Из своего — только пшеница? Как в России запрещали ГМО, а ударили по генной инженерии
Текст: Наталия Шашина
Недавно принятый закон о генно-модифицированных организмах отразился на российских научных успехах. Business FM рассказывает, как законодатели решили бороться с ГМО, а в итоге пострадала генная инженерия в целом
Фото: depositphotos.com
Эта тема стала особенно актуальной перед объединением иностранных корпораций Bayer и Monsanto. Они обязаны получить одобрение сделки в тех странах, где работают. Российские антимонопольщики поставили условие: одобрение в обмен на передачу селекционных технологий. Дело в том, что российские аграрии критически зависят от семян западных производителей.
Закон о ГМО заработал в этом году. Там сказано, что запрещается использовать для посева семена растений, генетическая программа которых изменена с использованием методов генной инженерии. Это можно делать только в научных целях. Но получается, если российские ученые разработают нечто ценное, что можно было бы внедрить, они будут вынуждены продать это какой-нибудь зарубежной компании. Вполне может случиться, что ноу-хау внедрят, а потом продадут нам же, хотя за ввоз ГМО закон и предусматривает штрафы.
В результате российская генная инженерия оказалась под давлением. Формально ее никто не запрещает, но негативный фон отпугивает потенциальных инвесторов. Рассказывает биолог, старший научный сотрудник Института проблем передачи информации РАН Александр Панчин:
Александр Панчин
биолог, старший научный сотрудник Института проблем передачи информации РАН«Коллеги, которые занимаются генной инженерией, рассказывают о такой проблеме: далеко не во всех университетах и институтах имеются разрешения на проведение опытов, на хранение генно-модифицированных организмов. В принципе в России очень много генной инженерии используется в фундаментальных научных исследованиях. Есть и некоторые разработки, которые имели бы вполне прикладное применение, но примеров того, что именно успешно внедрили, достаточно мало. Я думаю, здесь сказывается политический климат. Тем временем на Западе новость за новостью: в Австралии разработали банан, устойчивый к одному из видов паразитических грибков, а если мы говорим про медицину, тоже вот свежая новость. Есть такое заболевание генетическое — буллезный эпидермолиз. У человека кожа покрывается пупырышками, она очень легко инфицируется. Такие люди, большинство из них, могут не дожить даже до подросткового возраста. И вот семилетний мальчик попал в больницу, взяли у него кожу, ее генетически модифицировали, потом в культуре культивировали эту кожу, то есть сделали такие пласты этой кожи и заменили его собственную. Мальчик теперь играет в футбол, его состояние здоровья находится вне риска».
Вокруг ГМО много мифов: научно вред не доказан ни одним исследованием. Более 100 лауреатов Нобелевской премии даже подписывали открытое письмо в защиту применения генной инженерии в сельском хозяйстве.
Состояние России по наличию собственных семян плачевно: кроме пшеницы, почти все мы закупаем за рубежом. Об этом сообщалось еще два года назад, сохраняется такая тенденция и по сей день. На проблему обращал внимание даже президент. Эту ситуацию комментирует главный агроном Тимирязевский академии Владимир Викулов:
Владимир Викулов
главный агроном Тимирязевский академии«Вы знаете, у нас в свое время генетика запрещалась. До запрета, соответственно, мы занимали в мире лидирующие позиции, благодаря многочисленным работам наших генетиков, а после были откинуты на несколько десятилетий назад. Процесс познания остановить нельзя, а задержать можно, и уйти с определенных позиций тоже можно. Я считаю, что это неразумно, и все эти исследования, они должны быть, потому что альтернативы генной инженерии на сегодняшний день реально нет. Селекционный процесс, все достижения, они, в основном, связаны с генной инженерией. А не допустить вредных продуктов, вредных воздействий на человека — это уже прямая задача науки, на мой взгляд».
Есть мнение, что работы о пользе ГМО финансируют сами производители ГМО. С другой стороны, от борьбы выигрывают экофермеры, которые благодаря этому продают органическую картошку не по 30, а по 200 рублей за килограмм. Однако политизированность темы бьет по российской генной инженерии, где мы и так сильно отстали.
