Как несуществующий народ стал управлять Россией
Константин Гаазе
М. В. Ломоносов. Полтавская баталия
Побег из Думы, устроенный депутату Пехтину его кремлевскими боссами, – это всего лишь часть большого мозаичного панно, на котором, если отступить на несколько шагов назад, можно увидеть весь новый политический курс Владимира Путина целиком. В этом смысле пехтинский мандат – красивая деталь, нечто вроде штыка русского гренадера на знаменитой ломоносовской «Полтавской баталии»: верный служака, желая добра своему императору, преграждает Петру путь на поле битвы, рискуя навлечь на себя монарший гнев.
Это интересный, но локальный, а главное, совершенно пропагандистский сюжет, который сам по себе, вне контекста, не говорит нам почти ничего нового, хотя и выглядит художественно. В данном случае важен контекст, а контекст – это титанический сдвиг в системе целеполагания президента Путина, который начался два года назад и теперь задает вектор развития событий в России.
Всю свою политическую биографию Путин строил вокруг себя политические декорации – от партии «Единство» до бесконечно преданных делу Родины отраслевых и профессиональных союзов, но никогда не позволял этим симулякрам, созданным его волей, диктовать ему что делать и чего не делать. Живя посреди ростовых фанерных фигур, Путин всегда отдавал себе отчет в том, что они – это куски клееного дерева, големы разных размеров и форм, но вовсе не политические партнеры, не собеседники и уж тем более не ориентиры для формирования политического курса. Курс вырабатывался в голове Путина или «под ковром» кремлевских или новоогаревских посиделок, а ростовые фигуры потом занимали свои места на сцене в соответствии с тактической необходимостью, ситуацией и сценарием, который писали не они, а для них.
Все начало меняться в мае 2011-го, когда нынешний замглавы администрации президента Вячеслав Володин придумал пресловутый Народный фронт. Название могло быть каким угодно, дело было в сути – Путину придумали новое большинство – какой-то условный, совершенно декоративный, не имеющий ничего общего с реальностью «простой» народ, который не любит богачей и коммерсантов, состоит то ли из заводских рабочих, то ли из бюджетников, но всем сердцем за политику второго президента России. Этот «простой» народ зажил своей предвыборной жизнью, потом под чутким контролем местных властей вышел на площади российских городов, чтобы поддержать Путина на президентских выборах, а потом, прослезившись вместе с победителем на Манежной площади, разошелся по домам, чтобы дальше строить свою нормальную жизнь посреди цветущей стабильности.
Этот карнавальный и совершенно ненастоящий народ многие комментаторы, в том числе и я, сочли тогда характерной чертой Volodin style – нового кремлевского политического стиля – циничным балаганом «за гранью», который стал реальностью благодаря переходу Суркова на другую работу. Было понятно, что это декорация, очередной аляповатый кусок фанеры, быстренько раскрашенный под выборы. Но прошел год, и все оказалось гораздо хуже.
Вместо того чтобы уйти на склад, кусок фанеры вдруг стал чем-то вроде навязчивой идеи, получив по непонятной причине право решающего голоса в важнейших государственных вопросах. После инаугурации и дальше – вплоть до сегодняшнего дня – он все чаще становился собеседником власти и лично Владимира Путина. Исповедником, жалобщиком и даже в каком-то смысле камертоном политического курса, источником идей для социальной, экономической, внешней политики. Неким моральным авторитетом. Оставаясь при этом ровно тем, чем он и был с момента создания, – придуманным и нарисованным на скорую руку симулякром, даже в первом приближении не похожим на тот невероятно сложный конгломерат мнений, позиций и интересов, которым в действительности являются российский народ и российское общественное мнение.
Приведу несколько простых примеров. Создатели этого «народа» решили, что он не любит богатых, – это попало в инаугурационные указы Путина, и теперь чиновники Кремля и правительства спорят и тратят силы на то, чтобы обложить повышенными налогами так называемые роскошные автомобили. В итоге получается, что создатели «народа» ничего про народ не понимают – настоящие простые люди тоже любят автомобили с двигателями помощнее, и вместо богачей в прицеле налоговых органов окажутся фермеры с американскими и китайскими мощными пикапами и охотники и рыбаки Дальнего Востока с подержанными японскими внедорожниками.
Создатели «народа» считают, что простых людей бесят роскошные особняки и дворцы – Путин и их велел обложить налогами, но вместо этого оказывается, что налоги придется взимать с гаражей и ракушек, которые ведь тоже роскошь, правда, есть в России не только у богачей. «Народ» и его создатели решили, что простых людей бесят заграничные счета зажиточных россиян, за перечисления на эти счета теперь будут жестоко штрафовать, но вскоре выяснится, что и здесь ошибка – штрафовать придется простых украинских или израильских пенсионеров с двумя паспортами – каждая копейка социального пособия, полученного от другого государства, теперь тоже преступление, а ведь севастопольские пенсионеры – это вовсе не богачи, которых не любит «простой народ».
За год, прошедший с первого бенефиса придуманного для Путина «простого народа», этот кусок фанеры стал чуть ли не главным политическим игроком в стране. Именно он, а не аппаратные противники, уволил Сердюкова и назначил Шойгу. Это «народ» довел Скрынник до следствия и отобрал мандат у Пехтина. Несмотря на то что он никогда не существовал, он тем не менее сегодня живее всех живых, именно он принимает решения, он дает ключевые советы Путину, он определяет политику и тот самый вектор, который раньше определял сам Путин.
Все выглядит так, как будто в служебном кабинете, дома, в машине президента Путина преследует галлюцинация – бездна голодных глаз простого народа, который требует от него новых налогов, казней и запретов. И Путин как будто верит в реальность этого «народа» и, стараясь продлить свою политическую жизнь, идет ему навстречу, принимая все новые и новые неадекватные решения. Это похоже на разнузданную пелевинщину, но это – чистая правда. Вектор развития России сегодня задает фикция, придуманная кем-то когда-то под выборы. Решения, принятые на основе несуществующей воли этой несуществующей фикции («не любит богатых», «зажрались», «американцы убивают наших детей»), все чаще становятся решениями Кремля и правительства, которые потом ведут к ошибками и потерям, создают лишние проблемы для настоящих, а не выдуманных простых людей. Мешают им жить, превращая простые вещи в сложные, дешевые – в дорогие, и так далее.
Надо понимать, что путь потворства несуществующим интересам несуществующего политического фантома – это короткая и верная дорога к краху. И рейтинги, которые не растут, несмотря на строгое следование воле «народа», вроде посадок и налогов на богачей, лучшее этому подтверждение. Опасность заключается в том, что никто из граждан России – от металлурга до академика – не может знать наверняка, чего именно эта политическая галлюцинация может потребовать от власти и лично Владимира Путина завтра.
