Майами. Перезагрузка: почему начинать новую жизнь стоит именно здесь

4 апреля, фото: getty Images/fotobank.ru

Есть много мест, где хочется начать жизнь заново. Есть много причин перестать об этом мечтать. В Майами есть предпосылки и к тому, и к другому.

— Tomato juice without ice, — с сильным русским акцентом говорит беременной стюардессе не очень пожилой мужчина семитской внешности. И, тщательно прожимая акцентом слова, добавляет: — Without ice.

Когда беременная стюардесса приносит ему томатный сок безо льда, мужчина возмущенно косится сначала на жену, затем на беременную стюардессу, всплескивает руками и взволнованно бормочет: «Энд айс, айс, айс?!»

До Майами два часа лету. Добро пожаловать в Майами.

***

В Sunny Isles мало американцев и много русских. Мужчины без конца разговаривают по телефону, женщины иногда беременные и в розовом. Роды в Майами, как известно, — один из самых популярных видов российского туризма в солнечной Флориде. Зачастую любовь к Майами и планы покорения Америки начинаются для российского условно среднего, тяготеющего к upper, класса именно с рождения на благословенной земле абсолютно здорового, абсолютно счастливого и с американским паспортом младенца.

Я не беременна, живу на второй линии, на 50-этажные высотки Дональда Трапма смотрю с балкона довольно скромного по местным меркам кондоминиума и не понимаю, кто все эти люди и почему они здесь.

На третий день Юля, риэлтор элитной недвижимости, свежая, бодрая, в джинсах и на большом джипе везет меня на экскурсию по Майами и его окрестностям. Буржуазный Coral Gables с типовыми одноэтажными особняками; роскошный Coconut Grove с «усадьбами» пластических хирургов; безликий приют миллиардеров Golden Beach; потрепанный, с низкой застройкой и дешевыми пиццериями Hollywood; шумный и гудящий South Beach с жизнерадостными неграми на цветных кабриолетах. Хотя политика ценообразования на недвижимость формата «как лодку назовешь, так она и поплывет» мне непонятна, а чем вилла за 35 миллионов отличается от виллы за 5, непонятно тем более, Майами начинает мне нравиться. Смесью доступности и роскоши, Америки и России, городского ритма и пляжного безделья.

***

Русских в Майами можно поделить на три категории — тех, кто может позволить себе здесь «зимнюю дачу», тех, кто не может, но мечтает смочь, и тех, кто просто нашел способ здесь поселиться.

— Хорошо, завтра пришлю подборку домов, — Юля вешает трубку.

— Новый клиент? — интересуюсь я. Вид на даунтаун и вечерний Бискайский залив завораживает. Обслуживают, вопреки мифам об американском сервисе, отвратительно. Я уже знаю, что не оставлю чаевых, и рассчитываю, как быстро надо добежать до машины, чтобы меня не успели догнать и потребовать их в приказном порядке.

— Да. Надеюсь, не передумает. Большинство ведь не знает местных законов и не отдает себе отчета в том, что покупка недвижимости в Америке — серьезное мероприятие. Например, если для гражданина США налогом на наследство не облагаются первые 5 миллионов стоимости жилья, то для иностранца — 60 тысяч, а значит, будущие наследники должны будут государству порядка 40% налога с оставшейся суммы. Или, например, многие пребывают в безмятежной уверенности, что покупка недвижимости и получение легального статуса связаны напрямую. А это не так. Можно инвестировать в строящийся отель, причем не в любой, а в одобренный иммиграционными службами, и на этом основании получить статус. Но это никакого отношения не имеет к владению собственностью. И таких подводных камней море. Только о них не принято говорить — проще «впарить» и сорвать быстрый куш.

— А ты зачем говоришь?

— Предпочитаю жить «по-американски». Наверное, если бы была «умнее» и «ковала железо пока горячо», давно бы поселилась на Golden Beach. (Смеется.) Но моя задача — получить клиента на всю жизнь. И некоторых я веду несколько лет прежде, чем они что-то покупают. Конечно, сейчас, когда рынок движется вверх, у каждой маникюрши есть риэлторская лицензия. Но нет ни малейшего представления ни о тенденциях рынка, ни о том, что такое ипотека, ни о том, что значит стать налоговым резидентом. А я дышу этим восемь лет.

Стать риэлтором в Майами — одна из самых очевидных на первый взгляд бизнес-стратегий для тех, кому нечего сюда импортировать. Но первый взгляд на то и первый — на деле все немного иначе.

«Первый раз я попала в Америку в 98-м — работала в летнем лагере в лесу в Нью-Джерси. Было занятно, но тоскливо. Съездила в Нью-Йорк, и он мне не понравился. Грязно, людно, грубо. Подумала «ну эту Америку к черту» и улетела в Москву. А потом села на поезд до родного Минска. А там проводница — стоит и хамит мне. А я сижу и не понимаю, почему мне хамит обслуживающий персонал. Одного доллара хватило, чтобы она начала заискивать и принесла чай. Тогда я решила, что не хочу жить в этой стране».

Такие решения принимал, пожалуй, каждый второй — что в Белоруссии, что в России, что в любой стране на территории бывшего СССР. Но мало кто действительно доводил их до логического завершения. Для человека с высшим образованием помимо фиктивного брака, который обойдется в 20-30 тысяч долларов плюс неизменный шантаж принимающей стороны, способов уехать, как и 15 лет назад, немного: получить приглашение на работу, выиграть грин-карту, открыть филиал своей компании или просить политического убежища. Юля выбрала единственный в тот момент возможный бесплатный — бросила университет после 4-го курса и уехала по Work & Travel официанткой в Нью-Хэмпшир, где у нее была знакомая, которая помогла найти эту работу.

Жизнь нью-хэмпширской официантки образца 1999 года вряд ли можно считать пределом карьерных устремлений для человека с лингвистическим, пусть и неоконченным, высшим образованием, но уровень жизни вполне сопоставим с нынешним уровнем жизни московского журналиста — с зарплатой в 2000 долларов в месяц Юля снимала у знакомых комнату за 300, экономила на еде, принося ее из ресторана и откладывала деньги на темное будущее.

После того как Юлю уволили из двух ресторанов — из первого за то, что запуталась в меню, длиной в 8 страниц, из второго — за то, что «отнимала» чаевые у пожилых официанток, перебралась к другой знакомой в Майами, получила студенческую визу и пошла учиться. «До института пешком, правда, было не дойти, а машины у меня не было. Пару раз доехала на роликах, но чуть не умерла от жары. Поэтому приходилось ловить автобус, который ходил раз в час. Если я его пропускала, то с учебой пролетала». В общем, превозмогая обстоятельства, изучала математику, подрабатывала репетиторством. Жила у подруги, а когда платить за жилье было нечем, убирала дом. Потом была череда ресторанов, в одном из которых Юля задержалась на 6 лет, работая, разумеется, нелегально, поскольку продлить визу оснований не было. И переводческая компания, которую Юля открыла вполне легально. И только грин-карты все не было. «Было безумно сложно, фиктивный брак я категорически не рассматривала, потому что верила не только в документы, но и в любовь. Рыдала, тратила последние деньги на звонки маме, но она каждый раз говорила одно и то же: «Я тебя очень люблю. Но умоляю, не возвращайся». А потом случился кризис.

«Я всегда интересовалась недвижимостью, поэтому закончила курсы и стала помогать людям, попавшим в сложную ситуацию с ипотекой. Все было прекрасно до тех пор, пока банки совсем не перестали ее давать. У меня висело девять сделок с ипотекой. И никто из покупателей ее не получил. Я влезла в долги, потеряла полмиллиона долларов, а моя кредитная история рухнула за один день.

Но тут я встретила своего принца и вышла замуж, как и хотела, по большой любви. А через полгода ушла, потому что, как это часто бывает, муж начал шантажировать меня грин-картой. Он написал на меня донос в иммиграционные службы, но его родственники приняли мою сторону в суде и после развода я получила постоянную грин-карту. Тогда один мой приятель сказал: «Ты очень хорошо знаешь рынок недвижимости. Я хочу, чтобы ты купила мне квартиру. Давай я дам тебе в долг на обучение, чтобы ты получила лицензию риэлтора?» Через 2 месяца я сдала экзамен и купила другу квартиру. Потом еще одному. Так началась моя карьера».

Я интересуюсь, действительно ли нужна была для этого грин-карта или в целом, если бы тогда, 15 лет назад, Юля сделала сознательный выбор и решила стать риелтором, все бы сложилось примерно так же, но с меньшими потерями. Юля говорит: «Формально, чтобы стать риэлтором, грин-карта не нужна. Но ты всегда в зоне риска». Я хочу спросить что-то еще, но Юля машет рукой куда-то мне за спину: «Смотри, дельфин!» Я оборачиваюсь. Действительно, дельфин. Мне больше неинтересно про то, как было бы, если бы.

***

— Разве здесь можно жить? — я цепляюсь за перила и дрожащей рукой снимаю на айфон океан и игрушечные дома в 43 этажах внизу.

— Я жила здесь полгода, — Юля расслабленно покачивается, засунув руки в задние карманы. — К высоте быстро привыкаешь, а от вида не перестаешь сходить с ума.

— Если бы твоя история началась сейчас, она стала бы короче и проще?

— Сейчас я бы, возможно, не была так принципиальна относительно фиктивного брака. Но я рада, что прошла этот путь. И живу не в Канзасе, а в Майами. Отсюда некуда переезжать, а витамин D — наркотик. Конечно, можно получить его из морковки, но сколько этой морковки ты съешь?

***

—Кто все эти люди и что они здесь делают? — вопрос по-прежнему не дает мне покоя, поэтому я задаю его Стасу, который любезно согласился со мной встретиться, несмотря на торнадо, вечер четверга и бытовые нужды. У Стаса здесь семья, дом и бизнес. Ему нравится Майами, нравится Sunny Isles, и он уверен, что андроиды победят айфоны.

— Живут, — он пожимает плечами. — Этнических русских здесь процентов двадцать, и в основном это нью-йоркские пенсионеры и российские бизнесмены. Большинство приезжает на зиму — летом тут нечем дышать и невозможно на три шага отойти от океана.

Стас переехал в Майами три года назад — его компания решила выходить на американский рынок. Формально острой необходимости в переезде не было — IT-бизнес можно вести из любой точки мира. Но Стас уверен, что различия культурных кодов не дадут процветать без погружения в среду.

— Майами выбирали разумом, а не сердцем. Думали про Калифорнию, но разница с Москвой в 12 часов не вариант. Остаются три города, где можно базироваться — с развитой инфраструктурой и вузами: Нью-Йорк, Бостон и Майами. Майами — самый дешевый. Налогов штата нет, а подоходные налоги низкие. Вернее сильно зависят от дохода — с 40-50 тысяч в год ты заплатишь порядка 2000. А если в семье оба делают по 40-50, на это можно вполне прилично жить — иметь дом на второй линии, содержать ребенка и ни в чем себе не отказывать.

Здесь важно вписаться в нишу — либо иметь настолько высокий доход, чтобы легко расставаться с деньгами и исправно платить по 2% налога на недвижимость ежегодно, либо зарабатывать немного. Продвинутому IT-специалисту будет тяжело — его доход выше среднего и как раз попадает в ту категорию, когда налоги высоки по сравнению с доходом. А жизнь в целом здесь радикально дешевле, чем в Москве.

— Да? — с сомнением заглядываю в меню. Бокал моего не бог весть какого вина стоит 11 долларов (+15 процентов чаевых). Салат — 15. Даже если игнорировать рост курса, а с непривычки это проще простого, — так себе цены для не бог весть какого кафе.

— Конечно! Аренда квартиры в 100 кв. м на третьей линии — 2000 долларов. По смыслу — как на Остоженке, а по цене — как за ТТК. Все, что можно произвести, — шмотки, машины, айфоны — тоже в разы дешевле. Эта куртка стоит здесь 70 долларов (хорошая, кстати, куртка), а в Москве — 500. Еда в среднем столько же — хлеб дороже, мандарины дешевле. Но все сильно зависит от района. Sunny Isles — «регион квартир от полумиллиона». Вон напротив Jade, так там квартира стоит порядка двух миллионов. Но если отъехать в сторону на полмили, за половину этой цены можно купить более чем приличный дом. Влево, правда, лучше не ехать — там Golden Beach.

— А зачем ты поселился в таком дорогом районе?

— Это одно из немногих мест в Майами, где можно ходить пешком. Я не фанат американской привычки забивать багажник продуктами раз в 2 недели. Мне нравится выйти прогуляться за хлебом.

***

Угроза торнадо миновала, вино пьется легко, я спрашиваю про все подряд. Например, про то, чем здесь вообще, кроме географически свободного IT-бизнеса и стратегически выгодной недвижимости, можно заниматься.

Те, кому кажется, что основная проблема — это бумаги, сильно неправы. Виза директора филиала — это совсем не сложно, только бумаг море. Зато здесь уже с точки зрения бухгалтерии все бесконечно просто. Не надо никуда ходить — есть почта и интернет. Я раза четыре был в госучреждениях. Три из них — потому, что у меня не грин-карта, а рабочая виза.

У выигравших грин-карту тоже есть шанс. Особенно хорошо сантехникам, электрикам или каменщикам. Они здесь работают как частные предприниматели и неплохо зарабатывают. У меня, кстати, здесь есть знакомый — он был тюремным охранником в России, выиграл грин-карту, теперь работает тюремным охранником здесь. Начал жизнь заново? Пожалуй.

***

— Курица с картошкой или рыба с рисом?

В целом все равно — все одинаково несъедобно, да еще и два раза. Но пусть будет курица. Курица внезапно оказывается вкусной — с шампиньонами и брокколи, а в салате креветки вместо заветренной ветчины.

Конечно, в Майами человек без денег никому не нужен. Но где и кому он вообще нужен? Но лечь на точку старта и, обдирая колени, ползти за тем самым up-ом можно всегда. И здесь, в самолете, это уже не кажется такой уж безумной идеей. Я по-прежнему не понимаю, «кто все эти люди», но я понимаю, почему они там.

Варвара Брусникина

http://style.rbc.ru/news/travel/2014/04/04/18134/