Наталья Бокарева
Сиквел 2008 года или оригинальный сюжет
Насколько оправданны сегодня параллели между 2011 и 2008 годом? На этот раз ситуация иная, считает обозреватель The Wall Street Journal Франческо Геррера. Те, кто смотрит на сегодняшние проблемы сквозь призму 2008 года, рискуют оценить их неправильно
Кризис 2008 и кризис 2011: найти отличия. Фото: AP
Мировой кризис 2008 года и сегодняшние проблемы мировой экономики — насколько оправданны сегодня параллели между ними? Можно ли говорить о повторении истории финансового кризиса по бесконечному замкнутому кругу?
На этот раз ситуация иная, и банкиры, инвесторы и бизнесмены, которые смотрят на сегодняшние проблемы сквозь призму 2008 года, рискуют неправильно оценить трудности, с которыми столкнулась глобальная экономика, пишет обозреватель The Wall Street Journal Франческо Геррера.
О сильнейшем дежа вю мрачно говорили многие инвеступравляющие в прошедшие выходные, когда им после снижения американского рейтинга агентством S&P пришлось внепланово выйти на работу, чтобы подготовиться к трудному понедельнику.
Если рассматривать сегодняшний день как «сиквел 2008 года», стоит только вместо банкротства Lehman Brothers в сентябре 2008 года подставить снижение американского рейтинга Standard & Poor's, и получается копия события, которое привело к самым немыслимым последствиям и вызвало потрясения на рынках по всему миру.
В последней части сторонники таких сравнений правы. Инвесторы в понедельник были очень напуганы, на биржах начался обвал. Но рыночного хаоса недостаточно, чтобы доказать, что история повторяется. Между кризисом трехлетней давности и сегодняшними событиями есть три принципиальных различия.
Три принципиальных различия
Прошлый кризис распространялся снизу вверх. Он начался с необоснованного оптимизма покупателей на рынке недвижимости, пророс через машину секьюритизации Уолл-стрит (не без помощи рейтинговых компаний), и в завершение поразил всю мировую экономику. Рецессию спровоцировал финансовый сектор.
Сегодняшние бедствия, в противоположность этому, распространяются по нисходящей. Правительства по всему миру, не сумев стимулировать экономику и привести внутренние дела в порядок, постепенно теряют доверие бизнеса и финансовой отрасли.
Это, в свою очередь, вызывает резкое сокращение расходов и инвестиций в частном секторе, запуская порочный цикл с ростом безработицы и падением темпов роста. Рынки и банки в этой ситуации оказываются не виновниками, а жертвами.
Второе отличие, наверное, самое важное. Перед кризисом 2007-2008 года финансовые компании и домохозяйства роскошно жили в счет дешевых кредитов. Когда пузырь лопнул, последовавшее радикальное урезание рациона с сокращением долгов вызвало массовый шок рецессии.
В этот раз проблема в обратном. Экономические трудности заставляют компании и потребителей копить деньги и избегать долгов, в результате — вялый рост потребления и инвестиций.
Последнее отличие является прямым следствием первых двух. С учетом исходных причин финансовая катастрофа 2008 года имела простое, пусть и болезненное решение: властям пришлось вмешиваться и обеспечить дополнительные объемы ликвидности посредством снижения процентных ставок, спасения банков и вливаний денег в экономику.
Такая стратегия обошлась недешево, правительства по всему миру закачали в систему около 1 трлн долларов. Равно эта тактика не была справедливой к налогоплательщикам, которые должны были оплачивать счета за ошибки других. Но, в конце концов, удалось успешно предотвратить новую мировую депрессию.
Сегодня прежние меры в перечень альтернатив не входят. Проблемы не были вызваны ни дефицитом ликвидности (американские компании, например, располагают большими денежными резервами), ни чрезмерным долгом. Корпоративные и семейные бюджеты уже не перегружены заимствованиями.
Доверия нет
Реальная причина в том, что участники финансового рынка не доверяют друг другу и сомневаются в способности правительства запустить экономический рост.
Если нужны подтверждения, посмотрите на проблемы «внутренних коммуникаций» финансовой системы — от рынка репо до межбанковского кредитования, пишет обозреватель The Wall Street Journal. Или спросите рейтинговое агентство S&P и покупателей итальянских или испанских облигаций, насколько они верят, что политики наведут порядок и найдут выход из создавшихся проблем.
Особый характер этого кризиса означает, что браться за те же инструменты, которые использовались в прошлый раз, просто бесполезно.
Даже если у центробанков было бы такое намерение, вливание денег в экономику, когда их и без того в избытке, принесет мало облегчения. Для испуганных инвесторов еще несколько миллиардов, напечатанные дядей Сэмом или его кузеном из Франкфурта, вряд ли будут достаточным аргументом, чтобы вернуться на рынок.
Чтобы выйти из сегодняшнего тупика, рынки должны рассчитывать только на свои силы и внутренний ресурс или ждать, когда политики примут радикальные меры, чтобы подстегнуть экономический рост.
В какой-то момент цены на активы упадут до такого уровня, что инвесторы вновь начнут охоту. Как написал когда-то инвестор Уоррен Баффетт, «обычно самые лучшие приобретения делаются на пике опасений по поводу какого-то макроэкономического события».
Альтернатива — надеяться, что политики в США и Европе проведут необходимые меры для реформы бюджета и рынка труда, чтобы разбудить спрос и возобновить рост инвестиций. Но на это потребуется время.
Как обычно бывает, прошлое кажется проще настоящего. Но реальность в том, что в отличие от 2008 года, государственные деньги в сегодняшних условиях ни к чему.
