Курс Матвиенко

Илья Клишин

Валентина Матвиенко возглавляет верхнюю палату российского парламента всего вторую неделю, но уже успела выступить с рядом громких инициатив. В очередной раз за последние несколько лет предлагаются поправки к порядку делегирования сенаторов. Предлагается отменить введенное по инициативе Дмитрия Медведева с 1 января этого положение о необходимости сенаторами переназначаться через горнило региональных или местных выборов. Подобное избрание самой Валентины Матвиенко от Красненькой Речки сопровождалось многочисленными скандалами. Теперь же, если власти на местах не возражают, сенаторы могут оставаться в Москве пожизненно. Также, по новым  поправкам, депутаты Государственной Думы получат возможность переходить в Совет Федерации.

Почему Матвиенко начала именно с этих поправок? Какие перед ней поставлены задачи? Превратится ли Совет Федерации в штамповочный орган непопулярных мер после сезона выборов? Об этом Slon.ru спросил политологов: Марка Урнова, Кирилла Рогова, Дмитрия Орешкина и Алексея Макаркина.

***
– Валентина Матвиенко на посту спикера Совета Федерации совсем недавно, однако она уже успела выступить с рядом инициатив. Среди них – очередные поправки к порядку избрания сенаторов, которые фактически позволят членам верхней палаты находиться там пожизненно без переизбрания. Зачем это делается?

Дмитрий Орешкин: Почему так срочно убрали Миронова? Потому что стали ослабевать позиции «Единой России», и партия довольно решительно стала двигать своих представителей в Совет Федерации, чтобы освободить места для новых людей. Провести кадровую ротацию, о которой говорил Путин еще год назад. Отсюда, собственно, и был конфликт единороссов с Мироновым. Смотрите: первое же, что она делает, – облегчает думской фракции «Единая Россия» прохождение в Совет Федерации.  Вторая ее задача – не допустить создание в Совете Федерации площадки, где объединяются интересы региональных элит. Этого совершенно точно не хочет Путин. Ведь он в конце девяностых по просьбе Ельцина решал этот вопрос. Взять случай, когда Ельцин хотел отправить отставку Скуратова, и сенаторы не давали ему это сделать. И не потому, что любили Скуратова, а потому что хотели ограничить власть президента. И первое, что сделал Путин как президент, – понизил статус Совета Федерации, убрал губернаторов и руководителей заксобраний. Появились люди вроде Изместьева от Башкирии, который потом получил пожизненное за убийство, или Вавилова, с которого сняли обвинения в воровстве только по истечению срока давности. Все они лоббировали частные интересы, а не интересы территорий.

Кирилл Рогов: Подобные глупости комментировать нечего. Валентина Ивановна Матвиенко – балаганный спикер балаганного учреждения. Что они там предлагают и принимают, в общем-то не имеет большого значения. Пусть хоть памятники себе при жизни поставят.

Марк Урнов: Все законно, все в порядке вещей. Формируется бессменная элита; стоит задача узаконить тот порядок, который и так существует. Вот Валентину Ивановну пришлось протаскивать через какие-то округа. Зачем нужна эта комедия? Нынешняя система спокойно обойдется без выборов сенаторов. Как, впрочем, и без выборов в Думу и выборов президента. Зачем деньги тратить, если и так все известно? Мы присутствуем при оформлении и закреплении авторитарного режима. И отличается он от советского режима лишь тем, что не терроризирует никого.

Алексей Макаркин:  Наследственного сенаторства у нас пока никто не вводил. Может, когда-нибудь введут. Предложенный законопроект предусматривает лишь другой порядок назначения членов Совета Федерации. Как и раньше, их делегируют органы исполнительной и законодательной власти регионов. Хотели сделать Совет Федерации представительнее и предложили: пусть сенаторы проходят через региональные и муниципальные выборы. Съездят, пообщаются с местными элитами, с избирателями, может, встретятся несколько раз. Эта схема дала сбой на Валентине Ивановне Матвиенко, когда выяснилось, что она должна проходить через Красненькую Речку с большим скандалом. В общем, чтобы вот такое минимизировать, приняли решение депутатам Государственной Думы тоже разрешить баллотироваться без промежуточных выборов. Никаких «красненьких речек», никакой «Справедливой России», все тихо-мирно. Но тут начали волноваться нынешние сенаторы. Что мы получим? Почему депутатам Госдумы такие преимущества? Почему с нами не посоветовались? И Валентина Ивановна их успокоила: мы меняем правила, но разработаем еще один закон, что уже сидящие здесь сенаторы, если губернаторы утверждают доверие к ним, тоже не должны идти через «красненькие речки» и могут переназначаться в льготном режиме.

– Что изменится с приходом Матвиенко в Совет Федерации? Есть ли у нее собственный курс или перед ней поставлены конкретные задачи?

Дмитрий Орешкин: Сейчас в российской политике нет людей, которые проводят собственный курс. Последний был Кудрин. Уж на что лояльный был Миронов и то пропал, когда попытался делать что-то самостоятельное. Валентина Ивановна – вряд ли самостоятельный политик. Тот же Миронов гордился тем, что до нулевых годов Совет Федерации вотировал только 70–80% законов из Думы, а при нем коэффициент поддержки вырос до 98%. Миронов справился с задачей. Задача же Матвиенко – заменить Миронова. Он человек с амбициями. Начал бороться с «Единой Россией», а это не допускалось. Задача Матвиенко – облегчить путь для думских депутатов от «Единой России» в Совет Федерации. Организовать в некотором смысле место для политической пенсии заслуженным деятелям партии, чтобы они там чувствовали себя хорошо. Сейчас это чисто декоративный орган. Валентина Ивановна – женщина красивая, почему бы ей не поруководить красивым органом?

Кирилл Рогов: Совершенно ясно, что никакого курса и никакой задачи у нее нет.  Причины ее появления там просты и объясняются текущим политическим моментом. Сергея Миронова надо было убирать в связи с выборами, чтобы «Единая Россия» взяла свое. И попутно решался еще ряд задач: нужно было освободить кресло в Петербурге. Вот и засунули в итоге Матвиенко в это политически бессмысленное место, при этом относительно почетное, чтобы, в конечном счете, еще больше подчеркнуть его бессмысленность.

Марк Урнов: Она будет следовать курсу, который будет публично или непублично провозглашаться Путиным. Что-то будет обсуждаться, что-то не будет обсуждаться. От нее требуется, чтобы она обеспечивала беспроблемную реализацию законов, которые будут предлагаться Путиным и исполняться Медведевым как техническим премьером. Появится постоянный штат сенаторов, напрямую зависящих от лояльности центру.

Алексей Макаркин: Вряд ли она что-то серьезное изменит. Ну, вот будет с прогульщиками бороться – поднимет дисциплину. То есть вряд ли будут изменения в полтике. Они мало зависят от спикера, они зависят только от федеральной власти.

– Можно ли говорить, что замена Миронова на Матвиенко и предложенные ею поправки – это попытка сделать верхнюю палату более контролируемой на период выборов и после них?

Дмитрий Орешкин: Может быть. Миронов как человек, всерьез относящийся к своей политической карьере, мог бы повести себя самостоятельно. Взять и не поддержать какой-то не заботящийся, по его мнению, о народе закон. Или наоборот, поддержать какой-то другой закон. А Валентина Ивановна таких ошибок не сделает. Будет проводить партийную политику. Власть действует, заранее понимая, что придется делать неприятные шаги. Это и технологические проблемы, и с пенсионерами, и с рынком труда. В любом случае придется сокращать бюджетные расходы.

Кирилл Рогов: Вряд ли. А что сейчас Совет Федерации не полностью контролируемый? Нет никакой связи между приходом Матвиенко и этим контролем. А поправки – это такие новости из Совета Федерации, которые можно назвать разве что пустым звуком, не имеющим никакого смысла.

Марк Урнов: Придется решать много чего неприятного в ближайшие пару лет. Бюджет, очевидно, не сводится позитивно. Отказывать мощными лоббирующим группам вроде ВПК невозможно. Откуда-то придется брать деньги и урезать социальные расходы. Чтобы провести это, и оформляется ситуация с Советом Федерации. Ситуация действительно тяжелая, и  придется принимать решения, которые большинством не будут одобряться. Но вряд ли будут массовые протесты. Тот, кто может бунтовать, пакует чемоданы и уезжает. Есть лишь дисперсное недовольство. Появления серьезной оппозиции в Совете Федерации в ближайшие годы ждать не приходится. Надо, чтобы выборы были конкурентными, а грядущие выборы будут противоречить социологическим данным, по которым уровень поддержки «Единой России» 25–30%. В том, что она получит за 50%, сомнений нет. Кто-то из оппозиции будет попадать, конечно, но в таком количестве, что серьезно повлиять на политику не сможет.

Алексей Макаркин:  Пока это, прежде всего, инициатива в интересах самих сенаторов. Непопулярные меры, которые, скорее всего, придется принимать в ближайшие годы, тут вторичны.  Все просто: сенаторы хотят автоматического утверждения.

http://slon.ru/russia/kurs_matvienko-682586.xhtml