«Собака дикая»
Михаил Бударагин, специальный корреспондент газеты ВЗГЛЯД
Фото: actualcomment.ru
26 июня 2011, 15::35
Мужчина же прост, как табуретка. Если равноправие, то с самого начала, если неравноправие, то уж до конца. С этим связано очень распространенное в России семейное насилие по отношению к женщинам и детям. Неравноправие конвертируется в мордобой – иначе и быть не может.
По работе и просто так много читаю разнообразных массовых газетных и журнальных текстов о тяжелой судьбе женщины. Это такой вполне ощутимый пласт чтива для широкого круга, предельно простого и нарочито нравоучительного.
#{best_opinions}Главная проблема женщин, как мы можем понять из этого коллективного плача, состоит в том, что мужик, скотина, отличается несколькими важными свойствами:
– он не участвует в домашних делах (вариант: воспитание детей, хотя это реже);
– он имеет какие-то свои стремные интересы (машина, друзья, компьютер);
– он ленив и нелюбопытен и заставляет себе готовить.
Список, конечно, шире, но принцип понятен. Мужчина чего-то там требует себе, собака дикая.
При этом параллельно идет вполне себе активная пропаганда того факта, что мужчина «должен_завоевать» женщину, и здесь, в отличие от первого пункта, вся идея «равенства» куда-то решительно исчезает и вся риторика сводится к прочитанным в дамским романам теориям о том, что раньше, мол, когда-то было рыцарство, а не то что сейчас. То есть надо думать, что в благословенном 15-м веке мужчины после завоевания не получали возможностей почти полного распоряжения женщиной, у которой вообще не было юридических, семейных и любых иных прав. Кому надо читать историков и оригинальные тексты, смешно же. Журнал «Здрасьте, девочки» лучше знает, как оно там было при дворе короля Артура. Мягко говоря, и семья, когда выдавала в благословенном 15-м веке барышню замуж «за кого надо», думать не думала, что нарушает чьи-то там права на выбор партнера. Просто такая была сделка с неплохим товаром к обоюдному согласию.
Но всего этого не было, не верьте. Были толпы рыцарей на единорогах и устланные розами пороги домов. В газете не соврут, отвечаю.
В итоге получается, что человек должен и завоевать, и мусор вынести, и лобзиком пилить, и еще мачо. При этом если он тиран там какой-нибудь, то вот этого нам не надо. Хотя, казалось бы, да, разумеется, тиран. Завоевал и тиранит себе сколько влезет. Но так уже нельзя: надо завоевать и слиться в какое-нибудь социальное гетто, не имея с одной стороны никакого личного пространства, а с другой стороны – продолжая быть рыцарем. Хотя, я думаю, если бы рыцарю 15-го века предложили почистить картошку, он бы просто не знал, как вообще на это реагировать.
Логично, что нормальный мужчина, разумеется, где-то тут ломается. Мужчина же прост, как табуретка. Если равноправие, то с самого начала, если неравноправие, то уж до конца. С этим связано очень распространенное в России семейное насилие по отношению к женщинам и детям. Неравноправие конвертируется в мордобой – иначе и быть не может.
Теория о привилегированном положении женщины (она, кстати, в нынешнем ее варианте, насколько я могу понять, родом из советских 70–80-х, там был главный герой «Иронии судьбы» и одна из героинь «Бриллиантовой руки» (а именно героиня Нонны Мордюковой, про «отключим газ») – вот приблизительно оттуда и берется вся эта концепция) разбивается о суровую реальность, в которой нет ни рыцарей, ни единорогов, женщин очевидно больше, а свобода требует ответственности.
Но ответственности не надо. Надо замордовать реальность так, чтобы свобода и равноправие начинались в строго определенном месте и длились строго определенное время.
Реальность, впрочем, не замордовывается, и мужчины пока еще сопротивляются, как могут, хотя и с все большим трудом. Женя Лукашин продолжает наряжать елку.
P.S. Есть еще важная тема распространенного женского заблуждения о том, что «если легко достанусь, то ценить не будет», но об этом – в следующий раз. Если коротко, то чешские «стенки», которые в свое время «с трудом доставались», сейчас смотрятся крайне неубедительно. Их меняют на икеевские стеллажи, не моргнув глазом и не пуская скупую слезу о том, что «эва, какая ценность была, в 1975 году-то». Разгадка простая: если думать о себе в парадигме «товара, имеющего определенную цену», то не стоит потом обижаться.
Источник: Блог Михаила Бударагина
