Математическая задача. Когда иностранные деньги сами потекут в Россию?
10 июля, 07:23
Герман Каплун
Инвестор, предприниматель
В недалекой перспективе нас ждут проблемы с сохранением объемов продажи нефти и газа. Это связано с глобальными инвестициями в возобновляемую энергетику, энергосбережение и электрические автомашины. Нужно менять стратегию и параллельно с мировой энергетической державой становиться мировой инновационной державой.
Но возможно ли это? На первый взгляд у нас неплохие стартовые позиции за счет большого числа образованных людей, но одновременно с этим кажется, что мы сильно отстали во многих высокотехнологичных областях.
Как другие страны решали эту проблему? Кому и как это удалось?
По данным Bloomberg, топ-10 стран по инновациям выглядит так: Южная Корея, Япония, Германия, Финляндия, Израиль, США, Швеция, Сингапур, Франция и Англия. Вполне ожидаемо, хотя я был удивлен первым местом у Южной Кореи, а также тем, что Израиль в рейтинге выше США.
Посмотрим на методологию этого исследования, в котором за основу берутся шесть основных параметров, способствующих развитию инноваций: НИОКР, высокотехнологичные компании, высшее образование, научный персонал, производство, патенты.
Россия заняла в этом рейтинге 14-е место, в основном за счет уровня высшего образования и патентной деятельности. Совсем, совсем неплохо. И это основа для того, чтобы мы могли стать инновационной экономикой и одним из интеллектуальных центров мира.
Нам нужно решить математическую задачу, а с математикой у нас вроде всегда было хорошо. Чтобы подняться повыше, необходимо улучшить хотя бы часть приведенных параметров.
Кулибины и Левши
В России достаточно высокий процент людей получает высшее образование, но необходимо еще больше поднять престиж инженерных и технических специальностей.
Рецепт прост: пропаганда, улучшение качества образования и преподавательского состава. Не выгонять Кендрика Уайта, а привлекать лучших иностранных преподавателей и ученых, как это делал Сингапур, Израиль и Южная Корея. На мой взгляд, эффективнее тратить деньги на иностранных ученых, а не на футбольных тренеров (да простят меня болельщики). Если внедрить такую программу с хорошими финансовыми показателями, то первыми вернутся наши ученые и преподаватели, которые уезжали за рубеж. По разным оценкам, таких людей более ста тысяч. Понятнее среда – легче вернуться.
Давайте пока забудем про гуманитарные науки. На первом этапе можно говорить только о точных – медицине, биологии. Будет это, остальное подтянется само собой.
Многие возразят: у нас отличный преподавательский состав, нам иностранцы не нужны. Отвечу: нельзя вариться только в собственном соку. Это приводит к глобальному отставанию. Многие страны пытались закрыться: Китай до опиумной войны, Япония в период Эдо и Россия во времена Ивана Грозного. В результате таких действий государства начинают катастрофически отставать. И это отражается на всем: на обороне, медицине, качестве жизни. В Калифорнии 47% стартапов основаны переехавшими туда иностранцами, и никого это не смущает, наоборот, они привносят и интегрируют свой, отличный от американского опыт.
Нам нужны лучшие ученые и преподаватели, чтобы мы смогли вырастить своих Кулибиных и Левшей. Надо сделать так, чтобы идти в науку снова стало модно и новое поколение российских ученых было более прикладным. Вот после этого, лет через двадцать, автоматически произойдет частичное замещение иностранцев россиянами. Никто не говорит про полную замену отечественных преподавателей на иностранцев, просто все должны знать, что мы привлекаем лучших.
Число патентов – само по себе оно ни о чем не говорит. Патентовать можно все, а качество патентов серьезно различается. Можно запатентовать новый колпачок для шариковой ручки, а можно – новую ракету. В то же время если будет расти научный потенциал страны, инновации и инвестиции в этот сектор, то и качество патентов будет расти, поскольку только так смогут защитить себя и изобретатели, и инвесторы.
НИОКР стремительно растет, когда в стране много крупных глобальных негосударственных предприятий, как во Франции или Германии. Или когда большой пласт населения вовлечен в инвестиционную активность, формируя большое число инновационных компаний, как в США или Швеции. Многие меряют эффективность НИОКР процентом от ВВП. Мол, в некоторых странах это аж 5% от ВВП, и значительный вклад в это вносит государство. Скажете, не наш путь? Но ведь важно не сколько выделено денег, а с умом ли, насколько эффективно те потрачены.
Особая ситуация с фундаментальными исследованиями. Инвесторы редко и неохотно вкладываются в научную и инновационную деятельность, которая приносит слишком отсроченный результат. Развитие фундаментальной науки – задача государства и научных учреждений. Нужны гранты, научные премии, целевые программы. У нас пока видна только поддержка оборонной промышленности. В США за счет федерального бюджета финансируется 59% фундаментальных исследований, а большая часть остальных происходит не за счет частного бизнеса (таких только 4%), а за счет университетов, которые давно стали коммерческими предприятиями и направляют часть выручки на научные исследования. Взамен те получают славу и деньги.
Теперь производство. Не секрет, что у нас проблемы с производством высокотехнологичного оборудования. В Германии, Франции, Японии именно крупные производственные компании являются мощным центром инноваций. Увы, у нас почти нет высокотехнологичной промышленности, кроме атомной и оборонной. И здесь опять же встает вопрос последовательности действий.
Нужно развивать инновации и инвестиции. Развитие промышленности произойдет как следствие, хотя и не сразу. Давайте скажем правду – конвейер не для нас. Наш Левша всегда мог подковать блоху, сделать нереально крутой опытный экземпляр, но с серийным производством у нас всегда были проблемы. С наступлением эпохи робототехники ситуация меняется. Нам нужно изобретать, делать опытные экземпляры, а на конвейере будут работать роботы. И тогда мы легко посоревнуемся по качеству с немцами и японцами. Это не фантастика, такая эпоха уже началась. Мы активно входим в эру постиндустриального общества.
Враги отдельно, стартапы отдельно
Наконец, России не хватает высокотехнологичных компаний. Статистически у нас их больше, чем в среднем в Европе, но мало так называемых национальных чемпионов.
Да, работа государства по повышению привлекательности стартаперского движения сделана на четверку с плюсом благодаря РВК, «Сколково», ФРИИ и другим подобным структурам, которые раскачали рынок, поддерживая всевозможные инициативы (инкубаторы, лекторов, привоз иностранных специалистов, профильные СМИ, раздача денег фондам и компаниям). Уже несколько лет в стране регулярно пишут о стартапах и инновациях, есть много историй успеха. Словом, идея осела в головах у многих. Однако надо признать, что пока государство туда не лезло, национальные чемпионы в хай-теке, например, появлялись, а сейчас перестали. Негосударственные инвестиции схлопнулись в последний год, а без них тяжело растить высокотехнологичных лидеров.
Как же вернуть и увеличить негосударственные инвестиции?
У нас проблемы с законодательством, экономическим ростом, инвестиционной привлекательностью, отношениями с Западом. Мы хотим защитить наш рынок от тлетворного западного влияния и особенно защитить нашу оборонку и недра.
Хорошо, про оборонную промышленность забыли, не пустим сюда врагов. Нефть, газ и металлы, сельское хозяйство? Отлично, пусть здесь будет особое регулирование участия иностранцев.
Давайте возьмем те инновационные отрасли, где у нас ситуация плохая. Давайте сделаем особый режим для всех предприятий, которые не внесены в особые списки.
Почему бы для биотехнологий и высокотехнологичных компаний, которые не завязаны на госконтракты, не сделать особый режим? Почему не провести эксперимент? Сделать этакую особую экономическую зону для определенных отраслей со своим регулированием, налогами, спецполицией, особым инвестклиматом и особой защитой инвестиций.
Есть проблемы с доверием к судам? Можно учредить отдельный арбитражный суд, в котором будут заседать отдельные судьи, не работавшие никогда судьями. Зарплата в десять раз больше, чем обычно. Жесточайшая декларация имущества всех родственников до момента вступления в должность. Особый контроль премьера. Договориться, чтобы по этим вопросам в качестве апелляционной инстанции был международный суд. Не нравится Англия, пусть это будет Австрия, Чехия. Так или иначе, это сразу глобально повысит доверие инвесторов.
Замкнутый круг
В России, по данным ОЭСР, налоговая система не поощряет, а, напротив, усложняет расходы на НИОКР. Мы декларируем, что у нас самые низкие в мире налоги. Но ведь важна не столько сама по себе ставка, сколько методология исчисления налоговой базы. А еще у нас дефицит творческого толкования налоговых норм на практике. Именно поэтому я пишу про спецналоговые, спецмилицию, спецсуды и специальное регулирование. Без возможностей двоякого толкования.
В налоговых системах большинства инновационных стран расходы на исследования и разработки рассматриваются либо как капитальные затраты и подлежат амортизации в течение пяти лет с момента их осуществления, либо как расходы бизнеса и вычитаются из налогооблагаемой базы в текущем отчетном периоде.
В США налоговый кредит на целевые расходы позволяет вернуть из уже уплаченного налога сумму до 20% приращения расходов в текущем году. Эта льгота применяется только к НИОКР, проводящимся на территории США. Может, просто скопируем и не будем приставать к таким фирмам из-за убытков?
Можно установить 10%-ный налог на прибыль для юрлиц, которые инвестируют в особые отрасли, в том числе через специализированные фонды. Останавливают опасения, что заработают схемы увода налогов из других отраслей? Так запретите этим предприятиям заниматься непрофильным бизнесом.
Еще нужно поощрять профессиональных бизнес-ангелов. В США, к примеру, лицам, инвестирующим в венчурные предприятия с капиталом менее $1 млн, разрешается учитывать потери от таких вложений при расчете подоходного налога. Во Франции и Великобритании налоговое законодательство тоже стимулирует вложения граждан в венчурные фонды. Скопируем?
У нас в стране год назад появились инвестиционно-сберегательные счета: вложи 400 тысяч рублей в ценные бумаги и не плати налог на весь доход от них в течение трех лет. Понимаю, что боролись со схемами легализации, но сумма вышла смехотворная для этого бизнеса. И результат тоже никакой – всего 30 тысяч таких счетов открыто за год. Практически ничего. Необходимо значительно увеличить сумму для нужных отраслей. Например, если человек вложил в предприятие до 30 млн рублей и не продавал акции (или конвертируемые облигации) в течение трех лет, то доход от этого бизнеса в пределах трехкратного роста не облагается налогом. Лимит суммы инвестиций и лимит доходов ограничивает схемотехнику.
И вообще: почему бы не направить усилия пропаганды на то, как выгодно и престижно быть бизнес-ангелом? Поддержи свою страну – поддержи свою науку – инвестируй в науку – стань бизнес-ангелом. Вот настоящая социальная реклама. Доход бизнес-ангела в среднем в три раза превышает доход от депозитов, что является ключиком к увеличению инвестиций в этот сегмент.
Конечно, нужна защита инвесторов, чтобы не создавались высокотехнологичные «МММ». Но про суды уже было сказано: если международный суд докажет, что привлеченные деньги были просто растрачены, в этом случае людей нужно сажать. Подобные меры должны быть заранее предусмотрены. Нужно относиться к деньгам инвесторов и защищать их не менее строго, чем деньги государства. И не просто декларировать это, а реально делать, тогда деньги сами потекут в нашу страну. А несколько показательных историй только укрепят веру инвесторов в защищенность их капитала.
Все это замкнутый круг и единая инвестиционно-наукоемкая среда.
Крупные высокотехнологичные предприятия сами развивают НИОКР и увеличивают число патентов. Рост таких предприятий увеличивает число стартапов, которые быстрее реагируют на различные проблемы и пытаются их решить. Крупные предприятия являются их покупателями. А из тех, кого не успевают купить, получаются новые национальные чемпионы.
Бизнес-ангелы вкладывают деньги в стартапы. Когда их покупают, то получают больше денег и снова вкладывают в новые стартапы. Все это вместе повышает престиж научной и инновационной деятельности, растет конкурс в вузы на технические специальности и повышает спрос на качественное преподавание.
В масштабах всей страны тяжело делать реформы. Но, может, легче начать с отдельных отраслей?
