Нужны ученые? Ищите в «Макдоналдсе»
Олег Гиязов
Иллюстрация: кадр из мультсериала «Футурама»
Недавно я зашел в группу «ВКонтакте», посвященную своему институту – Технологическому университету, известному в Питере как «Техноложка». Там люди бурно обсуждали интернет-шутку: фотографию работника «Макдоналдса» с подписью «Удиви друзей – устройся работать по специальности».
Картинка для ученых злободневная, набрала много лайков. Однако юмор получился двусмысленный. Потому что на деле у выпускника «Техноложки», который продает утюги в «МВидео», шансов добиться чего-то стоящего в науке намного больше, чем у ровесника-аспиранта, который строит в России научную карьеру.
Наша компания занимается нефтепереработкой – бизнес высокотехнологичный и инновационный, к тому же мы все время растем, поэтому постоянно ищем людей соответствующей квалификации. Конечно, поначалу нам не приходило в голову, что надо брать людей из «Макдоналдса» или «МВидео». Поэтому мы пытались сотрудничать с молодыми учеными, у которых есть опыт, научные звания, какое-никакое признание. И неизменно напарывались.
Взяли, например, одного доцента. И вот вам типичная рабочая сценка. Приходишь на работу – человека нет. Звонишь несколько раз – не отвечает. Пишешь SMS: «Перезвони». Не перезванивает. В итоге приходит он на работу к часу. «Ты где был?» – «В бане – у меня кости ломит».
Когда он присутствовал на рабочем месте, был таким же «активным». Если ты работаешь в лаборатории, это же не значит, что ты сидишь в белом халате и «занимаешься наукой». На деле надо и руками работать – инновации делаются в грязи и в поту. Доценту это не с руки. Оказалось, что тяжести ему поднимать нельзя, а грязной работой заниматься не хочется. И то, что он все-таки делал, приходилось за ним переделывать.
В итоге мы его «сослали» – отправили руководить строительными работами. Но проблему это не решило.
Договорились, например, что покрасим здание в серый цвет. Прихожу – красят зеленым. Почему? «Ну, я подумал, что лучше будет зеленым». Нет уж, говорю, давай серым. Смотрю на другой день – уже больше половины зеленым покрашено. Почему??? «Ну, я подумал, если будет больше покрашено, вам больше понравится». Человек будто с другой планеты.
Когда мы переезжали в новый офис, я предложил каждому сотруднику самому выбрать себе мебель в «ИКЕА». И конечно же, наш доцент выбрал себе самое большое и дорогое кресло. Мужик, который собирал мебель, даже подумал, что это он тут директор.
Считаете, просто не повезло, он один такой? Да нет. Вся российская система науки устроена так, чтобы отбить у человека желание работать.
Представим себе типичного молодого ученого. Он учился в институте, занимался наукой, нигде толком не работал. Получал какие-нибудь президентские стипендии – и страшно гордился этими двумя тысячами рублей в месяц. И вот он попадает после института в аспирантуру. Фактически это первое его рабочее место. Что он там видит?
День у старших коллег начинается не рано – и непременно с чая. Причем это не тот чай, к которому привыкли в офисах, – за компьютером. Это чай как церемония. Час за этим чаем уходит на жалобы – на отсутствие денег, на начальство, на государство. Потом начинаются лекции, где, как правило, преподаватели самоутверждаются за счет студентов. Плюс еще какая-то бюрократическая рутина – а там уж и домой пора. Научный сотрудник Клавдия Ивановна, которая сидит с ним за соседним столом, день проводит за просмотром компактного телевизора. Такой же телевизор стоит у вахтерши – может, она тоже наукой занимается?
Статью написать в журнал? Ну-у-у, это месяца два-а-а. И пока собираешься, дедлайны все уже проходят. В другой раз! На английском языке? В другой жизни. Если прокрастинация и правда существует, то российская наука – это место, где ее довели до совершенства.
Один мой знакомый недавно окончил физмат и пошел в РАН. Его научного руководителя, девяностолетнего профессора, буквально приносят утром на работу. Наливают чай, дают сахар, через четыре часа уносят. Человек заслуженный, это понятно. Грешно иронизировать над старостью. Но это все-таки научный руководитель, который должен помогать молодому ученому в работе, – делать это он просто уже не в состоянии. И самое страшное, что сам молодой ученый рассказывал мне об этом совершенно спокойно. Всего за один месяц порог принятия абсурда резко понизился.
С другой стороны, наверное, не так уж плохо понимать, что в жизни есть некоторая стабильность. И что оттуда можно уйти только ТУДА. Причем тебя уже выносят, а ты еще как будто «работаешь».
А теперь представьте себе парня, который учился в той же «Техноложке», стипендий президентских не получал, потому что было влом, да и красным дипломом похвастаться не может, потому что не мог слушать ахинею на политологии, которую читал с кафедры кандидат технических наук. После окончания парень пошел администратором в подпольное казино, где раз в две недели прибегал ОМОН, чтобы положить всех лицом в пол, взять мзду и уйти.
Такого человека сложностями не напугаешь. Грязной работы он не боится. Привык вкалывать по 12 часов. Понимает, что никто ему ничего не должен. И знает, что деньги просто так не платят (в науке люди привыкли, что деньги платят просто так – только, к сожалению, мало).
Один такой парень у нас работал в ночную смену – нужно было к утру снять изоляцию с объекта величиной с пятиэтажный дом, а потом снова надеть. Два его смежника заболели. И он стал работать один. А работа тяжелая. Смотришь на один «этаж» – и руки опускаются. А тут пять. Но утром придут люди – он понимал: если не сделает, подведет их. Он дошел до четвертого и потерял сознание. А наш доцент на его месте сразу бы сказал: ну, все заболели, я домой пошел.
И тут есть удивительный парадокс. Люди, которые не боятся такого «черного труда», в итоге развиваются как профессионалы и действительно получают возможность заниматься наукой – в отличие от доцентов, которые только делают вид. Потому что, работая руками, ты очень быстро «прокачиваешься» в науке.
Если тебе надо десять раз снять изоляцию, а потом снова надеть, это очень стимулирует мозговую активность: очень хочется придумать, как этот процесс автоматизировать. А когда ты сам работаешь руками, начинаешь понимать цену лабораторной ошибки, которая может стоить две недели тяжелого труда целой бригады.
В итоге сейчас тот парень, кое-как окончивший институт и рухнувший в обморок в ночную смену, в своей области может заткнуть за пояс любого директора завода.
Так что хочу сказать тем, кто хотел бы посмеяться над фотожабой с «Макдоналдсом», потому что, может быть, там сейчас и работает, несмотря на диплом технического вуза: парни, в отличие от «ученых», у вас еще есть шанс чего-то добиться.
Я, например, тоже был уверен, что никогда не буду работать по специальности. Помню, наш преподаватель по сопромату говорил: не надо думать, что этот предмет вам в жизни не понадобится – кому-то обязательно понадобится.
А я тогда в магазинчике на Московском вокзале диски по ночам продавал. И там же их «лицензировал»: наклеивал защитный знак и проводил утюгом (благодаря чему цена на диск повышалась в десять раз). И вот я работал тогда утюгом и думал: нет, сопромат мне точно не понадобится.
