«Давайте работать, пока не сдохнем»
Олег Буклемишев
Что делать, чтобы спасти нашу экономику, – больше экономить или больше тратить? Ведущие экономисты Москвы обсудили этот горячий вопрос на диспут-клубе АНЦЭА. Доцент экономического факультета МГУ, бывший замруководителя аппарата правительства Олег Буклемишев защищал самую оригинальную точку зрения – государство не умеет тратить и потому должно вернуть деньги бизнесу.
Есть ли у нас что тратить?
Давайте посмотрим, какие ресурсы у нас есть для увеличения расходов и с какими ограничениями мы при этом сталкиваемся.
Есть средства суверенных фондов, которые на сегодня достигают 8,5% ВВП. И факт остается фактом: эти фонды скорее будут расходоваться, чем накапливаться. Решение, о котором было объявлено 16 октября, – приобретение на средства Фонда национального благосостояния привилегированных акций ОАО «РЖД», – знаменует на самом деле прохождение очень важной развилки. Деньги покидают бюджетную сферу без всякого обязательства о возврате. Таким образом, как мне представляется, будущие пенсионеры могут с этими деньгами распрощаться. Как говорил в моем любимом советском анекдоте папа-алкоголик, «сынок, водка подорожала, но не я буду меньше пить, а ты будешь меньше есть».
И ничего страшного: я глубоко убежден, что у моего поколения пенсии (в сегодняшнем смысле слова) не будет. И людей, которые моложе меня, призываю готовиться к тому же: никаких пенсий у вас, господа, не будет. К этому надо относиться совершенно спокойно. Пенсионное бремя государства не увеличится. Давайте работать, пока не сдохнем.
Я подозреваю, что та же судьба ждет и другие средства бюджетных фондов. Хотя я и минфиновец, изначально я был категорическим противником их образования. Во-первых, потому, что в той ситуации с многочисленными социальными и экономическими проблемами, в которой мы были тогда, замораживать миллиарды в зарубежных активах было просто аморально. С другой стороны, наличие этих свободных денег неизбежно возбуждает лоббистские аппетиты и политические склоки. И третье. Когда был кризис 2008–2009 годов, нам эти резервные деньги в какой-то степени помогли, но следующий кризис просто обнулит фонды, и все. Поэтому это и не ресурс.
Зато следующий ресурс реальный – низкий уровень госдолга, порядка 10% ВВП. Но внутренние заимствования ограничены эффектом вытеснения частных инвестиций: мы не можем взять на внутреннем рынке значительно больше, чем берем сегодня. Можно увеличить лишь внешние заимствования, и то в ограниченных пределах.
Тем не менее хочу напомнить, что долг всегда сопряжен с расходами. И в нынешнем бюджете, при весьма небольшом нашем госдолге, мы вынуждены тратить на его обслуживание 0,6% ВВП. Это сумма, которая по меньшей мере сопоставима с расходами федерального бюджета на образование и ЖКХ. Давайте представим себе, что мы удвоим долг до 20% ВВП – надо как минимум удвоить и эту сумму, а, скорее всего, она увеличится еще больше. То есть надо будет на перспективу в бюджете искать еще ресурс для обслуживания этого долга.
Налоги. Уровень налогообложения в России сегодня ниже, чем у развитых стран. Но, по недавней оценке МВФ, мы находимся фактически на предельном уровне наращивания налогообложения. И неслучайно введение в действие налога на имущество физлиц все время откладывается – мы очень близки к тому, что этот порог перейдем.
И, наконец, последний возможный ресурс – приватизационный потенциал. В силу целого ряда причин (плохого управления, состояния российской экономики, общего отношения к приватизации), приватизационный план хронически недовыполняется. И я боюсь, что он в ближайшее время просто не имеет шансов быть выполненным. Поэтому это тоже не ресурс.
На что тратит государство?
Как только появилась возможность роста бюджетных расходов, параллельно начала расти бюрократия. На графике отражен только «поголовный» счет чиновников, а в рублевом выражении этот рост выглядел бы еще заметнее.
Рост бюджетных расходов и бюрократии
Источник: Росстат
По рейтингу Bloomberg, Россия – мировой чемпион по числу полицейских на 100 тысяч жителей. Мы с большим отрывом опережаем даже Турцию, хотя это практически воюющая страна.
А следующий график показывает, как распределяются государственные ассигнования в целом. По горизонтали идут расходы, которые государство тратит, грубо говоря, на себя, а по вертикали – социальная сфера и экономика, то есть то, что тратится на нас. Из графика видно, что к 2016 году государство будет все больше самопожирающим.
Расходы федерального бюджета
Но и остающиеся государственные инвестиции в экономику в значительной своей части, мягко говоря, неудачны. Я позволил себе разобрать два проекта, которые показательны в отношении эффективности трат.
Федеральная трасса «Амур» (Чита – Хабаровск). Это пример нашего стратегического инвестиционного проекта, который начал осуществляться еще в 1978 году. Но уже в наше время эта трасса была задержана по срокам сдачи на несколько лет. Что мы видим? Рост сметной стоимости вдвое – до 80 миллиардов рублей. Мировой рекорд по дальности доставки битума: 1500 километров. По-моему, это очень хорошо свидетельствует о том качестве планирования, которое у нас есть.
Это федеральная трасса, по которой сегодня проходит порядка 300 машин в сутки (12 в час), в основном идет перегон ввезенных в страну автомобилей. Для сравнения: на вылетных магистралях из Москвы в сутки проходит более 100 тысяч машин. Почему по этой дороге не пошли основные грузы? Потому что параллельно идет Транссиб, который в этом смысле очень сильно выигрывает. Расстояние между заправками на «Амуре» – сотни километров; нет кафе, техцентров и ДПС. Это та дорога, по которой без травматики ездить нельзя. При этом, с гордостью сообщают СМИ, на ней 102 вышки мобильной связи. Пользователей у этой связи и коммерческого смысла, естественно, нет. «Большую тройку» заставили поставить эти вышки. Соответственно мы с вами как пользователи услуг из своего кармана их оплачиваем.
Еще более грустная история – наши инвестиции в человеческий капитал на примере кампуса Дальневосточного федерального университета на острове Русский. 680 миллиардов рублей инвестиций. Но при этом здания построены без сейсмоустойчивых фундаментов. На этом сэкономили.
Этот университет с трудом набирает себе студентов, минимальный балл ЕГЭ у которых при этом 34,7. Те, кто знают цену нашему нынешнему ЕГЭ, понимают, какие студенты обучаются в этом институте, их «катастрофический академический уровень» (слова не мои, а одного из деканов ДВФУ). Естественно, люди не хотят ехать в этот кампус учиться и преподавать, поскольку он отдален от города. Нормальной воды там нет и нет водопровода. Опреснители были доставлены к саммиту АТЭС, и до сих пор людей там поят из них.
Недавно одной компанией был выигран тендер по обслуживанию одного этого кампуса: это коммунальное обслуживание, охрана, уборка. Этим будут заниматься 1700 человек, а расходы в пересчете на год – больше 2 миллиардов рублей (для справки, весь МГУ по всем статьям расходов обходится федеральному бюджету в 11 миллиардов рублей).
Мы попали в такой странный тупик: общественные задачи не решаются, частный сектор инвестировать боится, институты плохие. Я в таких случаях рассказываю анекдот. Вот идут двое по парку – один выкапывает яму, а другой следом за ним идет и закапывает эту яму. Их спрашивают: «Мужики, что вы делаете?» Они говорят: «С нами третий должен быть, он заболел, он деревья сажал». Пока у нас не выздоровеет тот, кто сажает деревья, ничего не выйдет. Наливая больше денег в государственные институты, мы получаем отрицательный результат. В этих условиях я не вижу никакого смысла больше тратить денег. Но не вижу смысла и больше экономить.
Почему нельзя стимулировать экономику, отдавая деньги людям?
Говорят: давайте приращивать ВВП, выплачивая деньги населению. Прирастим ли мы ВВП, выплачивая больше зарплат и пособий (что, кстати, и делалось в последние годы)? Давайте прирастим. Люди половину потратят на отечественную продукцию, а половину на импорт. Таким образом, целый рубль, изъятый в виде налогов, наполовину уйдет на стимулирование чужой экономики. Да, люди у нас бедно живут, но это не выход для экономического развития страны. Это проедание дохода, путь в никуда.
Да и на инвестиционном рынке ситуация схожая. Следующий график показывает, что импорт машин и оборудования с докризисного периода вырос примерно на 60%, в то время как внутреннее производство еще не достигло докризисного уровня. Если мы начнем завтра новое стимулирование инвестиций, то оно в гораздо большей степени будет доставаться другим странам.
Источник: ЦМАКП
А эта трагическая картинка показывает сальдо текущих операций.
Счет текущих операций
Источник: Банк России
Последняя точка на этом графике поставлена буквально две недели назад – $ 1,1 миллиарда за III квартал. Это даже меньше, чем было в кризис 2008–2009 годов при цене нефти $60 за баррель. Что стоит за этим эффектом? Импорт услуг c начала 2008 года вырос почти в пять раз.
Почему это важно? В свежей статье Евсея Гурвича и Ильи Прилепского очень хорошо показано, как сальдо текущего счета ограничивает рост нашей экономики. Там же приведена оценка, что ухудшение бюджетного баланса на 1% ухудшает сальдо текущего счета на 0,2%–0,7%. Эта оценка, на мой взгляд, ставит крест на существенных возможностях бюджетного стимулирования.
Что делать?
Я бы предложил фискальный маневр, но совсем в другую сторону – отдать эти деньги назад частному сектору. Если государство не умеет ими пользоваться, если оно плодит силовиков, если оно выстраивает бюрократические пирамиды, если расточает деньги на никому не нужные мегастройки – пусть вернет деньги тем, у кого взяло. Для этого даже не нужно менять Налоговый кодекс. Скажем, в США есть механизм, когда налогоплательщикам возвращается часть уплаченных налогов (администрация Буша это делала). Если у нас частный сектор начнет производить что-то конкурентоспособное, а государство его поддержит, только в таком случае мы можем чего-то хорошего добиться.
Но этот маневр должен быть сопряжен с другими важными вещами: с глубокой реформой институтов, с формированием механизмов защиты реально важных расходов: выплаты пенсий, социальных пособий и прочих.
Та модель авторитарной модернизации, которая у нас в стране реализована, не работает. Она приводит, к сожалению, к очень плохим результатам. Перемены к лучшему сегодня, к сожалению, недостижимы путем каких-то точечных постепенных шагов. Они могут осуществиться только через нырок в глубочайший кризис, который все всем доходчиво разъяснит. Используя известное англоязычное выражение: «It will get worse before getting better» – перед тем, как будет лучше, станет еще хуже.
