Экономист Кеннет Рогофф — РБК: «Падение вашей экономики может ускориться»
Наталья Княжевич, Александр Ратников, Георгий Макаренко
Известный экономист, профессор Гарварда и специалист по суверенным долгам Кеннет Рогофф поговорил с РБК о политике ЦБ, необходимости реформ и о том, чем российский кризис отличается от прочих
Экономист Кеннет Рогофф
Фото: Екатерина Кузьмина/РБК
О кризисе
Я думаю, ситуация очень сложная. У вас весьма негибкая экономика. Она похожа на человека, который чем-то болел, а потом подхватил еще и грипп или простудился, и ему стало совсем плохо. Российская экономика недостаточно крепкая, вы не диверсифицированы, у вас нет сильного частного сектора. В Соединенных Штатах молодые люди стремятся запустить стартап, они хотят открыть свою компанию, а в России они мечтают работать в «Газпроме» или в каком-нибудь крупном банке. Нормально, если этого хотят лишь некоторые, но плохо, когда это становится всеобщей целью.
Я думаю, российская макроэкономическая политика, другими словами — бюджетная политика, резервы, денежная политика, политика движения капиталов, — в целом на высоком уровне. Это было тем фактором, который защитил экономику. В чем Россия слаба, так это в микроэкономической политике, в том, что касается государственных институтов, главенства закона, управления частными финансами, в структурных основах. Ваша экономика может расти очень быстро, но этого не происходит из-за фундаментальных структурных недостатков.
О нефти
В чем я точно уверен, так это в том, что никто не сможет спрогнозировать цены на нефть. Они слишком волатильные. Страна, которая зависит от цен на нефть и энергоносители, должна быть готова к такой волатильности. Цена барреля может упасть до $20, а потом снова взлететь до $120. И вам нужно построить экономику, которая сможет жить в любых условиях. России необходимо эволюционировать, как Австралия, Канада, Соединенные Штаты, где энергоносители тоже важны, но не доминируют.
Если цены на нефть пойдут вниз, у вас будут значительно более серьезные проблемы. Если повысятся, то и положение значительно улучшится. Ну, а если они останутся на прежнем уровне, все равно остается множество проблем: неработающие займы, страна в рецессии, необходимость многочисленных фискальных изменений. Если ситуация будет развиваться таким образом год-другой, падение вашей экономики может ускориться. Так что нужны серьезные меры, чтобы кризис не стал еще глубже.
О реформах
Это очень сложно не тратить деньги, когда общественность знает, что они у вас есть, и заниматься реформированием, когда положение вещей не выглядит ужасным. Все страны сталкиваются с такими трудностями, это не какая-то особенная российская проблема. Сложно продвигать реформы, когда у вас такая довольно мягкая рецессия, мягкий кризис. Но это необходимо, поскольку дальше все может быть намного хуже. Я говорил об этом еще в январе, с тех пор какие-то меры были приняты, я вижу изменения. Но я думаю этого недостаточно, чтобы обеспечить стабильный рост в долгосрочной перспективе.
Россия — прекрасная страна, люди в ней живут замечательные, у нее много природных ресурсов, много сильных сторон. Даже глобальное потепление, наверное, пойдет России на пользу в отличие от других стран. Но, с другой стороны, у вас слабые государственные институты, недостаточное главенство закона, частный капитал не особенно крепкий, и все это необходимо исправить.
О прогнозах
Оптимистичный прогноз предполагает, что ваша экономика будет расти на 2–2,5% в год уже через пару лет. Учитывая текущее падение, в нормальных условиях за ним должен быть резкий рост. Но, возможно, выйти из кризиса так быстро не удастся, если только цены на нефть не взлетят на прежний уровень. Тогда вы скоро забудете, что вообще что-то случилось. Я считаю, что самый сильный удар по российской экономике нанесли именно цены на нефть. Санкции тоже имели эффект, но не такой значительный.
О сбережениях
Это правильно, что вы создали резервный фонд, когда цены на нефть были высокими и все было хорошо, а потом использовали его в сложной ситуации. Это нормально, так же делают Норвегия и другие страны. Но в то же время меня беспокоит недостаточная диверсификация в частном секторе. Обменный курс упал, но экспорт не вырос. Это тяжелые времена, но вместе с тем и возможность диверсифицировать экономику.
О политике ЦБ
Введение гибкого обменного курса принесло очень-очень много пользы и защитило вашу страну. Если бы в качестве антикризисной меры вы попытались зафиксировать курс, произошло бы следующее: все резервы были бы быстро исчерпаны, после чего курс рухнул бы сам по себе. Политика таргетирования инфляции и гибкий курс, я думаю, очень помогли. В то же время обстоятельства, в которых работает Центробанк, оказались очень сложными: резкое обрушение цен на нефть, санкции, геополитическая нестабильность. Пытаться стабилизировать ситуацию очень непросто.
Об Украине
Я давно говорил, что Украина нуждается в помощи, стране нужна дальнейшая реструктуризация. Все это прекрасно понимают. Были глубокая рецессия, сильнейшее падение национальной валюты, сейчас ситуацию пытаются стабилизировать. Я думаю, размер долга Украины на бумаге — это не имеющая сейчас определяющего значения цифра. Со временем будут достигнуты различные соглашения с кредиторами. При этом каждый хочет, чтобы не он, а какой-то другой кредитор пошел на уступки. Но большие деньги стране нужны срочно.
О Греции [разговор состоялся на экономическом форуме в Петербурге 20 июня]
Я думаю, что в реальности Греция не выйдет из еврозоны, считаю, что этого не произойдет. Но они могут принять меры по контролю над капиталом, как это сделал Кипр, усложнить процесс движения денег через границу, и тогда евро в Греции будет стоить дешевле, чем за ее пределами. Этого очень сложно избежать, но все, что делает Греция, грозит Европе трудностями. На самом деле довольно трудно прогнозировать, как это скажется на остальной Европе. Но могу сказать, что европейцы сейчас верят, что все не будет настолько плохо. Правда, и в США тоже когда-то не ждали беды: никто, к примеру, не подозревал, как сильно по всем ударит ситуация с Lehman Brothers. Греческий долг — в руках официальных кредиторов, и думаю, они будут просто наблюдать за потерей своих денег. Но, если бы это были частные кредиторы, ситуация была бы еще более драматичной.
О Китае
Конечно, вам имеет смысл диверсифицироваться между Европой и Китаем, это логично. Но рискованно вкладывать такое огромное количество денег только в одного партнера. Думаю, в долговременной перспективе Китай вырастет настолько, что там появится большой спрос на российский газ, российские товары, российскую древесину и прочее. Вообще, я считаю хорошей идеей соединить Центральную Азию, Китай и Россию. Но это только один из шагов на пути создания интегрированной экономики, нужны другие вещи — по-настоящему свободная торговля и открытый рынок.
Есть известный эксперт по ценам на энергоносители, он выступал в России много раз, Дэниел Ергин [заместитель руководителя IHS]. На вопрос «Не опасно ли зависеть от энергетического импорта?» он как-то ответил: «Нет, пока вы импортируете из множества разных мест». Так что вам имеет смысл диверсифицировать поставки газа, хотя, конечно, с ним работать сложнее, чем с нефтью.
О параллелях
Если взглянуть на азиатский финансовый кризис и на другие кризисы, с которыми я много работал, то мы увидим, что обменный курс там тоже коллапсировал, но это в итоге приводило к резкому росту экспорта и всей экономики. Очень показательно, что этого не происходит в России. Все потому, что нет диверсификации. Да, вы развиваете молочную отрасль, какие-то вещи улучшаются, но глобально экономика не диверсифицирована, она недостаточно крепкая. И это невозможно изменить за один день: для этого нужны более фундаментальные реформы. Российские и иностранные экономисты говорят об этом открыто, и уже очень долгое время, но дело движется не особенно быстро.
Экономист Кеннет Рогофф — один из самых влиятельных публичных интеллектуалов в мире. С 1999 года он занимает пост профессора экономики Гарвардского университета. Ученый специализируется на проблемах, стоящих на пересечении политэкономии и экономики. В сферу его интересов также входят макроэкономика и сравнительные исследования. Углубленное изучение закономерностей долговых кризисов делает его одним из самых видных специалистов в теме суверенных дефолтов, реструктуризаций и долговых проблем.
В 2001–2003 годах Рогофф был главным экономистом Международного валютного фонда. На этом посту он был вовлечен в спор с бывшим главным экономистом МВФ Джозефом Стиглицем, который в своей книге раскритиковал работу Всемирного банка и МВФ. В 2002 году Рогофф выступил с ответным открытым посланием к Стиглицу, в котором ответил на его замечания.
Одно из самых известных исследований Рогоффа — это книга «Основания международной макроэкономики», написанная им в соавторстве с Морисом Обстфельдом и изданная в 1996 году. В 2000-е годы полемику в научной среде вызвало другое исследование Рогоффа — академическая статья «Рост во время задолженности». Весной 2013 года Рогоффа и его соавтора Кармен Райнхарт обвинили в многочисленных ошибках при ее составлении. В статье авторы утверждали, что слишком большой размер госдолга приводит к рецессии. Рогофф и Райнхарт признали, что часть расчетов была ошибочной, однако настаивают на правильности своего основного вывода.
В 2009 году была опубликована книга «На этот раз будет иначе. 800 лет финансового безрассудства», в которой Рогофф и Райнхарт анализируют циклы роста и стагнации различных государств на протяжении истории. В ней они также утверждают, что большой государственный долг негативно влияет на рост экономики.
Рогофф является сторонником замены бумажных денег на электронные средства платежа. Безналичные формы оплаты будут дешевле, с их помощью будет проще бороться с отмыванием средств и другими аналогичными преступлениями, полагает экономист.
Сейчас ученый активно сотрудничает с проектом Projest Syndicate, где выходят его статьи об основных экономических тенденциях и событиях.
У себя на родине Рогофф известен как сильный шахматист. В возрасте 16 лет он оставил школу, чтобы посвятить себя шахматам, однако через два года решил стать экономистом. В профессиональных шахматах у Рогоффа титул гроссмейстера. По методологии Всемирной федерации шахмат ученый занимает 875-е место в мире.
