Врач Мисюрина пострадала за больную систему? Комментарий Георгия Бовта
Отменить приговор гематологу уже потребовала Генпрокуратура. Можно ли считать, что это результат давления профессионального сообщества врачей?
Георгий Бовт. Фото: Михаил Фомичев/ТАСС
История Елены Мисюриной всколыхнула все московское врачебное сообщество, которое посчитало дело совершенно безосновательным. Генпрокуратура потребовала отменить уже вынесенный врачу приговор, а именно вернуть ее дело в надзорное ведомство и избрать гематологу меру пресечения, не связанную с лишением свободы, то есть отпустить из СИЗО.
Следственный комитет заявлял: те, кто критикует вынесенный врачу приговор, провоцируют недоверие граждан к медицинской системе в целом. Стало ли требование Генпрокуратуры результатом давления профессионального сообщества врачей? Об этом — в комментарии Георгия Бовта.
Дело Елены Мисюриной настольно возмутило врачебное сообщество Москвы, которое начало кампанию солидарности в соцсетях, что шум дошел до столичных властей. Обеспокоенность в данной связи выразил мэр Сергей Собянин. Городские власти обещали Мисюриной оказать всяческое содействие в юридической помощи. Уже это само по себе — свидетельство неординарности дела, которое, в отличие от довольно редких в нашей судебной практике дел о врачебных ошибках, закончилось приговором к реальному сроку.
Притом что среди доказательств виновности Мисюриной не было, кажется, ни одного экспертного заключения профессионалов-гематологов, а все обвинение строилось, по сути, лишь на показаниях паталогоанатома частной клиники, которая вообще не имела лицензии на проведение вскрытия. Тем удивительнее признание министра Вероники Скворцовой в том, что она не знает о деле Мисюриной вообще ничего.
Следователи, все чаще преследуя врачей — за злоупотребления сильнодействующими болеутоляющими препаратами, за врачебные ошибки, за коррупцию, — отчасти являются выразителями общественных настроений. Россияне все более недовольны качеством медицинских услуг. Недовольны скрытыми и открытыми поборами. Недовольны тем, что приема специалиста приходится ждать неделями, а уровень квалификации врачей падает.
Обыватели недовольны именно такими результатами медицинских реформ, этих всевозможных слияний и поглощений, сокращений штатов врачей. Они недовольны необходимостью искать по знакомым «хирургов от бога», не доверяя тем, к кому попали по направлению. Они привыкли перепроверять диагнозы в разных местах и еще, на всякий случай, у знахарей и ясновидящих. И еще они привыкли платить, платить и платить за то, что как бы по конституции, как они полагают, положено им бесплатно.
Следователи в этом смысле выступают в роли эдаких выразителей народного гнева, помимо того что они являются еще более последовательными проводниками «обвинительного уклона» нашей судебной системы, в которую если уж попал, то с оправдательным приговором вряд ли выберешься. Однако следователи и судьи, увы, не могут вылечить отечественную медицину.
А если они еще и встанут на решительную борьбу с врачебными ошибками, да еще применят свой главный «терапевтический препарат» общего действия — палочную систему, пожалуй, угробят эту нашу медицину окончательно. Потому что под страхом уголовного преследования в случае, если тяжелый пациент умрет, врач побоится вообще браться за его лечение под тем или иным предлогом. Ведь не ошибается тот врач, который ничего не делает и гоняет пациента из одного кабинета в другой. Будет ровно то, что случилось в онкологии, когда безнадежные больные, которым запуганные следователями врачи боятся выписывать обезболивающее, кончают жизнь самоубийством.
С врачебными ошибками должно в первую очередь бороться само медицинское сообщество. Во-первых, признавая их, когда они происходят по причине недостаточной компетенции врачей или несоблюдения определенных стандартов, а не выгораживая коллег из соображений корпоративной солидарности. Во-вторых, борясь с теми изъянами самой отечественной системы здравоохранения, которые либо прямо толкают врачей к неправильному лечению, либо создают такие условия, что число ошибок увеличивается. Например, когда из-за недостаточного финансирования нет необходимого оборудования, лекарств или персонал не умеет работать на том новейшем оборудовании, что есть.
Или когда врачи вынуждены работать на полторы-две ставки и у них просто не остается сил для профессионального роста. Или когда на прием пациентов стандартами нашей медицины, о которых министр Скворцова уж точно должна знать, предусмотрены буквально считаные минуты, в течение которых врач не столько осматривает пациента, сколько заполняет всевозможные формы и думает, как бы уложиться в те нищенские финансовые нормативы, которые выделены на лечение подчас самых сложных заболеваний.
Здесь речь уже не столько о врачебных ошибках, сколько о чудовищных сбоях самой системы здравоохранения. Ни один следователь тут ей не поможет.
