: «Закон о правовом положении иностранных граждан — один из самых взяткоемких, хотя изначально он должен был защитить трудовой рынок. В нем есть понятие квоты — это число разрешений на работу, которое может выдать чиновник. Квот мало, примерно 50 000–55 000 в год, поэтому чиновник, который их распределяет, будет все их продавать. Коррупционная цепочка выглядит так. Человек приезжает из Узбекистана зарабатывать деньги, обращается в миграционную службу, ему говорят, что квот нет. Он находит некую фирму, связанную с миграционной службой, или частного посредника (у них объявления в метро и на улицах висят) и за определенную сумму ему приносят эту квоту. Цены разные — от 2 000–3 000 до 10 000 рублей. Хорошо, квоты распродали, взятки взяли, приезжие работают. Работодателя начинает проверять ин­спекция, у него незаконно работают наемники. Проверяющие говорят: «Ты нам за этих двух заплати столько-то, а за остальных не нужно». Снова возникает место, где можно взятку дать. А с другой стороны, сам приезжий дает взятку милиции, чтобы она его не депортировала. Взятку дают в любом случае».

Ковер и ножи

«Пономаревский районный суд Оренбургской области приговорил к крупному штрафу гражданина Молдавии, который по версии следствия пытался дать милиции необычную взятку — он предложил стражам порядка ковер и набор ножей». РИА «Новости», 7 октября 2009 года;

Дрова

«В прошлом году в Челябинске осудили преподавателя, бравшего взятки дровами». портал «Экономическая безопасность», 7 июня 2010 года; фотография: Надя Филатова/ coma-lab

Армия

средняя стоимость: от коробки конфет до €10 000 за военный билет

военный билет: $4 000–7 000

Алексей, пиарщик: «Когда я стал искать способы откосить от армии, товарищ дал один телефон, я позвонил — на том конце провода оказался приятный мужик, бывший военный, прошедший Афган. Он открыто сказал, что да, может помочь, спросил, к какому военкомату я приписан, объяснил, что цена варьируется от $4 000 до 7 000 в зависимости от «вредности» военкомата. Про мой он сразу сказал, что военкомат «непростой», и назвал цену в $6 000. Я при­ехал к нему домой с деньгами. Как я понял, ему самому уходит часть денег как продюсеру, остальное он отдает своему человеку в центральном военкомате, а дальше они расходятся между всеми остальными.

Когда пришла повестка в военкомат, я явился на медкомиссию. Главврач был явно обо мне предупрежден, расспрашивал про все возможные заболевания и расстраивался, когда не мог найти, за что уцепиться. Ничего не найдя, написал мне направление на амбулаторное обследование. После этого мне позвонила женщина, представилась координатором. В больнице я стал ходить по кабинетам, которые мне она называла по телефону. Мне проверяли сердце, я крутил педали велосипеда, делал зарядку, а потом мне повесили на шею штуку размером с два айфона и наказали ходить с ней несколько дней, даже спать с ней, нельзя было пользоваться мобильным телефоном и микроволновкой. Этот агрегат снимал показания работы сердца. В конце «обследования» мне выдали заключение, в котором было написано, что у меня врожденный порок сердца. Через пару недель я получил военный билет рядового запаса».

ЭКСПЕРТ:

Сергей Кривенко, член Совета при Президенте РФ по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека: «Граждане не знают своих прав. Приносит призывник в военкомат медицинские документы, которые фиксируют его диагноз (име­ет право пройти обследование, где хочет — лишь бы организация имела гослицензию), диагноз соответствует негодности по состоянию здоровья. А сотрудники военкома — «не верят» и бесконечно направляют парня на дополнительные обследования. «Теряют» справки из вузов. Направляют на стационарное обследование в психиатрическую больницу (хотя по закону — только добровольно). Посылают к ребятам на дом сотрудников милиции — и те вламываются в квартиры в 5–6 утра, доставляют насильно в военкоматы (сотрудники милиции имеют право только произвести розыск призывника — и только для вручения ему повестки). Постоянно дезинформируют призывников, пугают прокуратурой и т.д. Распускают слухи, что в этом году военная служба 1 год, а в следующем будет 2 и более — так что идите сейчас. В результате нагнетается атмосфера страха, истерии и агрессии. Была информация о даче взятки за то, чтобы идти в армию в этом году, «пока срок службы 1 год», — из опасения, что в следующем году он будет увеличен. Зафиксирован также случай дачи взятки за то, чтобы оставили служить в Москве, — около €3 000».

Суды и прокуратура

средняя стоимость: закрыть дело (в зависимости от статьи) - от 100 000 р. до ∞

переквалификация уголовного дела: €26 000

Геннадий, архитектор: «В прошлом году я участвовал в сборе денег для спасения друга от тюрьмы. Он надрался и пришел в супер­маркет «Звездочка», где решил украсть банку тушенки и двух трансформеров. Засунул это в куртку и пошел из магазина. Его заподозрил охранник и решил досмотреть. Друг выстрелил в него из газового пистолета, побежал, врезался в дверь, упал, побежал дальше, его догнал другой охранник, друг снова выстрелил, но его скрутили и отвезли в отделение. Парня посадили в КПЗ, где он провел 5 дней. Ему собирались дать до 7 лет за вооруженное спланированное групповое ограбление — групповое, потому что за происходящим наблюдали его пьяные дружки. В общем, пока парень сидел, его друзья и родственники собирали деньги. Мы собрали €26 000, 6 000 из них пошли адвокату, остальные — судье и всем заинтересованным лицам. Переговоры вел адвокат. Сошлись на том, что парня не посадят в СИЗО и дело закроют. Его выпустили под подписку о невыезде, но менты киданули — дело не закрыли. В общем, он полгода жил в ожидании суда, который закончился тем, что ему дали год условно вместо 7 лет».

Анатолий, сотрудник следственного управления СКП РФ по Москве: «Только следователь решает, как трактовать действие подозреваемого, по какой статье его обвинить, в каком объеме провести следствие и какие именно назначить экспертизы. «Заинтересовав» следователя, можно повлиять на любые его действия и на степень последующего наказания.

Белая кость среди коррупционеров в погонах — прокуроры. Это связано с их особым правовым статусом. Они как представи­тели государства надзирают за соблюдением всех законов во всех сферах. Только прокурор принимает решение, отправить дело дальше в суд или вернуть обратно следователю для устранения нарушений. Он также может дать или не дать санкцию на задержание и оперативную разработку человека. Если прокурор мне говорит, что дело надо переквалифицировать на более мягкое обвинение, спорить с ним я не буду. Средний стаж работы моих следователей — один год, и дела после их работы выходят абсолютно сырыми и с массой нарушений. Прокурор об этом прекрасно знает. Если я не пойду ему навстречу и откажусь выполнить его просьбу, он просто откажется в дальнейшем утверждать все сырые дела и будет бесконечно возвращать их на доследование. А уж почему прокурор требует закрыть дело или переквалифицировать — можно только догадываться.

переквалификация или закрытие уголовного дела следователями: $3 000–1 000 000

Твердых расценок на подобные услуги не существует. Все зависит от тяжести преступления, его резонансности, платежеспособности обвиняемого. Уголовный кодекс, в принципе, позволяет трактовать одно и то же преступление по совершенно разным статьям. Например, получение взятки можно перевести на более мягкое обвинение — мошенничество. Логика в данном случае простая: чиновник получил взятку под обещание что-то сделать, но его должность не позволяла выполнить это обещание, поэтому его действие можно трактовать как мошенничество. Для этого следователю достаточно доказать, что на своем посту чиновник просто не мог выполнить этих обещаний. А, например, достаточно серьезное обвинение «применение насилия против сотрудника правоохранительных органов» можно легко перевести на административное правонарушение — мол, хулиган споткнулся и, падая, задел того самого сотрудника. Закрыть можно практически любое дело, начиная с кражи и заканчивая убийством. Как показывает судебная хроника, за закрытие мелкого дела в Москве следователи просят $3 000–10 000. Переквалификация на менее тяжкое обвинение стоит от $10 000 до 20 000. Закрытие крупного дела — от $100 000 до 1 млн.

различные «услуги» прокурора: $5 000–5 000 000

Переквалифицировать уголовное дело через прокурора стоит от $10 000 до 200 000. Замотать дело, бесконечно возвращая на доследование, — от $100 000 до 300 000. Направить грозное предписание в адрес какого-либо руководителя — от $5 000. Уровень коррумпированности прокурора продемонстрировало дело Вячеслава Трофимова, ­зампрокурора Северного округа Москвы, ­которому в декабре был вынесен приговор. Он вымогал за закрытие уголовного дела о контрабанде $3 млн, хотя до этого уже успел получить 9 млн рублей, роскошный суперкар Bentley Continental GT стоимостью $180 000 и катер за $160 000».

признание наследником без экспертизы в суде общей юрисдикции: $2 000–5 000

цена апелляции в арбитражном суде: $20 000–25 000

выигрышное дело в кассационной инстанции арбитражного суда: $100 000

Ольга Дворянчикова, адвокат: «Все случаи я знаю со слов моих клиентов. Существуют люди, так называемые стряпчие, они говорят: у нас есть знакомый, который может освободить от ответственности. Стряпчими могут быть люди, которые носят в зале суда еду, или секретари. Причем секретари иногда просят взятки, просто предполагая результат дела. Чем выше судебная инстанция, тем больше задействовано посредников. До самих судей доходит 20–25% — большая часть остается посредникам.

За 12 лет работы я не слышала ни одного ­случая, чтобы судью привлекли к ответственности за взятку. Это самая скрытая преступность. Даже возбудить дело в отношении судей на практике невозможно благодаря особому статусу судьи, который определен в законе «О статусе судей» — причем его положения напрямую противоречат статье 19 Конституции РФ, где говорится, что перед законом и судом все равны, независимо от занимаемой должности».

ЭКСПЕРТЫ:

Николай, сотрудник следственного управления СКП РФ по Москве: «У силовиков в роли посредников обычно выступают адвокаты. У каждого следователя есть «придворный» адвокат, который и решает все вопросы, связанные с вымогательством и получением взяток. На все вопросы следователь обычно говорит: «Вот тебе визитка хорошего адвоката, он тебе поможет». Такой «за­щитник» не тратит время на участие в следственных действиях и судебных процессах и зачастую даже не обладает достаточными юридическими знаниями. Его задача — быстро развести клиента на деньги и передать их часть следователю, оперативнику или судье. Неформально подобных адвокатов-посредников называют «верблюдами». Даже сами представители адвокатского сообщества признают, что среди них работает от трети до половины «верблюдов».

Многие коррупционные сделки через адвокатов — это обычное мошенничество. Адвокат обещает клиенту помощь, берет у него деньги якобы на взятку следователю и присваивает их себе. Я однажды вызвал обвиняемую для предъявления обвинений по другим эпизодам, и это ее очень удивило. Она даже стала на меня кричать, что я, мол, обнаглел, получил деньги, но дело не закрываю. Как оказалось, адвокат получил от нее 300 000 рублей якобы на взятку мне, пообещав закрыть дело».

Кирилл Кабанов, председатель Национального антикоррупционного комитета: «Коррупция в судопроизводстве бывает двух видов: прямой финансовый подкуп и давление. Размер подкупа начинается от $50 000 и доходит порой до нескольких миллионов долларов: принятие нужного решения, заключение под стражу, рейдерские захваты. Оправдательных приговоров почти не бывает, поэтому люди идут коррупционным путем.

Кроме того, суд контролируется некоторыми спецслужбами, в результате к судье заходят, говорят: «Либо у тебя продвижение, либо ничего не будет». Люди в таких случаях не государственные интересы отстаивают, а частные».

Туша барана

«В Калмыкии военный комиссар района подозревается в получении взятки с призывника в виде туши барана. Военный комиссар Саргинского и Малодербетовского районов Калмыкии подполковник Геннадий Шестопалов был задержан сотрудниками милиции при получении от призывника туши барана стоимостью 2 000 руб- лей, которую тот принес ему в служебный кабинет». Life.ru, 28 июня 2008 года;

Кассетный магнитофон

«В Тюмени возбуждено уголовное дело в отношении преподавателя Тюменской государственной архитектурно-строительной академии, подозреваемого в получении взяток от студентов. Он предлагал студентам «купить» у него ненужные вещи: серти- фикат на покупку в рыболовном магазине, кассетный магнитофон, книги, печатную машинку, телефонный аппарат, шорты». 72.ru, 3 июля 2009 года; фотография: Надя Филатова/ coma-lab

Тюрьма

средняя стоимость: за «услугу» в зависимости от тюрьмы или СИЗО - 1 000 – 200 000 р.

Ольга, журналист, муж в тюрьме третий год: «Сидеть в тюрьме — это дорого. Цены разные даже по Москве: в Матросской Тишине — одни цены, чуть выше — в Бутырке, в Медведково — средняя цена, в Капотне — очень дешево, в СИЗО-6 — очень дорого.

свидание: 60 000 р

В одном московском СИЗО я покупала нелегальные свидания, потому что мне не давали встречаться с мужем. 60 000 рублей за 1,5–2 часа плюс передача сумки с продуктами. Мне выписывали пропуск, где я называлась певчим церковного хора.

сумка продуктов в тюрьме: 500–5 000 р

обед в суде: 1 500–2 000 р. в минуту

Если список продуктов в сумке более-менее совпадает с разрешенным в тюрьме, то достаточно заплатить 500 р. в окошечко. Я наворачивала домашних котлет, картошки — такая сумка стоит 3 000–5 000 рублей. Передать обед в суд, когда заключенный под конвоем, стоит 1 500 рублей за минуту. Кормить надо и мужа, и двух конвоиров, потому что бывает, что передаешь еду на одного и ее просто съедают милиционеры. Я передавала еду, деньги и 5 минут общалась с мужем. В суде в центре Москвы минута такого свидания стоит 2 000 рублей, чем дальше от центра суд — тем меньше тариф.

Как в тюрьму, так и в суд можно устроить доставку блюд из ресторанов. Менты принесут меню ближайшего ресторана, закажут, доставят, сверху возьмут 3 000–5 000 рублей. Если ты заказываешь еду в суд, то на одного человека, если в камеру — на всех.

вещи: 10 000–20 000 р за 10 кг

запрещенный предмет: 3 000–5 000 р.

Официально вещевая передача разрешена раз в полгода по сезону, посылка до 10 кг, куда входит и продовольствие. У меня мужа арестовали летом, я ему быстро собрала летних вещей, следующая передача была по плану только в январе-феврале — он бы околел к тому моменту. За сумку — 10 000–20 000 рублей.

Вещи проверяют тщательно на наличие металлических предметов. Половину, как правило, не берут: например, передавала джинсы, а они же с пуговицами и молнией, — вырвали, передали, ну и зачем такие джинсы? Поэтому платишь, чтобы не отодрали. Самые простые вещи — самые труднопередаваемые. За обычную пластмассовую пилку для ногтей я боролась месяцев восемь, и все это время муж ногти о стенку точил. Машинку для стрижки волос тоже было сложно передать — она же железная, зараза, — 3 000–5 000 рублей.

врач: от 1 000 р

Если заболел зуб, то вызываешь врача, через неделю тебя посмотрят, в лучшем случае дадут анальгин, а так — скажут: терпи. За 1 000 рублей все сделают».

Андрей, продавец-консультант, провел в СИЗО год: «В камере можно получить все что угодно. У отдельных заключенных есть «выход» — то есть доверительные отношения с сотрудниками СИЗО или колонии. Тюремный работник, который носит с «воли», — как правило, это опер — называется «ноги». Я этим летом у такого опера первый раз iPad увидел — они тогда еще в официальную продажу в России не поступили.

мобильный телефон: 5 000 р.

Все заключенные поддерживают связь. Есть традиционная — «дороги», веревки, натянутые вдоль окон камер: можно списаться с нужным человеком в любой «хате». Но сегодня многие вопросы можно и по телефону решить. Люди, которые хорошо ориентируются в тюремной жизни, тебя связывают с человеком, у которого есть «ноги». Он говорит, с кем нужно состыковаться на воле. Твои друзья передают этому человеку телефон и деньги, он передает телефон сотруднику ФСИН.

героин: 5 000 р.

Доставка по той же схеме, что и телефон: на воле покупают героин, передают через специального человека. Заносят его вместе с вещами.

поход «в гости» в другую камеру: 500–600 р.

«Поход» стоит недорого, поэтому оплатить можно, положив с воли сумму на телефон или на электронный счет — сегодня арестант может управлять им при помощи мобильного телефона.

встретиться с женщиной: 5 000–15 000 р.

Если в тюрьме есть женский корпус, то свидание «во двориках» стоит относительно недорого. Заключенные знакомятся по переписке, а потом оплачивают встречу. Это может и мужчина делать, и женщина. Можно заказать в тюрьму проститутку. В Москве или Подмосковье это стоит начиная от 15 000 рублей, но тут все зависит от конкретного учреждения и конкретных договоренностей.

поменять камеру: 5 000–6 000 р.

За деньги можно переехать в другую камеру — чтобы не сидеть с неприятными людьми. Можно выбрать конкретную камеру, если знаешь, с кем хочешь сидеть. Или, наоборот, заплатить за человека, чтобы его к тебе перевели.

выбрать лагерь или колонию: 150 000–200 000 р.

Попасть в колонию, где хорошие условия содержания, называется «купить этап». Где лучше сидится можно узнать у заключенных. Или, например, позвонить тем, кто сидит. Выбрать можно и общий режим, и строгий».

ЭКСПЕРТ:

Валерий Борщев, правозащитник, член Московской Хельсинкской группы: «Для коррупции в тюрьме есть огромные возможности. Например, поскольку в законодательстве не описан механизм перевода из камеры в камеру, то здесь появляется огромный путь для произвола. Или заболевший в тюрьме человек оказывается чрезвычайно зависим от того, что ему напишут врачи. Или, к примеру, заключенный по закону имеет право на телевизор в камере, некоторым их ставят, родственники договариваются, приносят телевизор, его устанавливают. Иногда этого приходится добиваться: мы с Сергеем Ковалевым два месяца добивались, чтобы Платону Лебедеву в Матросской Тишине поставили и холодильник, и телевизор».

Малый бизнес

цифры «по оценкам экспертов»:

открытие бизнеса под ключ(кроме сложных случаев с лицензиями на спиртное и т.д.) - 10 000–100 000 р.

за проверки разных структур от 5 000 р. до ∞

взятки при открытии ресторана : 300 000–2 000 000 р.

Егор, финдиректор московской сети рес­торанов: «При открытии ресторана в Москве, если с документами все в порядке, взятки — 300 000 рублей, если какие-то несогласованности — до миллиона-двух. Существуют заведения, которые открываются без денег, — я знаю такие. Но есть места, в которых без ­взяток открыться невозможно. Например, бывают помещения с одним входом, где второй не прорубить никак, — вот тогда взятки неизбежны.

заключение СЭС: oт 30 000 р.

Для начала работы сейчас, в принципе, не нужно разрешения СЭС. Заключение СЭС нужно для алкогольной лицензии. Прийти ­проверить «просто так» сейчас СЭС не может, она может проверять раз в 3 года, как и любая другая организация, если нет никаких жалоб. А чтобы из СЭС пришли по жалобе проверить, нужно разрешение прокуратуры. Прокуратура сейчас не дает разрешения, если нет опасности для жизни: если никого не травят, никто не умирает, на жалобы типа «там шумят» или «нашли червяка в стакане» прокуратура сейчас вообще не реагирует после путинского «хватит кошмарить малый бизнес». У про­куратуры теперь откат в другую сторону: она вообще не дает никаких разрешений на проверку.

алкогольная лицензия: $2 000–20 000

Лицензия, в принципе, по закону делается месяц при наличии пяти условий: договор аренды, БТИ, заключение СЭС, заключение пожарных, кассовый аппарат, тревожная кнопка. Но выдача лицензий — это одна из самых коррумпированных вещей в Москве. Нам предлагали пару лет назад лицензию за $20 000 без гарантии, что выдадут. Дело в том, что на всю Москву лицензии сейчас выдает одна контора. Она может докопаться до чего угодно: несоответствие БТИ, например, — формально это повод для отказа. В среднем лицензия стоит 50 000–60 000 рублей — это если у вас все нормально с документами. Если ресторан в одиночку кто-то открывает, цена будет ниже, чем для ресторанной сети. А если это крупная ресторанная сеть, как «Росинтер», например, то она вообще не будет платить. У нее свои договоренности, наняты специальные люди, которые держат бумаги в по­рядке, подбирают помещения, занимаются СЭС-технологиями и т.д., потому что это большая угроза для бизнеса в целом: если в сети 300 ресторанов и они все не соответствуют — это же катастрофа.

C лицензионной конторой никто не бодается, все предпочитают решить вопрос. А что на них в суд подавать? — тогда больше никогда в жизни в Москве ни один ресторан не откроешь.

пожарная инспекция: от 30 000 р. до ∞

Заключение пожарных — обязательное условие для получения лицензии. Но тонкость в том, что лицензию Москва выдает, а пожарные — это федералы, им по большому счету вообще все равно. Нет никаких законов, которые обязывали бы их давать заключения ресторанам. После «Хромой лошади» они просто перестали их выдавать, в результате в течение полутора месяцев ни одно предприятие не могло получить лицензию.

До «Хромой лошади», если с безопасностью все в порядке и есть знакомый пожарный, можно было получить разрешение за бутылку коньяка. Сразу после «Хромой лошади» мы звонили своему знакомому пожарному, который нам обычно помогал, так он говорить не мог — столько бабла и алкоголя свалилось на него за пару недель.

Все пожарные нормы ни одному ресторану выполнить невозможно так же, как невозможно выполнить все нормативы СЭС: некоторые пункты там 1937 года. Например, все деревянные конструкции должны быть пропитаны специальным антигорючим раствором, буквально все — столы, стулья. Естественно, это абсурд. Обычно пожарные приходят, смотрят, что можно выполнить максимально, потом предлагают поставить систему пожаротушения у их фирм, с которых берут откаты. Цены сразу стано­вятся в 3–4 раза выше рыночных. На 150 м2 — от 300 000 рублей.

милиция: 250 000–500 000 р.

Менты проверяют паспортный режим, медкнижки. Незарегистрированный иностранец на работе — это 500 000 рублей штрафа. Соответственно, взятка за каждого такого сотрудника не сильно меньше. В наших ресторанах мы избавились от иностранцев: дешевле поднять уборщице зарплату, чем брать таджика.

Департамент потребительского рынка: $2 000–50 000

Организация создана Лужковым, существует исключительно для напрягания ресторанов и потребительских предприятий. Формально это общественная организация, ее работники обычно приходят и «что-то» проверяют, при этом санкций у них никаких нет, максимум могут написать в управу. Если СЭС еще можно заподозрить в благих намерениях — чтобы люди не травились, пожарные — понятно, зачем придуманы, то эта организация создана ровно для того, чтобы напрягать бизнес.

архитектурно-техническая инспекция и Департамент рекламы: от 30 000 р. до ∞

Если ресторан находится в историческом здании, то у вас бесконечные проблемы с фасадом, с вывесками и т.д. 30 000–50 000 р. — это если формально ничему не мешаете».

оперативникам за проверки бизнеса: $50 000–2 000 000

Анатолий С., сотрудник следственного управления СКП Москвы: «В России невозможно заниматься бизнесом, не преступая закон, поэтому у силовиков всегда найдется повод для проверки. Стандартная схема, как оперативники наезжают на коммерческую фирму: утверждают, что у них есть достаточно материалов для возбуждения уголовного дела, и затем просят деньги, чтобы не раздувать дело дальше. Стандартных расценок за такой шантаж не существует. Одно дело — мелкий взяточник, другое дело — неуплата налогов крупным банком. Оперативник может попросить «всего» $50 000, а может и полмиллиона долларов.

Самый простой способ стрясти деньги — проверка деятельности компаний. Оперативники изымают финансовые документы и компьютеры, и работа фирмы останавливается. Чтобы не нести убытки, коммерсанты готовы платить любые деньги. Возобновить деятельность компании средней руки в Москве стоит от €20 000.

В преддверии праздников, например новогодних, оперативники очень любят опечатывать склады фирм со скоропортящимся товаром — рыба, мясо, фрукты, — вынуждая их владельцев платить им крупные откупные. Банкам и крупным фирмам отступные милиционерам обходятся в суммы от $100 000 до 2 млн. Оперативники охотно берутся и за заказные дела, когда один коммерсант хочет устранить конкурента. Летом я расследовал дело, когда оперативники получили подобный заказ и стрясли с заказчика €80 000 и столько же пытались получить от «жертвы», чтобы не возбуждать против нее уголовное дело».

ЭКСПЕРТЫ:

Илья Хандриков, руководитель всероссийского движения «За честный рынок», владелец компании «Формика»: «Молодой предприниматель, у которого появилась какая-то площадь, который должен создавать рабочие места, даже не догадывается о гигантском количестве бумаг и проблем. И на случай если к нему придут с проверкой, он должен изучить тома документов.

К примеру, приходит к вам пожарный инспектор, а вы ничего не понимаете в пожарной безопасности. Инспектор входит к вам в кабинет и говорит: «Так, а у вас тут дверь открывается не в ту сторону». Оказывается, дверь должна открываться в направлении выхода. Все двери. А у вас в кабинете — внутрь. Но пожарный инспектор в данном случае лукавит — и это первая провокация с целью проверки ваших знаний. На самом деле, если в помещении сидит менее пяти человек, то нет разницы, в какую сторону открывается дверь. А он уже понял, что наткнулся на лоха, он гарантированно вытрясет из вас деньги. А если вы реально переборщили с рисковыми вещами: решетки на окнах не открываются, или у вас нет пожарной сигнализации, или стены не обработаны и они горючие, — вы рискуете попасть под судебное решение, вас могут даже закрыть. То же самое делает трудовая инспекция и Санэпидемназдор, но реже. Наши замечательные контролирующие органы настолько изощренны в этих вещах, что, когда бизнес уже стал просто стонать из-за серьезных проблем, Дмитрий Медведев сказал свое знаменитое «Кто пьет кровь малого бизнеса», после чего Генпрокуратура должна была проверить проверяющие органы. Это было прошлой осенью, и я до сих пор не могу найти закрытый доклад генерального прокурора о проверках контролирующих органов. То есть была обследована большая часть этих органов, и, как стало известно из утечки из этого доклада, статистика там была настолько жуткая, что его никто найти не может».

Информацию о случаях коррупции опровергли в МГТУ им. Баумана, МГУ, Российской экономической академии им. Плеханова, Московском государственном университете экономики, статистики и информатики, МГИМО, Московском техническом университете связи и информатики. Информацию о других упомянутых в материале фактах передачи и получении взяток редакции БГ проверить не удалось. Все совпадения случайны.

http://www.bg.ru/article/8681/