Сегодняшние студенты - поколение конформистов?
08.11.2018 18:42
Тема с политологом Валерией Касамара
Текст: Валерий Выжутович
Российская газета - Федеральный выпуск №7715 (252)
Современные российские студенты - такие же, как их родители. У них те же жизненные ценности, те же страхи и разочарования, то же упование на государство, обязанное о них заботиться, и то же ожидание перемен, которые кто-то должен им принести. Таковы результаты исследования, проведенного лабораторией политических исследований НИУ ВШЭ.
По большому счету их устраивает все. В их жизни не было моментов, когда надо было выживать, как это случалось у предыдущих поколений. Фото: Михаил Синицын/ РГ
Почему современные студенты в России кажутся такими инфантильными - хотят всего и сразу, не желая ни в чем участвовать? Обсудим тему с заведующей лабораторией политических исследований НИУ ВШЭ, кандидатом политических наук Валерией Касамара.
Мы решили посмотреть, насколько студенты ведущих вузов отличаются от молодежи всей страны
Тех, кто входил во взрослую жизнь в конце восьмидесятых, иногда называют "детьми перестройки", имея в виду некие общие черты, присущие этому поколению. Судя по результатам вашего исследования, дети этих детей столь же инфантильны, прекраснодушны, бездеятельны. Вы находите этому объяснение?
Валерия Касамара: Перестройка - это то, с чего началась бурная социализация моего поколения. Мне 42 года, и я прекрасно помню все, что было связано с перестройкой, когда училась в школе, какие были новые веяния и как менялась жизнь. Так что я типичный представитель родителей тех детей, которых я сейчас называю поколением конформистов.
Исследования, связанные с молодежью, мы в нашей лаборатории проводим уже десять лет. Нам хотелось посмотреть, насколько однородно российское общество. В любом социуме, чтобы он развивался, должна быть, как говорят социологи, референтная группа, которая служила бы ориентиром для всех остальных. Как бы лучшие из лучших. Мы перенимаем их образцы поведения, и они нас ведут в завтрашний день.
Вы исследуете только студентов?
Валерия Касамара: Не только.
Ну, сельская молодежь, насколько я понимаю, не входит в предмет вашего научного интереса.
Валерия Касамара: До сельской молодежи мы, к сожалению, пока не добрались. А начали как раз со студентов, причем ведущих вузов. Мы взяли МГУ, МГИМО и Высшую школу экономики. Подходили к этому отбору следующим образом: у тех, кто прошел сюда по конкурсу, были самые высокие вступительные баллы, хороший старт, качественное образование. Мы начали их изучать. Потом решили посмотреть, а насколько эти молодые люди, у которых так много возможностей, которые находятся в столь насыщенном информационном поле и которые пополняют собой культурную, экономическую, социально-политическую элиты, - насколько они отличаются от остальной молодежи всей страны. Для этого мы провели большое - уже количественное - исследование. Опросили 6 тысяч студентов по всей стране. В опрос вошли студенты 108 государственных российских вузов. Причем мы отбирали очень разные вузы. У нас были вузы с высоким проходным баллом, средним и низким. От Владивостока до Калининграда. Нас интересовали политические взгляды студентов, их жизненные ценности и устремления. И когда был получен результат в целом по стране, мы убедились, что российская молодежь очень однородна. То, что мы слышим от студентов ведущих вузов, мало чем отличается от того, что говорят студенты в регионах. Поэтому остро стоит вопрос: а где у нас референтная группа, которая даст потенциал для развития, станет локомотивом, ведущим общество вперед?
Они не хотят выходить из зоны комфорта
Читая лекции студентам Вышки, постоянно общаясь с ними, вы ощущаете, что они по своим взглядам, желаниям, устремлениям в принципе не отличаются от народной массы?
При аккредитации вузов власти будут учитывать качество подготовки студентов
Валерия Касамара: Я не считаю правильным отделять студентов Вышки от народа. Возможно, наши студенты обладают более солидным стартовым капиталом, чем их ровесники в регионах. Но способны ли они этим капиталом воспользоваться - вот в чем вопрос. Я вижу во многих из них инфантилизм, который, как фиксируют наши исследования, только нарастает.
В чем он заключается?
Валерия Касамара: Например, десять лет назад мы активно отговаривали студентов, которые спешили выйти на рынок труда, идти работать на младших курсах, призывали их учиться. Сейчас же ребята не слишком торопятся пойти на работу. Они очень берегут себя. Они не хотят выходить из зоны комфорта. Они готовы в каникулы скорее отдыхать, чем пойти, например, на стажировку по своей специальности. То есть они живут в "энергосберегающем режиме" и максимально откладывают встречу с жизнью. Их родители говорят: ты учись, а я буду продолжать кормить-поить тебя, твоя главная задача сегодня - учиться. Поэтому как же можно пойти работать, скажем, официантом, когда в это время ты должен книжки умные читать. Получается, что у них возможностей много, но они ими не воспользуются, пока учатся. А когда получают диплом о высшем образовании, у них существует либо искаженное представление о себе, как правило, очень завышенное. Ведь родители постоянно внушали, что они замечательные и распрекрасные. В итоге встреча с жизнью у них вызывает стресс.
Советский период российской истории они вообще не знают
Кажется, это первое поколение, не испытывающее ностальгии по СССР. Но при этом значительная часть российской молодежи склонна идеализировать советскую реальность. Вы находите тому подтверждение в ваших исследованиях?
Валерия Касамара: Ностальгия по Советскому Союзу пропала в 2014 году. А до 2014 года мы ее фиксировали. В 2014-м проводим очередной замер и вдруг видим: ностальгия ушла.
А идеализация жизни в СССР?
Валерия Касамара: До 2014 года мы выявляли, что, во-первых, есть ностальгия, во-вторых, есть идеализация. Образ СССР рисовался им в розовых тонах. Все позитивные практики, которые они хотели видеть в будущем, они ассоциировали с воображаемым СССР. Но это только до 2014 года.
Почему именно до 2014-го?
Валерия Касамара: Не знаю. У меня есть предположение, но я не могу с уверенностью сказать, что оно соответствует истине.
2014 год связан с определенными событиями, и мы знаем - какими.
Валерия Касамара: Я хочу понять, насколько впрямую присоединение Крыма, например, повлияло на настроения молодых. У меня была гипотеза, что Советский Союз у них ассоциировался с великой державой, огромной территорией, и присоединение Крыма хорошо вписалось в их представления. Но вместе с тем после 2014 года про Советский Союз никто не вспоминает. Более того, с каждым годом студенты все меньше и меньше могут про него вообще что-либо рассказать.
После 2014 года молодой человек, излагая последовательность исторических событий, говорит, что была Великая Отечественная война, а потом появился Владимир Путин. То есть такое схлопывание истории. Советский период российской истории они вообще не знают. Я долго по этому поводу печалилась, мне казалось, ну, как же так можно. Но сейчас моя печаль вызывается вот чем: одно дело, что ты не знаешь про страну, в которой никогда не жил, а другое - ничего не знаешь про страну, в которой ты родился. Здесь одно, впрочем, с другим взаимосвязано. Представьте, молодому человеку, родившемуся после распада Советского Союза в России, внушают с малых лет, что надо любить Родину, быть патриотом, что у нас есть национальные праздники, к которым он должен испытывать определенную эмоциональную привязанность. Но если он не знает ничего про свою страну, то возникает вопрос: как можно испытывать эмоциональную привязанность к тому, чего ты не знаешь? И тогда сразу встает еще один вопрос: как формировать гражданина? Все-таки гражданин должен знать не только национальную символику, но и что-то еще. И сейчас мы пытаемся понять, как сделать так, чтобы знать историю России стало для молодежи не навязываемой необходимостью, а осознанной потребностью. И чтобы на основании этой потребности, этого интереса к прошлому своей страны можно было воспитывать ответственного гражданина.
Сталинских репрессий сейчас стыдятся 13 процентов студентов
Насколько студенты подвержены воздействию пропаганды?
Валерия Касамара: Очень. Мы в своих исследованиях задаем два вопроса. Первый: назови события из истории своей страны, которыми ты гордишься. И второй: назови события отечественной истории, которых ты стыдишься. Ответы на эти вопросы находятся в тесной зависимости от того, о чем в данный момент вещают средства массовой информации. Например, если есть какая-то юбилейная дата, по поводу которой вещается, извините, из каждого утюга, мы тут же получаем социально ожидаемый вариант ответа: да, конечно, я горжусь. Первый раз мы это заметили, когда в 2012 году вдруг резко возросла гордость за Отечественную войну 1812 года. Я никак не могла понять, то ли у нас школьные учителя стали прекрасно преподавать "Войну и мир", то ли еще что-то такое случилось, от чего вдруг актуализировалось это событие. Потом посмотрели на календарь и поняли: 200-летний юбилей. То же самое у нас было с Гагариным. То же и с Великой Отечественной войной: она традиционно занимает первое место среди событий нашей истории, которыми гордятся российские граждане. Но процент популярности сильно зависит от того, был у нас юбилей или не было юбилея. К 70-летию Победы поднялась информационная волна, и количество гордящихся этим событием сразу увеличилось.
А чего стыдятся студенты в российской истории?
Какие проекты будут реализованы в сфере образования
Валерия Касамара: Первое место занимает вариант ответа: "Таких событий нет". Наши студенты, в отличие от студентов Великобритании, США или даже Китая, стыдиться не склонны. У нас вообще с культурой стыда все непросто. Мне кажется, мы еще не дозрели до понимания, что если ты сильный, то можешь и должен признать, что когда-то был не прав. Не заниматься пожизненно самобичеванием, нет. Но, по крайней мере, понять, что ты от этого слабее не становишься. Сильный может себе позволить честный разговор с самим собой. Первое место по стыду у нас занимают сталинские репрессии.
Их стыдятся?
Валерия Касамара: Да. Но процент очень маленький. Например, какое-то время назад было 18 процентов, сейчас 13. Или, например, 5 процентов опрошенных стыдятся Октябрьской революции и расстрела царской семьи. Но это опять же потому, что недавно было 100-летие этих печальных дат. Поскольку 100-летие Октябрьской революция не получало в СМИ мощного информационного сопровождения, то мы лишь 5 процентов и получили. Бывают и события, по поводу которых нет консенсуса: которыми кто-то гордится, а кто-то их стыдится.
Хотят отдыхать
Что входит в систему их жизненных приоритетов?
Валерия Касамара: По нашим опросам, на первом месте - самореализация. Вот сейчас под моим кураторством проводится всероссийская олимпиада "Я - профессионал". Это масштабная образовательная олимпиада нового формата для студентов разных специальностей: технических, гуманитарных и естественнонаучных. Задания для участников составляют эксперты из ведущих российских вузов: НИУ ВШЭ, МГУ, МГТУ им. Баумана, МГМУ им. Сеченова и других. Доступ к базе молодых профессионалов получат рекрутеры крупных компаний, которые выступают партнерами олимпиады. Они смогут предложить стажировку, практику или пригласить на работу. Идея олимпиады заключается в следующем: мы должны дать ребятам возможность профессиональной реализации. Сделать так, чтобы, независимо от того, какое направление ты для себя выбрал - физик, врач, педагог, - если ты профессионал, ты был востребован. И олимпиада направлена на то, чтобы, выполняя практико-ориентированные задания, которые разрабатываются работодателями и вузами, победители получали возможность поступать в магистратуры, ординатуры и аспирантуры ведущих российских вузов. И вдобавок могли проходить стажировку в крупных компаниях. У нас сейчас более 100 партнеров по всей стране. И мы индивидуально работаем с каждым дипломантом, который хочет пойти на стажировку. Идеальная ситуация - когда человек приходит на стажировку и его потом приглашают на работу. Студенческая олимпиада - это один из механизмов, который может помочь бороться с инфантилизмом молодых, готовить их к встрече с жизнью, в том числе с работодателем.
Они живут в "энергосберегающем режиме" и максимально откладывают встречу с жизнью
Много ли студентов, готовых со второго-третьего курса где-то стажироваться, начинать работать?
Валерия Касамара: К сожалению, немного. Например, молодому человеку предлагают стажировку на нефтяном месторождении. Он на полном серьезе спрашивает, а дадут ли ему вертолет, чтобы он туда долетел, потому что он же победитель олимпиады. Или, бывает, человек говорит: вы мне предлагаете стажировку в июле, это все очень интересно, но я не могу в июле, давайте с сентября. Или даже так: "Мне нафиг не нужна ваша стажировка!"
Хотят отдыхать?
Валерия Касамара: Хотят отдыхать. Чем приводят в раздражение руководителей компаний, куда пришли стажироваться. Слово "надо", которое было волшебным для многих предыдущих поколений, для нынешних молодых ничего не значит. У них есть "хочу - не хочу", "нравится - не нравится". И происходит столкновение двух миров - мира "надо" и мира "хочу - не хочу". В ходе олимпиады мы стремимся, чтобы профессионал и работодатель нашли друг друга. Потому что они друг без друга все равно не обойдутся.
Они прагматики и трезво оценивают свои силы
Они в элиту не стремятся?
Валерия Касамара: Они не стремятся брать на себя лишнюю ответственность, а элита у них как раз ассоциируется с лишней ответственностью.
Им не свойственны романтические порывы?
Валерия Касамара: Абсолютно. Они прагматики. Они очень трезво оценивают свои силы, и сразу хотят понимать: если я это сделаю, что мне за это будет? Это прагматизм повсеместный. Вплоть до того, что когда вы даете учебное задание, тут же следует вопрос: если я его выполню, что мне за это будет?
Они удовлетворены своей жизнью? Своим образованием?
Валерия Касамара: Я бы сказала, что, судя по результатам опросов, это счастливое поколение. Это поколение, которое чувствует себя хорошо. Они здоровы. У них достаточно высокая удовлетворенность образованием, которое они получают. Если вы их спрашиваете: нравится ли тебе твой вуз, они вам отвечают, что нравится, потому что это же их вуз, они там учатся, как он может быть плохим. Но если вы их спросите: есть ли проблемы в системе образования? - они вам скажут: конечно, есть. Скажут, что здесь многое надо менять, но менять так, чтобы лично меня это никоим образом не травмировало. А как вы это будете делать, меня не интересует.
Что их не устраивает? Чем они недовольны?
Валерия Касамара: По большому счету их устраивает все. В их жизни не было стрессовых ситуаций, не было моментов, когда надо было выживать, как это случалось у предыдущих поколений. Они жили и живут в достаточно спокойные времена, и для них очень значима стабильность. Они все время говорят, что им хотелось бы стабильности и такого государства, которое бы их опекало, о них заботилось. Точно того же всегда хотели и сегодня хотят их родители.
Им свойственно стремление к новому делу?
Валерия Касамара: Они боятся нового дела. "Новое дело" - самый непопулярный вариант ответа, когда мы их спрашиваем об идеальной работе. Потому что новое дело связанно с риском и не дает стабильности.
У них нет политических взглядов, они очень аполитичны
Кто они по своим политическим взглядам?
Валерия Касамара: У них фактически нет политических взглядов, они очень аполитичны. Но в условной системе координат они, скорее, тяготеют к северо-европейским социал-демократам. Им близка модель заботливого государства.
Они патерналисты?
Валерия Касамара: Да, в большинстве своем они патерналисты. Они разделяют традиционные советские представления о социальной роли государства. Почти 70 процентов считают, что государство должно заботиться обо всех гражданах, гарантировать им приличную работу. Они ждут социальных гарантий и поддержки. Это тем более удивительно, потому что ориентации на рыночную экономику им также не чужды.
К этому поколению надо просто искать золотой ключик
Какие черты они унаследовали у своих родителей?
Валерия Касамара: Мне кажется, их родители сделали максимум для того, чтобы их дети не унаследовали их лучшие черты. Потому что лучшими чертами "детей перестройки", наверное, являются повышенная выживаемость, высокая социальная адаптивность, стрессоустойчивость, готовность делать все что угодно, лишь бы твоей семье было хорошо. Почему-то родители, пройдя все это и овладев всеми этими навыками, решили, что их дети не должны этого уметь. Отсюда излишняя родительская опека, а у детей плохая приспособляемость и плохая выживаемость. Здесь родители сослужили плохую службу своим детям, они не научили их быть сильными. Нынешних молодых можно называть как угодно: конформисты, потребители, гедонисты… Это объективная данность, с которой приходится считаться.
Визитная карточка
Фото: Сергей Фадеичев / ТАСС
Как рисование помогает учить точные науки
Валерия Касамара - политолог, социолог, кандидат политических наук, старший директор по взаимодействию с органами власти НИУ ВШЭ, заведующая Лабораторией политических исследований НИУ ВШЭ, c 2017 года руководитель олимпиады студентов "Я - профессионал", входящей в платформу проектов "Россия - страна возможностей". Занимается анализом взглядов и политической культуры российского общества. Один из ведущих российских экспертов в изучении ценностей молодежи.
Родилась в 1976 году в поселке Удельная Московской области. В 1999 году с отличием окончила отделение политологии философского факультета Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова. В 2005 году защитила диссертацию на соискание ученой степени кандидата политических наук в Дипломатической академии МИД России. С 2008 года руководит Лабораторией политических исследований НИУ ВШЭ.
Лаборатория политических исследований - это междисциплинарный исследовательский центр, который активно вовлекает в свои проекты студентов и аспирантов. Один из ключевых проектов Лаборатории с 2008 года - изучение политического поведения и представлений современной российской молодежи. Данной теме посвящено несколько крупных многолетних исследований, которые позволяют понять, как менялись взгляды молодых людей в последнее время. Результаты этой семилетней работы легли в основу не только научных публикаций, но и неоднократно представлялись на крупнейших федеральных и региональных молодежных форумах и российских и международных конференциях.
