Пять наивных вопросов о финансах
13 апреля, 12:31
Партнер*: Лаборатория инвестиционных технологий
Многие вещи в экономике кажутся само собой разумеющимися, однако иногда бывает полезно сделать шаг назад и задуматься о том, действительно ли все так очевидно. Вот пять вопросов, которые мы в редакции Slon Magazine задавали себе, выбирая темы для статей.
1. Почему в 2004 году нефть стоила $30–40 за баррель, как сейчас, а курс доллара был всего 28 рублей?
Стоимость доллара, как и любого товара, зависит от спроса и предложения. Пока на мировом рынке держались высокие цены на нефть, в Россию поступало большое количество валютной выручки – в долларах не было недостатка, и курс национальной валюты оставался стабильным. В середине 2014 года цены на энергоресурсы обвалились, валютная выручка российских предприятий сократилась. Соответственно, упало количество иностранной валюты в экономике, и курс рубля начал снижаться.
Затем, в конце 2014 года, Банк России отменил так называемый валютный коридор, то есть пределы колебания курса, при выходе за которые ЦБ обычно начинал продавать доллары и евро, чтобы поддержать рубль. Центробанк решил поберечь резервы вместо того, чтобы сжигать по миллиарду долларов в день. Так рубль ушел в свободное плавание.
Спрос на рубли упал еще и из-за того, что инвесторы стали меньше верить в страну: когда иностранные компании, банки и частные предприниматели ожидают роста экономики, они продают валюту (которая была за рубежом), чтобы на вырученные рубли открывать в России новые фабрики и офисы продаж. (Российский бизнесмены в этом смысле не сильно отличаются от иностранцев – они тоже хранят деньги за рубежом.) В 2004 году инвесторы ставили на рост, в 2014–15 гг.– заняли выжидательную позицию или же уходили с рынка.
Наконец, не стоит забывать, что в 2000-е рубль обесценивался значительно быстрее, чем доллар и евро – из-за инфляции. С 2004 по 2015 год потребительские цены в России выросли более чем в два с половиной раза, в Европе и США – лишь на четверть. То есть за определенное количество рублей, на которое в 2004 году можно было приобрести усредненную корзину товаров и услуг в России, в конце 2015-го можно было купить 36% этой корзины. В зоне евро и в США – 80%. Отказ Центробанка и дальше поддерживать курс национальной валюты просто привел ситуацию в соответствие с этими реалиями.
«Насколько выросли цены, настолько вырос курс доллара», – говорит главный экономист Института «Центр развития» Валерий Миронов.
2. Почему российские банки не выдают населению и бизнесу кредиты в евро под 5% годовых, как в Европе, – ведь валюта одна и та же?
Ставка по кредитам зависит не от валюты, а от риска невозврата и ставок по депозитам. «Риски, связанные с кредитованием, в России гораздо выше, чем в Европе», – констатирует профессор финансов РЭШ Алексей Горяев.
Банки дают в долг не деньги своих владельцев, а деньги, привлеченные от инвесторов через выпуск облигаций или средства своих вкладчиков. Соответственно, чем больше кредитные организации вынуждены платить всем этим людям и компаниям, тем под больший процент им будет выгодно давать кредиты.
«Российским банкам заимствования в евро обходятся гораздо дороже, чем европейским. Тем более после введения санкций», – говорит Горяев.
3. Капитализация «Газпрома» со всеми его заводами и месторождениями в шесть раз меньше, чем у Facebook. При этом выручка и чистая прибыль российской компании в разы превосходит аналогичные показатели социальной сети. Как так получилось?
«Газпром» и Facebook работают в принципиально разных отраслях, а следовательно, их биржевая стоимость (капитализация) формируется из разных ожиданий. Газовая отрасль – традиционная и в настоящее время переживающая далеко не лучшие времена из-за падения цен на энергоносители. Грубо говоря, никто не ждет, что через пару лет прибыль газовых компаний увеличится в разы: дай бог, если сохранится на нынешнем уровне или немного подрастет.
Facebook же находится в совершенно иной ситуации – его стоимость основана не столько на величине активов и денежных потоков сейчас, сколько на обещании, что за его моделью бизнеса – будущее. Facebook имеет доступ к 1,5 млрд пользователей по всему миру и демонстрирует способность выжимать из этого своего преимущества все больше денег.
«Этот пример наглядно показывает, насколько интересными для инвесторов являются высокотехнологичные компании, генерирующие новые идеи. Спрос на акции будет высоким, пока социальная сеть находится в лидерах», – пишет трейдер-аналитик «Лаборатории инвестиционных технологий» Николай Мельничук в ответ на вопрос Slon Magazine.
При этом капитализация Facebook, как и многих других IT-компаний, может колебаться в более широком диапазоне, чем стоимость «Газпрома». За нынешним взлетом соцсети вполне может последовать обвал, как, например, это произошло с Twitter. После IPO компании в ноябре 2013 года ее стоимость за пару месяцев подскочила на 66%, однако, когда надежды инвесторов не оправдались, обвалилась более чем вчетверо до нынешнего уровня. «Ничто не бывает вечным, и удивительной компании Марка Цукерберга в перспективе предстоит борьба с новыми интересными IT-проектами», – отмечает Мельничук.
4. Зачем российские Минфин и ЦБ покупают американские гособлигации, если они приносят такой маленький доход, а дипломатические отношения между Россией и США оставляют желать лучшего?
При формировании своих резервов Россия предъявляет к активам три основных требования: надежность, ликвидность (то есть возможность быстро продать актив по приемлемой цене) и доходность. В этой триаде надежность стоит на первом месте, говорит главный экономист агентства «Рус-Рейтинг» Антон Табах.
«Куда еще вкладывать, кроме американских бумаг, чтобы было надежно и ликвидно? Некуда. Хорошо еще, что что-то платят, потому что, например, по немецким относительно коротким облигациям ставка отрицательная», – рассуждает эксперт.
После ухудшения отношений с США и обмена санкциями с западными странами в России периодически раздаются призывы прекратить покупать американские ценные бумаги, так как это якобы является «финансированием американской экономики». На самом деле российское государство, как правило, покупает облигации своего геополитического соперника на вторичном рынке. Иными словами, эти деньги Штатам уже кто-то одолжил до России.
Можно, конечно, бойкотировать западные бумаги по политическим причинам, но это вряд ли сильно навредит американскому бюджету: Россия держит менее 2% американских гособлигаций. Для сравнения: у Китая и Японии – примерно по 20%. Кроме того, необходимо помнить о структуре американской экономики.
«Доля частных компаний в США достаточно велика, а значит нельзя ставить знак равенства между покупкой государственных облигаций и финансированием экономики в целом», – напоминает Табах.
В результате, несмотря на неблагоприятный политический климат, Россия продолжает наращивать свои активы в форме американских бумаг. С января 2015-го по январь 2016 года вложения страны в «трежерис» выросли на 18% – до $97 млрд.
5. Золото – просто химический элемент с атомной массой 197. Почему государства и люди до сих пор хранят в нем деньги?
Популярность золота можно объяснить несколькими причинами, заложенными в него химическими и физическими свойствами.
Во-первых, золото удобно хранить, так как это инертный и достаточно плотный металл: он не окисляется, не «портится», а состояние одной семьи, выраженное в золоте, можно легко уместить в чемодане (попробовали бы вы провернуть то же самое с нефтью или пшеницей.)
Во-вторых, количество золота в мире ограничено, добавляет профессор кафедры фондового рынка и рынка инвестиций НИУ ВШЭ Александр Абрамов. Резко вырасти или упасть добыча золота не может. Если расплавить все золото мира, добытое на данный момент, включая слитки, ювелирные украшения и маску Тутанхамона, получится куб с ребром около 20 метров.
В-третьих, качество золотого слитка очень легко установить с большой точностью, не полагаясь на субъективные оценки, как это часто бывает при оценке драгоценных камней.
В-четвертых, золото мало используется в промышленности (за исключением ювелирной), в отличие от платины и серебра, что обеспечивает дополнительную стабильность цен на металл. Золото, которое идет на изготовление ювелирных изделий, может переплавляться и снова вводиться в «обращение».
В конечном счете ценность золота, как и ценность современных фиатных денег вроде доллара или евро, базируется на том, что люди договорились считать его ценностью, а его химические свойства идеально для этого подошли. Вот только если ценность доллара обеспечивается Федеральной резервной системой США, то основу для ценности желтого металла создает сама природа. Кроме того, в отличие от американской валюты, стоимость которого была отвязана от золотого обеспечения менее полувека назад, условному общественному договору по поводу ценности золота тысячи лет: люди просто привыкли считать его ценностью.
«Перефразируя Черчилля, золото – наихудшая возможная форма валюты, если не считать всех остальных», – резюмирует журналист «Би-би-си» Джастин Роулатт.
Можно, конечно, представить гипотетическую ситуацию, когда уровень доверия между странами и отдельными людьми на планете вырос настолько, что все смогли бы договориться поменять золото на какую-нибудь криптовалюту: вместо слитков у всех появились бы записи на электронных счетах. Тогда стоимость золота определялась бы исключительно спросом на него со стороны ювелирной промышленности, и в цене желтого металла не было бы никакой дополнительной нагрузки.
*Партнер статьи – спонсор отдельной публикации, подготовленной редакцией.
