Беднякам здесь не место

Страница: 1

Сообщений 1 страница 3 из 3

Поделиться12018-04-13 01:58:30

Автор: snezhinka
Администратор
Зарегистрирован: 2008-06-30
Приглашений: 0
Сообщений: 58685
Уважение: [+410/-21]
Позитив: [+458/-283]
Провел на форуме:
1 год 0 месяцев
Последний визит:
2020-03-18 05:07:47

Беднякам здесь не место

12.04.2018

Егор ХОЛМОГОРОВ, публицист

Для триумфального тона, прозвучавшего в отчете Дмитрия Медведева о шести годах работы его правительства, есть веские основания. Ни одна из современных экономик не сталкивалась в последние десятилетия со столь масштабными и грозными вызовами. И ни одна не шла через шторм настолько успешно.

Мы воплотили в жизнь большие проекты — новый космодром, Крымский мост, олимпийская стройка... Важно, что изменился сам принцип экономического роста. Сегодня Россия не только продает углеводороды, но многое делает руками и головой, экспортирует продукты своего труда.

Не слишком удивляет, когда мы читаем об успехах нашей оборонки на внешнем рынке. Гораздо интереснее было узнать, что за 2017 год почти на 20 процентов вырос автопром. Другое дело, что речь идет прежде всего об успехах по сборке иностранных марок, а не об отечественных инженерных и дизайнерских решениях, но для экономики в узком смысле это значения не имеет: рабочие места и зарплаты есть, экспорт приносит стране прибыль, внутренний рынок развивается. Настоящим ренессансом может похвастаться сельское хозяйство. Где сегодня те, кто предрекал ему бесславную гибель?

Сегодняшняя Россия все меньше напоминает «страну-бензоколонку», над которой на Западе было принято издеваться, уверяя, что мы не протянем под санкциями и пару месяцев.

Одна из ключевых проблем, встающая перед будущим правительством, — рост рождаемости: в репродуктивный возраст вошли самые малочисленные поколения 1990-х.

Второй вызов — серьезнее. Пока нет никаких оснований считать, что грядущая волна американских санкций нас потопит. Однако мы угробим себя сами, если перестанем развиваться или если нас пригнет к земле нищета, которая остается бичом России. И это при том, что во многом такая бедность — искусственная, ведь если посмотреть на рейтинг стран по ВВП на душу населения с учетом паритета покупательной способности, то мы почти богачи. 28 тысяч долларов в год на человека. Мы обеспеченнее греков, турок, латышей, не говоря уж о едва сводящих концы с концами китайцах, нищенствующих индийцах и спустившейся на африканский уровень Украине. Но это «средняя температура по больнице». Высочайший уровень неравенства приводит к тому, что на кучку богачей, имена которых мы узнаем, когда их включают в санкционные списки, страна имеет 20 миллионов граждан, которые даже нашей официальной статистикой считаются бедняками.

Как сделать бедных чуть обеспеченнее? Традиционно есть несколько путей. Первый — повышение налогов, введение прогрессивной шкалы, чтобы богатые платили за всех. Однако глава правительства считает, что такая мера ударит прежде всего по среднему классу, то есть мы не уменьшим, а увеличим количество бедных и налоговых уклонистов. Второе — рост зарплат, повышение минимального размера оплаты труда, необходимость которого признал Медведев. Но он же указал и на то, что далеко не у всех регионов есть деньги, чтобы платить людям больше. А депутаты отметили, что зачастую майские указы президента о повышении зарплат бюджетникам «выполняются» только за счет уменьшения числа работников.

Необходимо понимать, что главный рецепт борьбы с бедностью лежит не в способах раздела существующего пирога, а в резком увеличении его размеров. Нам нужна значительно более богатая экономика, тогда и бедность, по крайней мере в нынешнем вопиющем смысле, исчезнет.

И вот здесь — главное задание правительству на будущее. Слишком долго Россия находилась в плену рыночного фундаментализма. Мы не развивали производство, не вкладывали в создание новых отраслей, считая, что «рынок все сделает сам». Лишь поздно и в режиме контрсанкций мы перешли к протекционистской поддержке производителей и сами до сих пор удивляемся получившемуся блистательному результату. И власть, и крупнейшие бизнесмены полагались на «интеграцию в мировую экономику», не допуская мысли, что одним росчерком пера в Овальном кабинете можно превратить состояния богатейших людей России в ничто. И в результате добровольно стали заложниками чужих доктрин в ущерб своей экономике и своему народу.

Именно мы должны были бы первыми начать экономическую деглобализацию и реиндустриализацию, но раньше начали американцы... Разумеется, за наш счет. Мы же до сих пор так и не решили, точно ли нам нужна автономность развития, или же будем продолжать пытаться жить за счет «мирового рынка», с которого нас уже выталкивают взашей, да и все здание этого базара рушится прямо на глазах.

Пора выбираться на волю, пока всех не погребло.

Беднякам в строящемся экономическом миропорядке не место. Ресурсов на планете становится все меньше, а людей все больше, так что вопрос нашего богатства — не прихоть, а проблема выживания. Разбогатеть нам придется, и сделать это на фундаментально новых основаниях. Каких — это хороший повод для серьезной дискуссии.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции

http://portal-kultura.ru/articles/obozr … -ne-mesto/

Поделиться22018-04-13 02:01:37

Автор: snezhinka
Администратор
Зарегистрирован: 2008-06-30
Приглашений: 0
Сообщений: 58685
Уважение: [+410/-21]
Позитив: [+458/-283]
Провел на форуме:
1 год 0 месяцев
Последний визит:
2020-03-18 05:07:47

Цена бедности

20.01.2016

Егор ХОЛМОГОРОВ, публицист

Совокупное состояние 62 богатейших землян равняется размеру имущества 3,6 млрд самых нищих, то есть половины человечества. Об этом говорят расчеты организаций по борьбе с бедностью Oxfam. Более того, по сравнению с 2010-м сверхбогачи «пожирнели» на полтриллиона долларов и достигли планки в 1,76 трлн долларов. Сверхбедняки же, напротив, «похудели» на 1 трлн долларов, то есть потеряли 41 процент активов, имевшихся пятью годами ранее.

Казалось бы — ничего удивительного. Богатые становятся богаче, бедные — беднее, это трюизм из учебников. Впрочем, на самом деле, весь ХХ век распределение мирового богатства двигалось в прямо противоположном направлении, расширялся средний класс. Именно он и создал тот стиль жизни, который кто-то зовет потребительским бумом, а кто-то гораздо резче — «потреблятством».

Так или иначе, никогда «средний человек» не жил так хорошо, как в покинувшем нас столетии. Механизм того, что произошло с капиталами богачей, вскрыл французский экономист Тома Пикетти, чья книга «Капитал в XXI веке» стала у нас одной из главных книжных сенсаций 2015 года.

Накопленный капитал, в некотором смысле, имеет свойства магнита. Чем больше его у вас, тем больше притекает еще — за счет банковских процентов, прибыли, всевозможной ренты и аренды. До начала ХХ века старая Европа была миром, где более-менее крупное состояние невозможно было заработать — только унаследовать. За удачей отправлялись в Америку, а во Франции или, скажем, в России, если ты не был «наследником всех своих родных», надеяться всерьез выбиться в люди не приходилось.

Первая половина ХХ века ознаменовалась чудовищными социальными катастрофами, которые, однако, серьезно изменили принципы распределения богатств. Первая мировая война, революция и Гражданская война в России, эпидемия гриппа в 1918–1919 гг., гиперинфляция в Германии 1920–1923 гг., Великая депрессия 1929–1933 гг., Вторая мировая война — практически убили старые капиталы в Европе, да и американским богачам пришлось потесниться.

А значит, эффект «намагничивания» национальных экономик крупным капиталом действовать перестал. Большая часть национального богатства начала распределяться в виде зарплат, и богатым наконец-то оказалось возможно стать не только по наследству или благодаря женитьбе, но и просто много работая.

Мало того, государство — и в США, и в Европе, и в СССР, сознательно работало над расширением слоя обеспеченных людей. Где-то это называлось шведским социализмом, где-то кейнсианством, но власти посредством налогов забирали у богатых излишки и перераспределяли их. В СССР богатых официально не имелось, зарплаты были не крупные, зато государство строило и бесплатно раздавало жилье, на Западе стоившее целое состояние.

Так образовались «золотые» годы человечества — 1945–1975, которые мир до сих пор вспоминает с ностальгией. Но постепенно создававшие его экономические эффекты начали таять. Богачи снова скопили гигантские активы и захотели их сохранить, а значит — снизить налоги. Топ-менеджеры научились выплачивать себе помимо зарплат огромные, не связанные с эффективностью предприятий премии. На шею каждому работающему европейцу садилось все большее число мигрантов с чадами и домочадцами.

Да и сам ареал бедности чрезвычайно расширился — только на моей памяти население планеты выросло с 5 до 7,2 миллиарда, почти исключительно за счет стран «третьего мира». Пара миллионов человек, оказавшиеся ныне в Европе в качестве «беженцев», — капля в море по сравнению с той голодной и озлобленной вселенной, что раскинулась совсем рядом.

Вся проводимая Западом политика не нацелена при этом ни на что иное, кроме как усугубить глобальное неравенство. В начале 1980-х экономическую моду благодаря Тэтчер и Рейгану начали задавать «монетаристы». Они считали, что облагать богатых налогами не нужно, поскольку те все равно пустят свободные средства в дело, создавая новые и новые рабочие места. От «кейнсианских» рецептов выравнивания богатств отказались — и что же? — богачи все не пошедшие в налоги барыши пустили исключительно в роскошь и финансовые спекуляции.

На той же волне был беспощадно разрушен не только Советский Союз, но и его «неэффективная» промышленность (если она была такая неэффективная, то почему западные конкуренты так старались ее убить?). Две сотни миллионов людей, живших добротно или сносно, были погружены в нищету и деградацию ради кучки олигархов, а в Средней Азии так и вовсе оказались зачастую выброшены за грань цивилизации…

Впрочем, убийство «неэффективных» промышленных предприятий шло не только в СССР. По всему миру разъезжали консультанты МВФ и разъясняли, что поскольку не за горами эра свободной торговли, то ваш дурацкий завод электроники никому не нужен, достаточно «Эппла» и «Самсунга» — вы же выращивайте лучше апельсины, которые, впрочем, и в Евросоюзе никому не нужны, ибо таковые уже поставляют греки. Только страны, сумевшие твердо сказать либеральным экономистам «Нет!» — Южная Корея и Китай, сумели стать богаче. Все остальные, большая часть мира, стали беднее.

Но это отнюдь не финал. Финал настает именно сейчас, когда волна бедности накрывает уже Запад, включая США. Сегодня все меньше американцев верят в то, что можно чего-то путного добиться собственными силами. Нобелевский лауреат по экономике Джозеф Стиглиц в книге «Цена неравенства» отмечает тревожную тенденцию — продолжительность жизни белых бедняков без высшего образования падает такими же темпами, как сокращалась продолжительность жизни в России 1990-х годов. Пока жулики из корпораций платят себе миллиардные премии, белые бедняки, не защищенные «расовой политкорректностью», вымирают. Да и жителям Европы, создается впечатление, вполне сознательно дают понять, что прежних райских кущ более не будет.

Еще немного, и с мифом о «капитализме, который выгоден всем» будет покончено. Лечить эту болезнь экономисты типа Пикетти и Стиглица предлагают возвращением к кейнсианскому обложению сверхбогатств и ужесточению его — практически полному изъятию больших капиталов, ликвидации офшоров и т. д. Но этот рецепт поможет выровнять ситуацию только в тех странах, которые обосновались наверху мировой экономической пирамиды. Там, где нечего перераспределять, никакого равенства не прибавится.

Экономика должна быть прежде всего зарабатывающей. В России, распухшей на нефтедолларах, попытались заставить нас эту истину забыть. И сегодня мы видим, как вместе со сжатием нефтяного пузыря страна стремительно беднеет. Оскудевают даже многие наши олигархи, у которых было бы так кстати вот сейчас изъять неправедно приобретенное. Между тем рецепт богатства один — тот, который применили в XVIII веке Англия, в XIX — США и Германия, в XX — Япония, Южная Корея и Китай: создать современную производящую экономику. Реиндустриализация на основании современных технологий. Только промышленность приводит к подлинному богатству. О котором есть смысл спорить, как его перераспределить.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции

http://portal-kultura.ru/articles/best/ … -bednosti/

Поделиться32018-04-13 02:07:10

Автор: snezhinka
Администратор
Зарегистрирован: 2008-06-30
Приглашений: 0
Сообщений: 58685
Уважение: [+410/-21]
Позитив: [+458/-283]
Провел на форуме:
1 год 0 месяцев
Последний визит:
2020-03-18 05:07:47

Михаил Хазин: «Уровень жизни будет падать во всем мире»

17.09.2015

Татьяна МЕДВЕДЕВА

Рост цен, скачки тарифов, валютная «лихорадка» — все это не добавляет оптимизма. Когда же кончится кризис? И что будет после него? Корреспондент «Культуры» беседует с известным экономистом Михаилом Хазиным.

культура: Вы еще в начале 2000-х годов разработали Теорию кризиса. Объясните же нам: что происходит?
Хазин: Если быть более точным, мы разработали модель, которая описывает современный капитализм. У нашей теории есть предшественники. Мы развивали концепцию Розы Люксембург, а она, в свою очередь, продолжала линию, которая шла от Маркса и Адама Смита. Их идея состояла в том, что развитие капитализма построено на углублении разделения труда. При этом требуется и расширение рынка. А поскольку расширение рынка до бесконечности невозможно (размеры земного шара ограничены), то капитализм конечен.

Эту идею первым, правда, в неявной форме, высказал еще Адам Смит в конце XVIII века. Следующим, кто вернулся к этой идее, был Карл Маркс. По образованию он был философом и юристом, а вовсе не экономистом. И увидел в концепции Адама Смита то, чего другие люди, которые занимались «чистой» экономикой, не видели: капитализм конечен. А если так, то возникает вопрос: что дальше? Поиску ответов и была посвящена вся деятельность Маркса.

культура: Люди старшего поколения, те, кто жил в советское время, эти идеи понимают. Но с 90-х годов мы взяли на вооружение совсем другие модели...
Хазин: Да, в ХХ веке на марксизме строился колоссальный пласт общественных наук: исторический материализм, политэкономия, социология. Они были написаны единым философским языком. Их смысл сводился к одной задаче — как понять и описать то, что будет после капитализма. Буржуинам, классу капиталистов такая картина мира понравиться не могла. И они еще в конце XIX века решили сформулировать радикальную альтернативу, которая должна была доказать, что марксизм — это некорректное учение. В качестве альтернативы политэкономии была придумана теория «экономикс», где табуировалась тема конечности капитализма. Чтобы уйти от логики Адама Смита и Карла Маркса, они изменили строение науки. Если политэкономия построена от макроэкономики к микро, то «экономикс» — наоборот, от микроэкономики к макро, когда пытаются на основании поведения человека и фирмы вывести закономерности всей экономики в целом. Это неверный подход. Поэтому «экономикс», лежащий в основе западных экономических учений, в принципе не может описать современный кризис.

культура: То есть у людей в головах ложная картина мира?
Хазин: Да, мы сегодня оказались в ситуации полного отсутствия научных обоснований современных экономических процессов. Потому что политэкономия фактически ликвидирована. В 90-е годы российские вузы, где преподавали экономику, получили крупные западные гранты на написание учебников по «экономикс». В результате преподавание политэкономии практически прекратилось. Мы с коллегами в 90-е годы, будучи чиновниками, понимали, что принципы «экономикс» не работают. На Западе методы управления к ее положениям не имеют прямого отношения. Там выросла большая группа чиновников, которая управляет экономикой, есть свои теоретики. У нас теоретиков ликвидировали. Были светлые моменты, когда люди, понимающие, как работает экономика и финансы, такие, как, например, Виктор Геращенко, становились у рычагов управления — тогда сразу же восстанавливался порядок. Но это единичный положительный пример. В основном нашей экономикой управляют либералы — с 90-х годов по сей день. Плоды их усилий мы сейчас и пожинаем.

культура: Кстати, а почему идеи Розы Люксембург в СССР не изучались?
Хазин: Ей не повезло. Она ругалась с Лениным в начале ХХ века. И по этой причине ее концепция о том, что для нормального развития в рамках капиталистической системы нужно постоянное расширение рынка, в Советском Союзе замалчивалась. Но после развала СССР мы продвинули ее линию и доказали, что сегодня механизм развития капитализма прекратил действовать. Это и есть суть нашей теории. Современный кризис — это кризис падения эффективности капитала, связанный с невозможностью расширения рынков, ставших глобальными.

культура: Что-то похожее уже происходило?
Хазин: Да. Первый подобный кризис был в начале прошлого века, второй — в 30-е годы, третий — в 70-е. Но они преодолевались за счет расширения рынков, а у нынешнего уже нет такой возможности — сегодня вся мировая экономика едина, это глобальная система. Поэтому нынешний кризис — последний.

Из нашей теории следует, что политика рейганомики, проводившейся с 1981 года, привела к колоссальному перегреву экономики, началось искусственное стимулирование спроса. Работало это так. Населению выдавались кредиты, затем банковская ставка снижалась, и выдавались новые кредиты. Возник потребительский бум. Все привыкли жить в долг. Наконец, пришло время платить по счетам. В результате стимулирования спроса создался сильный структурный перекос экономики. Это очевидно. Но на Западе с его догмами о том, что рыночная экономика способна сама себя вылечить, тупиковость ситуации отказываются признавать.

культура: В 90-е годы в России на «гегемонии доллара» построили колониальную по своей сути экономику. Что мы можем сделать, чтобы освободиться?
Хазин: Надо воспользоваться ситуацией неизбежного распада этой мировой модели. И строить региональную экономическую систему.

культура: Вы предлагали судить тех, кто загнал нашу экономику в колониальный статус...
Хазин: Я говорил о том, что нужно осудить приватизацию как процесс. Надо признать, что приватизация была процессом целенаправленного насаждения коррупции в нашей стране. До тех пор, пока мы не осудим приватизацию хотя бы на общественном уровне, у нас никакого улучшения в борьбе с коррупцией, в развитии страны не произойдет. Сажать ли конкретных чиновников — вопрос сложный.

культура: Можно ли сделать рубль альтернативной доллару валютой?
Хазин: Для этого надо, чтобы существовала экономика, построенная на рубле. Но поскольку таковой не существует, то и разговаривать пока не о чем.

культура: Эксперты не раз «хоронили» доллар. Но пока он только растет. Нет надежд, что обвалится?
Хазин: Я не очень понимаю, что значит «доллар обвалится». Пока длится кризис, доллар растет — это самый ликвидный актив. А вот после распада существующей сейчас системы разделения труда ситуация может измениться. Но мы никогда не говорили, что доллар рухнет. Мы говорили, что распадется мировая долларовая система, это разные вещи.

культура: Чтобы лучше понять настоящее, иногда полезно погрузиться в глубь веков. У Вас есть очень красивый исторический пример про водопровод в Древнем Риме...
Хазин: Я часто задаю на лекциях такой вопрос: «Когда в Париже сделали канализацию?» Правильный ответ — в 60-е годы ХIX века. А была ли канализация в Древнем Риме? Да, в каждом доме. В Древнем Риме, в столице империи, жил миллион человек, там были мануфактуры и водопровод. А после его падения в Европе полторы тысячи лет его не было. Почему произошел такой откат в уровне жизни? Этот вопрос я задал себе еще в пятом классе. Ведь это поразительно, как жила средневековая Европа. Город в 20 000 человек считался большим. Французский король Людовик XIV мылся два раза в жизни. На чем же строилось благоденствие и процветание Древнего Рима? Для этого надо вспомнить о Второй Пунической войне. Римляне победили, затем захватили серебряные рудники в Испании. Вот разгадка — Рим чеканил серебряную монету и раздавал ее своим гражданам. В основе процветания и могущества Рима лежала эмиссионная модель. Когда источники серебра закончились, закончилось и могущество Рима. Но в ту же пору началось триумфальное шествие христианства, призывающего не слишком ценить земные блага.

культура: Да, аналогии с сегодняшним днем напрашиваются. Гибель современного Рима будет такой же страшной?
Хазин: Гибель Римской империи растянулась на 150–200 лет. Нынешний кризис тоже будет долгим. Может быть пару десятилетий. Принято считать, что ход времени обязательно должен сопровождаться прогрессом. Но прогресс может еще долго не наступать. Уровень жизни будет падать по всему миру.

культура: Сегодня много говорится о том, что миром правит банкократия. Вы согласны?
Хазин: Была попытка монополизировать ситуацию с банковской системой. Но сейчас она сама попадет в тяжелый кризис. Тут я бы говорил о том, что любой человек должен проявлять гражданскую позицию, защищать свою свободу. Да, банки имеют информацию о каждом человеке, о его счетах. У нашей страны, кстати, до сих пор не создана независимая платежная система. Деньги всех людей — это записи в компьютерах ФРС. Что можно сделать в такой ситуации? Хотя бы не брать кредиты.

культура: Как простому человеку защититься от кризиса?
Хазин: Это на 80–90 процентов зависит от самого человека — на что он способен? Универсальных рецептов нет. Всегда найдутся люди, которые неправильно поймут даже очень подробный и умный совет. Поэтому я рекомендаций в общем виде не даю. Теоретически лучший пенсионный план — это покупать золотую монетку с каждой зарплаты, потому что пенсий, на которые можно прожить, не будет. Еще совет — рожать много детей, они станут кормить вас в старости. Важно также понимать, что здравоохранение у нас разрушено, за все надо платить. И образование разрушено. Поэтому создавайте социальную среду вокруг себя — имейте своих врачей, учителей.

культура: Сегодня многие говорят: надо что-то взять от капитализма (свободу предпринимательства), что-то — от социализма (бесплатную медицину, образование, жилье). Это правильно?
Хазин: Нельзя взять из одной модели кусочек, из другой — еще кусочек. Это работать не будет. Надо выбирать для себя ту модель, которую хотим. Для нас оптимально подходит «Красный проект».

культура: Вы много писали об этом, но давайте напомним читателям, что это такое...
Хазин: «Красный» глобальный проект — это идея, появившаяся в XVIII веке и направленная на то, чтобы соединить в себе библейскую систему ценностей (то есть восстановить систему ценностей, разрушенную с возникновением Реформации и капиталистического глобального проекта) с идеей научно-технического прогресса, которая с XVI–XVII веков развивалась с использованием ссудного процента. Научную часть «Красного проекта» разработал Маркс и его последователи, но, поскольку они не занимались государственным управлением, то на практике их модель не работала. Именно по этой причине Советская Россия (СССР), взявшая на вооружение «Красный проект», в первое десятилетие своего существования прошла через многократные изменения государственной политики — нужно было адаптировать теоретические принципы к реальной практике государственного управления. Для того чтобы «Красный проект» заработал в нынешних условиях, надо чтобы очень сильно изменилась ситуация в стране. И прежде всего в элитах.

культура: А там есть позитивные процессы?
Хазин: Увы. Вся наша элита — скупщики краденого. Решится ли Путин на чистки элит — сложный вопрос.

культура: Когда-то Вы предсказали теракт 11 сентября 2001 года. Сейчас чего ожидать?
Хазин: Одними терактами дело не обойдется. Война начинается. Следите за тем, что происходит на Ближнем Востоке.

http://portal-kultura.ru/articles/perso … vsem-mire/

Страница: 1