Капитализм спасут «экзоты»
Как озолотиться русскому огороднику
Павел Пряников
26.08.10 | 16:35
Приусадебные и садовые участки – последний оплот свободного капитализма в России. Ни тебе налогов и претензий на выращенную продукцию, ни проверок деятельности пожарными и СЭС. Нет трудовых инспекций, требований партии власти скинуться на выборы или послать работников на митинг. Сам себе хозяин.
И что же мы видим у миллионов таких хозяев, «свободных агентов российского капитализма»? Леность ума, редко встречающуюся любовь к физическому труду и неизобретательность.
Объяснюсь. Перед садоводами, мелкими фермерами и крестьянами простирается рынок растительных «экзотов» – типа спаржи или лука-шалота. «Экзоты» я специально взял в кавычки, потому что еще 90 лет назад ныне редкие огородные культуры были в России обыденностью вроде картошки или репы. Неграмотные крестьяне, лишенные интернета и периодической прессы, исправно выращивали в средней полосе тысячи тонн спаржи, брюссельской капусты и артишоков. Рынок требовал эту продукцию – они ее давали.
Сегодня рынок тоже требует «экзотов», и торговые сети, следуя за спросом, завозят их из-за границы. Перед тем, как писать этот текст, я заглянул в сетевой супермаркет. Спаржа – 900 рублей за килограмм, лук-шалот – 112 рублей, брюссельская капуста – 123 рубля. Импортированы, соответственно, из Голландии, Франции и Польши. Так же из Европы привезены савойская капуста, спаржевая фасоль, голубика и еще двадцать видов овощей.
Сперва я подумал о злокозненности сетей, которые не пускают отечественного производителя на полки («товар грязный, некондиционный, поставщики срывают сроки» – обычная песня ритейлеров). Затем для чистоты эксперимента съездил на Даниловский «колхозный» рынок. Та же картина: «экзоты» из Европы, и только один калужский крестьянин продавал собственноручно выращенный лук-шалот. Да, для спаржи сейчас не сезон, но ее и весной огородники на рынки не везут, ручаюсь.
А век назад – везли. К примеру, огородник Михаил Пышкин в Хамовниках в начале ХХ века имел плантацию спаржи в 12 десятин (13 га). Ладно, Москва – можно оправдать рынком, сформированным европейской модой. Но вот «посконная» Вологда. Из бухгалтерской книги лечебницы для душевнобольных за 1906–1908 годы следует, что на их огороде выращено: «Капусты сафо [так называли савойскую капусту – П.П.] 120 коченей на 6 рублей в общей сложности, луку поррею 500 корней на 5 рублей, спаржи 3 пуда на 30 рублей».
Нездоровая аналогия получается. Значит, в 1906 году копеечную спаржу ел душевнобольной, а сейчас гурман в ресторане потребляет ее по цене мраморной говядины?
Грядке со спаржей на моем огороде уже 15 лет. Опыт ее культивирования позволяет сказать, что овощ неприхотлив и требует минимума ухода. Но при этом, исходя из цены в супермаркетах – он просто золотой. Уже на 4–5 год ее выращивания вы сможете собирать 0,5 кг побегов с квадратного метра. На 8–10 год – килограмм, то есть 900 рублей с метра. Для сравнения: картошка вам даст с той же площади 45–60 рублей, а клубника – 200 рублей. При этом трудозатраты на выращивание спаржи в разы меньше, чем на большинство овощных культур.
Кажется необъяснимым парадоксом, что никто из самых свободных экономических агентов в России не раскопал эту золотую жилу. Хорошо, в супермаркет мелкому производителю не проникнуть, а на «колхозном» рынке по слухам царит мафия. Но как насчет вынести спаржу, лук-шалот, брюссельскую и савойскую капусту, рукколу, портулак, пастернак или даже топинамбур на обочину шоссе? Бабушки-огородницы стоят там безо всякого сопротивления антирыночных сил.
Легче всего списать нелюбовь к инициативе на русскую патриархальность и тяжелое привыкание к новациям: типа, от картошки, помидоров и табака крестьяне бегали, как черт от ладана. Но и это миф.
Например, в средней полосе России произрастали трюфели – в товарном количестве. В конце XIX века в одном только Дмитровском уезде Московской губернии ежегодно заготавливали до 300 пудов белых трюфелей. «Отыскивали их исключительно с помощью собак, так как эти грибы растут в земле, на глубине около 12 см, – пишет кандидат биологических наук Алексеева. – Белые трюфели встречались также в Тульской губернии, Смоленске, Самаре, Нижнем Новгороде, на Кавказе, на Украине — в Чернигове, Киеве, Херсоне».
В середине 90-х я участвовал в поисках белых трюфелей в Талдомском районе – с инициатором возрождения «охоты», грибником Николаем Сергеевичем Агафоновым, ныне, к сожалению, покойным. С помощью натасканного пуделя мы за световой день отыскали 14 штук – на 400 грамм. Я не встречал в русских магазинах свежие трюфели, но для сравнения: в американском штате Орегон, где в 70-е годы люди обнаружили, какое богатство у них под ногами, эти 400 граммов потянули бы на 88 долларов.
Верю, что выход пенсионеров в лес за трюфелями и возвращение с неплохим приработком может стать привычной картиной (вот человек собирает трюфели под Каширой). Чтобы пойти по грибы или посадить спаржу, не надо дожидаться честных выборов, свободы слова и прочих демократических процедур, без которых, как принято считать, страна не начнет новую жизнь. Инициативу не дают сверху, ее собирают внизу.
