Есть контакт
ЛЕОНИД БЕРШИДСКИЙ
В 1984 году Малькольм Форбс, человек, которому журнал Forbes обязан своим могуществом, подарил «родному» Принстонскому университету его шестое, и лучшее, общежитие, – Forbes College. Там веселая тусовка, дает концерты студенческий джаз и рулит совет из 12 обитателей.
Через 28 лет я услышал от Мигеля Форбса, внучатого племянника Председателя Малькольма, что семейная фирма прикупила малоизвестный, но аккредитованный колледж, чтобы построить на его базе полностью заочный университет. Когда его запустят, он тоже будет называться Forbes.
Эти два примера свидетельствуют не столько об эволюции, которую претерпело образование за последние 30 лет, сколько о том, что очность, физическая общность рабочего, учебного, личного пространства становится все менее необходимой и уж точно – немодной.
Тепло дистанционного общения
На Кубе, в одной из последних стран, где еще не победили цифровые коммуникации, поражает общительность местных жителей. Они только и делают, что болтают между собой, со встречными незнакомцами, по телефонам-автоматам, к которым в Гаване очереди. Когда-то мы тоже были такими, хотя нас, жителей России и особенно Москвы, никак не заподозришь в солнечной карибской общительности. Мы гораздо больше общались лично, выпивали, назначали встречи в кафе, просто чтобы поболтать ни о чем, часами висели на телефоне и слушали голоса любимых.
Очное общение казалось жизненной необходимостью, но оказалось всего лишь технологической отсталостью. Теперь мы делаем все то же самое в соцсетях. Типичное современное свидание – двое сидят в ресторане, уставившись в экраны гаджетов. Ресторан – всего лишь проявление инерции. Cкоро прекратится и это, а будет использоваться какой-нибудь механизм вроде применяемого в «единственной социальной сети для двоих» Pair. Двое водят по экрану смартфона, пока «отпечатки пальцев» не сойдутся в одной точке где-то в киберпространстве. Тогда гаджеты начинают синхронно вибрировать: thumbkiss.
Кроме Pair, набравшей 100 тысяч зарегистрированных пользователей за первую же неделю существования, действуют как минимум еще две соцсети «для пар» – азиатская Between и Ourspot, где можно допускать к общению и друзей семьи. Раз предложение ширится, значит, имеется спрос.
Ну хорошо, свидания, первые робкие поцелуи, все это ерунда. Технологии вполне могут даже украсить эту неуклюжую фазу отношений. Но секс! Как можно заменить секс виртуальным общением?
Ну, незачем и заменять. «Теледилдоника», то есть технология настоящего секса на расстоянии, развивается уже лет двадцать, и вот наконец появились девайсы, которые работают по крайней мере для некоторых пар. Можно, к примеру, прибегнуть к Mojowijo. Устройство, у которого есть женский и мужской вариант, использует все тот же скайп для контакта и пульт дистанционного управления от игровой консоли Wii. Можно подумать, что речь просто об одновременной мастурбации, которая и без всякого устройства возможна, – но нет: частоту колебаний Mojowijo контролирует партнер. В журнале Marie Claire некая Лиа, 24-летняя секретарша в страховой компании, так описывала свой опыт с бойфрендом, находившимся от нее в 5000 км: «Мы начали немножко дурачиться и медленно, но верно завелись. Начали усиливать вибрации друг для друга и занимались этим, наверное, час. Я кончила много раз, а Генри как минимум два раза. Эта первая ночь открыла для нас новый мир. Выходит, мы могли сохранять связь, даже когда Генри уезжал в командировки».
С любовью все ясно. А что же остальные формы общения между близкими людьми?
Выпивать с приятелями можно по скайпу. Я так не раз делал, чокаясь с камерой. Конечно, очно оно приятнее, но, с другой стороны, скайп-вечеринка никогда не закончится дракой. Даже как следует поссориться в подпитии не выйдет – после первого «ты меня уважаешь» можно просто выключить компьютер.
Мы с друзьями уже 11 лет каждый четверг играем в преферанс. Два года из этих одиннадцати я провел не в Москве – один в Фонтенбло под Парижем, другой в Киеве, – но традиция не прерывалась. Мы собирались каждую неделю перед компьютерами и заходили в Gambler – на удивительный, но малоизвестный вне преферансной среды сервис, позволяющий расписывать пулю дистанционно, устанавливая собственные игровые конвенции и общаясь при этом в чате. Мы все, конечно, предпочитаем очную игру, но троим из четырех партнеров уже далеко за 30, так что наше предпочтение можно, наверное, считать атавизмом.
Понятно, что все вышеописанное кажется несколько ущербным по сравнению с олдскульными версиями. Ну и пробелы имеются. Как без личного присутствия играть с друзьями, скажем, в футбол или баскетбол? Любые виртуальные альтернативы с использованием игровых консолей и сенсоров движения – это все-таки совсем не то, и, даже вообразив себя писателем-фантастом с неограниченными технологическими возможностями, трудно сконструировать футбольный матч, участники которого бегают по разным полям в сотнях километров друг от друга. Разве что кто-нибудь придумает, как моделировать ощущения от игры, – тогда и этот вопрос будет снят, но все же как-то не вполне честно.
Для тех, кто не понимает иронии, здесь необходим дисклеймер. Я вовсе не призываю людей перестать встречаться для секса или душевной беседы за кружкой пива. С другой стороны, не вижу ничего дурного в том, что живое общение начинает превращаться в эксклюзивную роскошь. Рутинные обмены информацией и энергией – в том числе и некоторые сексуальные контакты – вполне могут быть переведены в технологическое русло. И только когда люди действительно должны оказаться рядом, коснуться друг друга, почувствовать запах и текстуру кожи, заглянуть в глаза и услышать ничем не искаженный голос, – только тогда имеет смысл позволять себе встречаться в реале. И каждая встреча будет ценной и памятной.
Нелепо ведь пить Chateau Petrus каждый день, даже если у вас его полный погреб.
Чего мы ищем на работе
Три года назад, когда мы с коллегами собирали первую редакцию Slon.ru – достаточно большую, в полсотни человек, – я решил, что деньги инвестора имеет смысл тратить только на людей, а ни в коем случае не отдавать их какому-нибудь арендодателю, вся ценность которого для проекта заключалась бы лишь в предоставлении стен, пола и потолка. Они-то у каждого из нас и так были – дома. Я предложил обойтись без офиса.
Коллеги не сразу прониклись безумной идеей, но большинству понравилась перспектива избавления от московских пробок, и мы начали работать виртуально – с единственной поправкой. Ольга Романова, тогда старший редактор «Слона», договорилась с владельцами винного бара на Садовом кольце о том, чтобы наших туда пускали днем, позволяли почти ничего не заказывать и часами сидеть в интернете. Договориться оказалось нетрудно: специфическая клиентура оставалась и после работы, чтобы выпить, и деловые встречи устраивала там же, в баре.
Работали мы по скайпу, в котором для разных целей имелись разные групповые чаты. Нравилось это не всем: те, кто жаждал живого офисного общения, быстро уволились. Я каждый раз спрашивал их, чего именно им не хватало. Девушки неизменно отвечали, что им некуда выгуливать платья. Потребность красиво одеться, накраситься и произвести впечатление на коллег оказалась для этой группы сотрудниц базовой. Возможно, даже более важной, чем работа как таковая.
Мужчинам было легче не бриться и даже иной раз не одеваться, работая из дома: все-таки остатки традиционного распределения гендерных ролей позволяют нам быть менее социальными.
Других уходивших, как ни странно, смущал более длинный рабочий день. Когда не тратишь время на поездки в офис и из офиса, а значит, и на то, чтобы перевести дух после этих малоприятных – в Москве особенно – поездок, день становится длиннее, и весь его занимает работа, обладающая в этом смысле свойствами газа. Иногда человек через месяц-другой понимал, что трудится по 12–13 часов в сутки. На это некоторые были не согласны: парадоксальным образом время в переполненном транспорте оказывалось для них более личным.
Бывали и другие резоны – неспособность собраться в домашней обстановке, неумение живо обмениваться мыслями в виртуальной среде, особенно часто встречающееся среди людей курящих и привыкших черпать и тестировать идеи в курилке.
Теперь у «Слона» есть офис. Инвестору и новому руководству хотелось лицезреть сотрудников – так, считали они, работа станет более эффективной. С тех пор ни один владелец бизнеса не позволял мне создавать виртуальные команды, и я довольствовался внедрением лишь некоторых элементов прежней слоновьей культуры – например, того же скайпа, позволяющего людям при необходимости работать удаленно и уничтожающего необходимость в очных летучках и планерках.
Кстати, везде, где мне приходилось переводить рабочее общение в скайп, участники процесса поначалу ныли, что все получается еще медленнее, чем в реале. Постоянная возможность личного общения позволяет людям не учиться четко излагать свои мысли: их и так понимают благодаря интонациям, жестам, взглядам. В скайп-чате остается только текст: поди-ка быстро сформулируй (и напечатай) мысль, да еще вырази эмоцию! Но все без исключения привыкают, если не слушать первоначального нытья, и это немало способствует повышению качества работы. Я убежден, что не только журналистской, но и любой офисной: четкость и лаконизм изложения мыслей – одно из самых недооцененных качеств в «надстроечных» профессиях.
Я до сих пор убежден, что у большинства компаний есть офис только потому, что владельцы – или нижестоящее начальство – не уважают сотрудников, не доверяют им, боятся, что, если не стоять над людьми с палкой, не требовать постоянного личного присутствия, они не станут работать. Они не понимают, как добиваться результата другими способами: четкой постановкой задач, назначением реалистичных сроков, материальной мотивацией, направленной на конкретные цели.
Это такой же атавизм, как наше с друзьями пристрастие к очной игре в преферанс.
Он постепенно отомрет – по мере того, как следующее поколение и работников, и начальников станет получать образование дистанционно. Уже сейчас это возможно – как благодаря сервисам вроде Coursera и iTunes U, так и на хороших прикладных курсах (вроде, например, центра «Специалист» при МГТУ им. Баумана), позволяющих слышать и видеть все происходящее в классе удаленно, а взаимодействовать с преподавателем через чат, и голосовой, и текстовый. Получить настоящий, высококотируемый вузовский диплом, проходя обучение и сдавая экзамены исключительно дистанционно, пока не так-то просто. Но с развитием этого рынка и приходом на него игроков вроде Forbes дистанционная модель неизбежно начнет отбирать пользователей у очной. Просто потому, что так учиться дешевле и удобнее. А обычные студенческие радости возможны и без привязки к собственно обучению – это знает каждый студент, которому удавалось месяцами тусоваться с сокурсниками, не посещая при этом нудных лекций.
Новая образовательная система начинает понемногу воспитывать людей, для которых очность – штука приятная, но не обязательная. Скорее деликатес, чем необходимая доза калорий. Я убежден, что у этих людей бизнес будет устроен скорее как ранний «Слон», чем как нынешний. Да и личная жизнь у них будет несколько иной – благодаря early adopters вроде Лии и Генри.
Напрасно мы думаем, что базовые вещи в жизни не меняются никогда.
