ИНТЕРВЬЮ И. ПРОХОРОВОЙ ДЛЯ СПЕЦПРОЕКТА «СОЦИАЛЬНАЯ КАРТА БИЗНЕСА»
НУЖНО ЛЮБИТЬ СВОИХ ДЕТЕЙ БОЛЬШЕ, ЧЕМ НАЧАЛЬСТВО – ТОГДА В НАШЕЙ СТРАНЕ ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО
Литературовед, кандидат филологических наук, главный редактор издательства «Новое литературное обозрение», соучредитель благотворительного Фонда Михаила Прохорова, кавалер Ордена литературы и искусства Франции, Ирина Прохорова, рассказала проекту «Социальная карта бизнеса», что необходимо сделать для мобилизации общества в кризисный период.
МОЖНО ЛИ НАЗВАТЬ ВСЕ ПРОИСХОДЯЩЕЕ В РОССИИ КРИЗИСОМ? И ЕСЛИ ДА, ТО КРИЗИСОМ ЧЕГО?
И. П.:Я думаю, что это – политический кризис, повлекший за собой кризис экономический. Собственно, санкции просто стали катализатором давно идущих процессов социальной деградации. На самом деле, стагнация последние годы чрезвычайно усилилась, и это было заметно даже невооруженным глазом. Страну уже поразил мощнейший системный кризис. И знаете, на поверхности лишь вершина айсберга, просто до определённого момента деструктивные тренды протекали скрыто. Сейчас же лучше слов говорят цифры: падающие цены на нефть, дестабилизация рубля, скачки курсов валют.
МНОГИЕ ВИДЯТ В КРИЗИСЕ МОБИЛИЗАЦИОННУЮ СОСТАВЛЯЮЩУЮ. КАК ВЫ ОТНОСИТЕСЬ К ЭТОЙ ТОЧКЕ ЗРЕНИЯ?
И. П.:Честно говоря, скептически. Все, что сейчас происходит, – только усугубление накопившихся проблем. Мы возвращаемся к трагедии тоталитарного прошлого. Власть не способна доверять инициативам общества. «Люди не готовы, их нужно контролировать и сдерживать», - устойчивая метафора, которая постоянно преследует нас. Хотя, в те же 90-е общество доказало свою креативность и способность к самоорганизации, буквально за несколько лет заложив основы нового социального здания на руинах советского режима. Пока бытует представление, что государство обязано всем руководить и все контролировать, боюсь, никакого поступательного развития общества не будет. Что такое мобилизация в понимании власти? Это способы внеэкономического принуждения к работе, т.е. формирование общества по принципу казармы, где каждый должен пожертвовать всем во имя имперских амбиций. Если такая тенденция сохранится, то никакого нового старта не будет. 2015 год только наступил, а уже принято очередная порция запретительных законов. В каком-то смысле это и есть глубочайший кризис. Государство обвиняет людей в несознательности, тем самым расписываясь в собственном бессилии.
ЧТО ЖЕ ОЖИДАЕТ ОБЩЕСТВО НА УРОВНЕ ОСОЗНАНИЯ СЛОЖИВШЕЙСЯ СИТУАЦИИ?
И. П.: Знаете, по поводу общества я более оптимистична. В 90-е годы для утверждения демократического образа жизни нам не хватало очень важного социального навыка - умения создавать горизонтальные связи. Наследие авторитарных и тоталитарных режимов проявляется в том, что стратегия выживания и успеха до сих пор понимается как сугубо индивидуалистическая акция: мы рассчитываем только на самих себя, не верим в профессиональную или цеховую солидарность для отстаивания своих интересов, т.е. в сущности воспроизводим идею вертикали власти. Чтобы серьезные изменения в политической и экономической жизни стали возможны, мы должны научиться искусству институциональной консолидации, т.е. созданию разветвленных горизонтальных сетей разного рода ассоциаций, которые в совокупности становятся мощным буфером между амбициями власти и интересами многочисленных общественных групп. (К сожалению, власть гораздо лучше понимает значение горизонтальных связей, чем само общество, недаром она так упорно борется с НКО всеми, даже самыми недостойными способами.) Хочу заметить, однако, что несмотря на постоянное ухудшение политического климата, мощное движение волонтерства, наоборот, набирает обороты. Я бы сказала, что это стало миссией, этической нормой для огромного количества молодых людей, что не может не радовать. А самое главное, подобный порыв к объединению контролировать практически невозможно.
Важно подчеркнуть, что первые ростки самоорганизации и взаимопомощи появились еще в самом начале 90-х годов в виде масштабной частной и корпоративной благотворительности. Дело в том, что никто никогда не изучал статистику по этому вопросу. Я всегда говорила, что история 90-х не только не написана, она дискредитирована.
Анализ благотворительности 90-х открывает удивительные вещи. Многие больницы, школы, библиотеки, детские сады и детские дома не закрылись только благодаря деятельности меценатов. Скажем, бывшие ученики жертвовали немалое количество денег на развитие школы, в которой учились; компании в регионах фактически брали на себя функции местной власти, не только поддерживая вышеупомянутые общественные учреждения, но и строя новые.
К сожалению, идея самоорганизации в российском общественном сознании по-прежнему остается на маргинальных позициях. Пренебрежение к системной работе досталось нам в наследство от радикально-революционной традиции, сформировавшейся во второй половине XIX века, приветствовавшей только глобальные общественные изменения и презиравшей «теорию малых дел». В сущности, это была тоталитарная доктрина, в которой не было места интересам отдельных граждан, их счастью и благополучию. Им отводилась роль быть «колесиками и винтиками» жестоких социальных экспериментов. Эта печальная традиция дожила до наших дней и успешно используется властью для дискредитации идеи общественной самоорганизации. Задача просвещенного сообщества – объяснять людям, что их инстинктивное стремление к объединению ради помощи «сирым и убогим», ради независимости от государственного произвола и есть те самые великие, важнейшие дела, которые в совокупности создают подлинно великую державу.
СТОРОННИКИ МАЛЫХ ДЕЛ БЫЛИ ОБЕСКУРАЖЕНЫ ПОНИМАНИЕМ ТОГО, КАК В ОДНУ СЕКУНДУ МОЖНО ОБРУШИТЬ МНОГОЛЕТНИЕ СТАРАНИЯ, НАПРИМЕР, ПРИНЯВ, ТОТ ЖЕ «ЗАКОН ДИМЫ ЯКОВЛЕВА», ЗАПРЕТИВ УСЫНОВЛЕНИЕ НАШИХ ДЕТЕЙ.
И. П.:Это понятно. Общество пройдет долгий и нелегкий путь, отстаивая свои интересы. Как говорится: «Ломать – не строить». Давайте разберем этот самый «закон Димы Яковлева». Большинство людей смотрит телевизор, и от такой мощной пропаганды происходит невольная подмена понятий. Общество усиленно и злонамеренно дезориентируют. По федеральным каналам рассказывают о мучениях детей, усыновленных американцами. Раздуваются единичные случаи, а в это время таким же образом в России погибают сотни детей, но это уже никого не беспокоит. С другой стороны, возмущения против этого людоедского закона были, но они не выливались в массовые акции. И вот именно здесь мог бы произойти переломный момент. Возможно, если бы власть увидела консолидированный протест общества, то этот закон не был бы принят. Значит все дело в системе ценностей, которую разделяет большинство наших сограждан. Не могу не процитировать высказывание одного умного человека: «Когда же в нашей стране все будет хорошо? Как только мы начнем своих детей любить больше, чем начальство». К сожалению, мы невольно защищаем чужие, а не свои интересы.
Например, сейчас, когда уровень достатка стремительно падает, включилась пропаганда святости бедности. Многие покупаются на эту уловку, что весьма показательно. Нередко, общаясь с людьми, я поднимаю тему Крыма и санкций. В ответ слышу: «Ну и что, будем жить в нищете, зато Крым наш». Люди не понимают, что своим согласием они обрекают собственных детей на бедность, т.е. буквально приносят в жертву своих детей ради имперских амбиций правящей верхушки.
БЫТЬ МОЖЕТ, В ОСНОВЕ ЛЕЖИТ БОЛЕЕ ГЛУБОКАЯ КУЛЬТУРНАЯ МАТРИЦА?
И. П.: Вековые традиции можно и нужно переосмысливать, переформулировать. Идея справедливого распределения богатства и идея «уравниловки» - вещи разные, но грань между ними в понимании большинства стерта.
Приведу один пример из жизни католических стран. 30 – 40 лет назад Католическая церковь пересмотрела свои взгляды на концепцию бедности как святости и признала, что идея достатка более не противоречит идее доброго христианина. Это революция в религиозном сознании дало колоссальный толчок экономическому развитию многих католических стран, которые до того сильно отставали от протестантских, где доктрина честного богатства восторжествовала на несколько веков ранее.
Как сформулировать в России концепцию социальной справедливости, не противопоставляя ее идее конкуренции и личного преуспеяния? У нас долгая драматическая традиция общества уравниловки, опыта проживания в квази-социальном государстве тотального контроля и распределения. Предстоит большая работа по переоценке ценностей.
САМА СИТУАЦИЯ ПРИВОДИТ К ТОМУ, ЧТО ГОСУДАРСТВО ВЫНУЖДЕНО ВЫХОДИТЬ ИЗ СОЦИАЛЬНОЙ СФЕРЫ. ЭТО ВИДНО ПО РЕФОРМАМ МЕДИЦИНЫ И ОБРАЗОВАНИЯ. МОЖЕТ БЫТЬ, ПРИХОД В СОЦИАЛЬНУЮ СИСТЕМУ БИЗНЕСА КАК НЕКОГО ИНТЕГРАТОРА СТАНЕТ ПРОМЕЖУТОЧНЫМ ШАГОМ К РЕШЕНИЮ СУЩЕСТВУЮЩИХ ПРОБЛЕМ?
И. П.: Вопрос интересный. А почему вообще государство должно выходить из социальной сферы? За 70 лет сложилось так, что наша страна всегда была каким-никаким, но социальным государством. Почему нельзя усовершенствовать эту сферу, отказавшись от советских пережитков? Почему нужно отказываться от социальных обязательств, ничего не предлагая взамен? Если государство уходит из социальной сферы, значит, как минимум, бизнес должен получить огромное количество преференций. Позвольте обществу самоорганизовываться, чтобы находить способы помочь социально незащищенным группам. А что происходит у нас? Бизнес у нас уже полузадушен, принимаются чудовищные законы, например, запреты на лечение детей за рубежом. Конструктивных предложений от государства не поступает. Это, как мне кажется, и есть чудовищный кризис сознания.
ЧТО МОЖЕТ ПОМОЧЬ ПРЕДСТАВИТЕЛЯМ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОЙ СРЕДЫ, КОТОРЫЕ ПРИНИМАЮТ ВЕСЬ УДАР НА СЕБЯ? ПОДДЕРЖКА БИЗНЕС-СЕКТОРА МОЖЕТ ТОЛЬКО УМЕНЬШАТЬСЯ, КАК ЭТО БЫЛО В 2009 ГОДУ.
И. П.:Да, к сожалению, поддержка бизнеса действительно ослабнет. Но, не будем забывать, что бизнес занимался благотворительностью и в худшие времена. Ситуация в стране может стать своего рода моральным императивом для многих людей. Интересно наблюдать за соединением разорванных времен. Скажем, в начале 90-х годов, когда только появилась частная благотворительность, люди стали обращаться к меценатам за помощью, хотя их имена нигде не освещались. Бизнес будет помогать в любом случае. Хочется объяснить людям две вещи. Во-первых, о благотворителях важно и нужно говорить. Во-вторых, благотворительностью должны заниматься не только богатые люди. Например, краудфандинг постепенно становится все более популярным. Если говорить о высоких нравственных принципах, то основа всего – это милосердие и благотворительность. Но такие установки должны закладываться в воспитании. К сожалению, у нас жестокое общество, причем люди иногда этого не осознают. Удивительная жестокость иллюстрируется отношением к старикам и детям. Приведу строчку из песни Высоцкого: «Если хилый – сразу в гроб». Поэтому и стариков не хотят лечить, и больных детей. Нашему милитаризированному обществу нужны только сильные и здоровые, даже умные не нужны. Я абсолютно уверена: экономика вторична по отношению к сознанию. Рынок – всего лишь его проекция. Запустить правильные экономические механизмы невозможно без серьезной внутренней и этической революции, а это требует серьезной работы. Я думаю, что мы вступили в новую фазу развития, когда переосмысление реальности просто необходимо. На поверхности опять огромное количество стереотипов, поэтому пришла пора разрабатывать новую стратегию будущего, если хотите, другую национальную идею. Можем ли мы сейчас противопоставить что-то имперской идее? Это большой вопрос.
КОЛИЧЕСТВО ПРОСЬБ О ПОМОЩИ БУДЕТ УВЕЛИЧИВАТЬСЯ, ЧТО УЖЕ ЗАМЕТНО ПО СОЦИАЛЬНЫМ СЕТЯМ, А КОЛИЧЕСТВО ЖЕРТВУЮЩИХ УМЕНЬШАТЬСЯ. КАК НЕ ПОТЕРЯТЬ БАЛАНС?
И. П.:Давайте не будем забывать, что российская благотворительность очень молодая, ей всего 20 лет. До этого был разрыв с традицией почти на 80 лет. Мы нетерпеливы и киваем на Запад, где меценатская деятельность не прекращалась несколько веков подряд. И то, если собрать полную базу данных, мы увидим, что благотворительной помощью занимается огромное количество организаций и частных меценатов. Это говорит в пользу российского общества. Когда многие благотворительные инициативы создают мощное системное поле социальной поддержки? Это вопрос времени и благоприятного социального климата. Знаете, фонду Михаила Прохорова уже 10 лет. Он одним из первых в стране стал мотивировать людей к поддержке регионов. Очень интересно в течение этого периода наблюдать за реакцией медиа. Уверена, что никакого указания не упоминать благотворителей не было. Но руководство каналов полагало, что за освещение хороших поступков люди должны платить. Значит, срабатывает инстинкт, что любая частная инициатива вторична по отношению к государственной. Вот она, та самая система стереотипов, которая замедляет наше развитие. Меценаты остаются в тени. У нас нет благодарности к богатым людям, отсутствует уважение к собственности. Люди считают, что помощь богатых людей – всего лишь замаливание грехов. «Почему бы и не отдать то, что легко досталось», - эта позиция неправильна, ее нужно искоренять.
ХОТЕЛОСЬ БЫ УСЛЫШАТЬ ВАШ ПРОГНОЗ. КАК ВЫ ВИДИТЕ БУДУЩИЙ ГОД С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ СОЦИАЛЬНОЙ СФЕРЫ? КАКИЕ СОБЫТИЯ БУДУТ ПРОИСХОДИТЬ?
И. П.:Несомненно, год будет тяжелым. Все будет зависеть от многих показателей и факторов, как внешних, так и внутренних. Общество ждет серьезная проверка. Насколько при всех проблемах и потерях мы сможем отстоять свои интересы? И я не говорю о кровавых восстаниях, нет, это точно приведет к коллапсу. Нужно искать другие пути. Я думаю, что этот год может стать годом прозрения для многих достойных и думающих людей.
