Мимо цели: почему пропаганда не справляется с Навальным

Алексей Макаркин,
первый вице-президент Центра политических технологий

В условиях запрета на реальную политику любые попытки дискредитации Навального будут вызывать обратный эффект

Методы борьбы с Алексеем Навальным в настоящее время таковы, что в социальных сетях всерьез обсуждают, не сам ли он стоит за некоторыми особенно неудачными ходами своих критиков. Понятно, что это не так: иначе надо допустить, что всемогущий Навальный завербовал провинциальных преподавателей, чтобы те ругали его как можно более сильно и нелепо. В то же время представляется, что противостоять Навальному можно не столько в сфере политтехнологий, сколько реальной политики, так как предлагаемые «технологические» методы борьбы действительно выглядят крайне уязвимыми.

Тактика страуса

Первый способ борьбы с Навальным — это по возможности игнорировать его деятельность. Такая «тактика страуса» основана на представлении о том, что любое упоминание в СМИ о политике-популисте объективно ему выгодно. Вспомним, как в первой половине 1990-х боролись в печатных СМИ с Владимиром Жириновским, в том числе и сравнивая его с Гитлером. В результате читающая публика даже если бы и хотела забыть о лидере ЛДПР, то не смогла бы этого сделать.

Способ крайне неэффективный. Можно молчать о Навальном на телевидении, хотя все равно какую-то информацию можно почерпнуть и из него. Но нельзя закрыть интернет там, где он уже получил развитие, — китайцы строили свою Стену в условиях намного меньшего проникновения Сети. Более того, чем дальше, тем больше роль телевидения будет снижаться, а значение альтернативных источников информации — расти.

Тактика демонизации

Также известный и широко распространенный прием, использованный не только в отношении Жириновского. В Австрии на последних президентских выборах кандидата ультраправых сравнивали с Гитлером, что способствовало его поражению. Антифашистская тематика активно используется и в отношении крайне правых в Германии, во Франции и других странах.

Однако сравнение Навального с Гитлером или любым другим тираном совсем не работает — напротив, оно контрпродуктивно. Такое сравнение не способно напугать людей, так как не основано на простых и понятных фактах. Например, целый ряд крайне правых политиков в Европе в той или иной форме оправдывал преступления нацизма. Есть и исторические аргументы: в той же Австрии в Партию свободы после войны вошли бывшие нацисты, причем не только рядовые. В случае же с Навальным такие привязки отсутствуют. А раз так, то подобные сравнения вызывают раздражение.

Также плохо работает и продвижение идеи о том, что Навальный отстаивает интересы враждебных государств. Сам он предельно осторожен, когда речь идет о контактах с «западниками» (вспомним, как в 2012 году Навальный не пошел на прием к американскому послу, куда были званы оппозиционные лидеры). Вечно использовать тему стажировки в Йельском университете невозможно, а продвижение этой темы рождает два вопроса. Первый: если Навальный действительно вражеский агент, то куда смотрят органы? И второй: если ЦРУ борется с российской коррупцией, то почему это обязательно плохо?

Связывание деятельности Навального с угрозой смуты и хаоса, которые у немалой части россиян ассоциируются с 1990-ми годами, выглядит более рационально. Такой подход хорошо действует на часть поколения, которое хорошо помнит 1990-е и готово сделать все, чтобы не допустить их повторения, причем это относится как ко многим проигравшим, так и в немалой степени к выигравшим в этот период. Проигравшие боятся в очередной раз проиграть, выигравшие хотят удержать завоеванные позиции и не разделить судьбу советской номенклатуры.

Проблема в том, что есть еще как минимум две категории — очень важные для Навального, — на которые этот аргумент действует хуже или совсем не действует, не считая, разумеется, идеологических либералов, для которых 1990-е — это лучшие годы жизни. Первая — молодежь, для которой 1990-е — это далекая и не очень интересная история, она с трудом представляет себе, кто такой Ельцин и не имеет никакого представления о Гдляне и Лигачеве. Вторая — представители среднего поколения, для которого нынешняя затянувшаяся стагнация становится более актуальным и серьезным раздражителем, чем воспоминания о минувших годах.

Особенно неэффективна тактика демонизации, когда она навязывается молодым людям (студентам и школьникам) представителями старшего поколения — учителями и преподавателями. Современная молодежь в большинстве своем не хочет идти на прямой конфликт со старшими (для этого она слишком прагматична), но в любой аудитории находится один или несколько протестующих, способных задать неудобные вопросы. И здесь у взрослых не хватает аргументов для нормальной дискуссии — они начинают подменять их эмоциональными выпадами, попытками сохранить свой колеблющийся авторитет. Понятно, на чьей стороне находятся симпатии аудитории, тем более что, пока активист спорит с педагогом, тихони без особого шума делают запись происходящего и выкладывают ее в Сеть.

Юридическая тактика

Ее эффективность в российских условиях весьма сомнительна. Можно подать в суд на Навального, но для того, чтобы решение судебных инстанций было действительно авторитетным, надо повысить независимость суда и уважение к нему в общественном мнении. При мизерном числе оправдательных приговоров в уголовном судопроизводстве это сделать невозможно, поэтому добиться «эффекта Абрамовича», когда в британском суде Борис Березовский был окончательно побежден, здесь не удастся. Навальный сможет представить любое судебное решение как ангажированное и неправое.

Тактика посадок

Эта тактика связана с вполне рациональным представлением о том, что государство должно само возглавить борьбу с коррупцией, предъявив обществу конкретные примеры ее эффективности. Ее горячим сторонником является часть силового сообщества. Только недавно прошло два громких ареста — главы Удмуртии и только что отправленного в отставку лидера Марий Эл. Ранее было арестовано еще трое губернаторов — Сахалинской, Кировской областей и Республики Коми. Аресты проходят и среди федеральных чиновников (вспомним Алексея Улюкаева).

На первый взгляд тактика удачная, но у нее есть слабое место. В подавляющем большинстве случаев речь идет о людях, малоизвестных в публичном пространстве (исключением стал разве что Никита Белых). Персоны же, называемые Навальным, куда более известны и массовой, и политизированной аудиториям. И еще один важный фактор — после того как бывший министр обороны Анатолий Сердюков остался на свободе и даже в элите, в обществе резко снизились и без того слабые надежды на то, что системную коррупцию удастся побороть.

Так что посадки чиновников изрядно напрягают элиту, пытающуюся понять, изменились ли в очередной раз правила игры и кого арестуют следующим, но довольно слабо воздействуют на общественное мнение.

Перестать бороться

Таким образом, применяемые рецепты борьбы против Навального либо совершенно неэффективны, либо дают очень ограниченный эффект. Впрочем, есть один способ, который пока что не применялся. Это расширение политического участия и свободной конкуренции. Пока что Навальный остался фактически единственной дееспособной фигурой во внепарламентской оппозиции (Михаил Ходорковский находится в эмиграции). И это объективно привлекает к нему не только убежденных сторонников, для которых он всегда и во всем прав, но и людей, куда более сдержанно реагирующих на его риторику, видящих в ней противоречия и слабые места.

В условиях же расширения предложения, под чем, разумеется, понимается не создание очередных симулякров, ситуация может измениться. Навальный все же не Ельцин, за которого в Москве голосовали 90% избирателей при еще советской явке. Он протестный лидер и «макрейкер» (разгребатель грязи), но не очевидный кандидат в президенты, которым был Ельцин, имевший опыт руководства двумя крупными регионами. Ему трудно на длительный срок выступить в качестве объединителя: история с участием в думских выборах ПАРНАС это наглядно показала. Его слабая договороспособность проявляется очень быстро, когда речь идет о рутинной политической работе, где он не является единственным лидером, на которого работают все остальные. У него масса проблем в отношениях с журналистами, причем не только провластными (это понятно), но и критически относящимися к власти.

Другое дело, что в условиях политического зажима все эти проблемы отходят на второй план, а то и полностью нивелируются из-за очередных попыток дискредитировать Навального, вызывающих обратную реакцию. Навальный предстает в качестве «великого и ужасного» оппонента власти, он неизбежно масштабируется, чего в условиях более гибкой системы было бы добиться куда сложнее. Да и самой власти можно было бы противопоставить «разгребателю грязи» политиков, готовых к серьезному и аргументированному диалогу с обществом и имеющих при этом реальный практический опыт. Пока публичное пространство с властной стороны занимают Милонов и Поклонская, Навальный будет набирать все новые очки.

Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в разделе «Мнения», может не совпадать с мнением редакции.

http://www.rbc.ru/opinions/politics/20/ … m=detailed