Санкции против людей Путина: в ожидании первого предательства
Олег Кашин
Значение многих событий в новейшей политической истории становится ясно только с годами, и сейчас я жалею, что полтора месяца назад пропустил этот юбилей – десять лет назад, 2 февраля 2004 года, «Коммерсантъ» на правах рекламы напечатал открытое письмо близкого к Борису Березовскому кандидата в президенты России Ивана Рыбкина, в котором автор заявлял, что он обладает «множеством конкретных свидетельств участия Путина в бизнесе».
«Известный Абрамович, стоящие в тени Тимченко, братья Ковальчуки и другие отвечают за бизнес Путина. Я утверждаю: сейчас именно В.В. Путин – самый крупный олигарх в России», – написал Рыбкин, и, как оказалось, это был предпоследний эпизод его политической карьеры. Последний случился всего через три дня, когда Рыбкин исчез, чтобы найтись через пять суток в Киеве и еще чуть позже снять свою кандидатуру, – это был единственный скандал, сопутствовавший тем президентским выборам. Исчезновение Рыбкина и в особенности то, что он, когда нашелся, вел себя как человек, по крайней мере имитирующий безумие, – все это свело к нулю значение любых слов, сказанных Рыбкиным во время предвыборной кампании, и о его открытом письме от 2 февраля никто больше не вспоминал. Но слово иногда оказывается сильнее того, кто его произнес.
Сейчас, спустя десять лет, письмо Рыбкина стоит признать едва ли не самым сильным дискурсообразующим документом, какой только знала постсоветская Россия. Именно Рыбкин ввел в оборот имена Геннадия Тимченко и братьев Ковальчуков (журналисты добавят к ним потом имена братьев Ротенбергов и других героев кооператива «Озеро»), именно Рыбкин первым публично предположил приоритет денег и вообще приоритет материального для Путина и его кремлевской команды. До Рыбкина такое никому не приходило в голову, о Путине говорили как о чекисте, выстраивающем режим личной власти во имя укрепления государства.
Сформулированная Рыбкиным идея «Путин олигарх» нанесла по имиджу чекиста-реваншиста, может быть, самый болезненный удар. Этот тезис стоит назвать гипотезой, потому что, кроме самого Путина, никто точно не знает, какими ценностями руководствуется Путин в действительности, но после 2004 года представление о Путине как о богатейшем человеке страны, прячущем за понятной народу риторикой свои сугубо материальные интересы, превратилось в мейнстрим антипутинской политической мысли. Весь успех Алексея Навального в конце нулевых вырос из того письма Рыбкина, а благодаря Навальному имена Тимченко, Ковальчуков и Ротенбергов стали полноценным политическим лозунгом.
Спустя десять лет после Рыбкина этот лозунг подхватили президент Обама и Минфин США, сайт которого невозмутимо указывает , что «Kovalchuk is a close advisor to President Putin and has been referred to as one of his «cashiers»», а «Timchenko’s activities in the energy sector have been directly linked to Putin. Putin has investments in Gunvor and may have access to Gunvor funds». Гипотеза, как и десять лет назад, осталась гипотезой, не перестала ею быть, но теперь благодаря американцам, даже если предположить, что наше представление об устройстве ближнего круга Путина неверно, значения это уже не имеет. Американские власти, опубликовав свой список, сами назначили Владимиру Путину его ближний круг, добавив к героям коррупционных разоблачений несколько одиозных публичных фигур в диапазоне от Мизулиной до Киселева. Теперь команда Путина выглядит именно так. Для Киселева и Мизулиной это, несомненно, хорошая новость, а для остальных? Это похоже на список членов ГКЧП, в котором Язов шел через запятую со Стародубцевым, но для председателя колхоза из Тульской области это было чем-то вроде шоу «Минута славы», а для действующего министра обороны это была измена присяге со всеми вытекающими. Разница, согласитесь, есть.
И пока одни фигуранты американского списка упиваются тем, что теперь у них есть справка о близости к Путину, с гордостью дают интервью – «Я пострадал за честность!», «Санкции против меня – наступление на свободу слова!» – или грозят в твиттере Сибирью сенатору Маккейну, в этом же списке вполне может найтись кто-то, кто, взвесив все за и против, подумает, что связывать свое имя с Путиным навсегда в их положении не лучший выбор. Кто-то из перечисленных в санкционном списке граждан уже сейчас обязательно думает, что, может быть, все-таки стоит рискнуть и сесть в самолет, и когда пограничник в аэропорту скажет: «Извините, ваша виза аннулирована», позвать представителя иммиграционной службы, сделать заявление, выразить готовность оказать содействие в расследовании преступлений агрессоров, захвативших Крым.
Выбор-то, в общем, простой. Можно сколько угодно высчитывать размеры компенсации за потерянные зарубежные активы и спорить, стоит ли одна большая вилла в Сочи двух маленьких в Ницце, но даже если вилла в Сочи будет украшена бриллиантами по периметру крыши, виллу в Ницце она не заменит, и дело даже не в том, что в Сочи хуже, чем в Ницце. Если совсем грубо, вилла в Ницце нужна, чтобы в ней, если что, можно было укрыться от гостей из Следственного комитета, а вилла в Сочи для того и существует, чтобы ты с нее никуда и ни от кого не сбежал. Это простая формула, она доступна каждому из санкционного списка. Вопрос только один: кто сделает выбор первым?
Ответа мы пока не знаем. Я бы присмотрелся к Суркову – его стокгольмские фотографии (а Евросоюз ведь тоже ввел санкции!) к этому располагают, да и вообще, Сурков давно не у дел, слухи о его невероятном политическом влиянии распускаются в основном им же самим и его людьми, при этом до сих пор неизвестна его роль в организации протестов на Болотной – вряд ли ему понравится перспектива воображаемого членства в кооперативе «Озеро» с реальными последствиями.
Так что я бы действительно присмотрелся к Суркову, хотя, может быть, первым предателем окажется и не он. Это саспенс, Путин превратился в героя триллера, который до сих пор не знает, из какого именно темного угла он должен ждать угрозы. Ожидание первого предательства – американцы сделали так, что именно оно становится основным фактором в российской политике. Уже стало, просто мы этого пока не заметили.
