«Полученной свободой я распоряжусь с уважением. Но не изменяя своим принципам»

09 августа 2010

Пресс-центр публикует оригинальный текст ответов Михаила Ходорковского в интервью немецкому журналу Шпигель

Господин Ходорковский, вы провели в стенах тюрем уже не один год, познакомились и с лагерями Сибири, и со столичными изоляторами. Какие у вас впечатления от российской системы исполнения наказаний?

Отечественная система исполнения наказаний направлена не на перевоспитание, не на помощь осужденному, не на защиту общества от преступности, а только лишь на наказание, причем часто – жестокое и унизительное, на слом человеческой личности. Но карательная функция не может быть основной. Изменения происходят, но очень небыстро.

Как проходит ваш день?

Я не совсем обычный заключенный. За почти семь лет заключения я пробыл в колонии, к которой приговорен судом, лишь год и два месяца. Все остальное время — разнообразные следственные изоляторы. И там я практически постоянно пребывал в состоянии подготовки к процессу либо к заседаниям суда. Последние полтора года я нахожусь в Москве в следственном изоляторе «Матросская тишина». Мой образ жизни предопределен участием в судебном процессе и режимом содержания. Все будни я провожу в суде – за исключением одного дня в неделю, когда я работаю с адвокатами.

Как часто вам удается пообщаться с родными?

Иногда в тот же день – раз в неделю — проходят и свидания с родственниками. Час или полтора разговора по телефону, нас разделяет толстое стекло. Разумеется, это происходит в присутствии надзирателей. И так в общей сложности уже 7 лет.

Почему в 2003 году, когда дело уже шло к аресту, вы не воспользовались возможностью уехать из страны, как другие – медиамагнат Владимир Гусинский, эмигрировавший в Испанию, или олигарх Борис Березовский, живущий сегодня в Лондоне? Ведь вас предупреждали.

Вопрос очень непростой. Тогда мне казалось, что у меня не было выбора. «Уехать» для меня означало «предать». Честь дороже. Это мнение я не изменил и по сей день.

Кремлем или кем-то из вашего окружения предпринимались попытки за кулисами договориться о вашем освобождении на основании компромисса — например, вы признаете вину и эмигрируете за рубеж?

Нет. Насколько мне известно, никаких подобных закулисных переговоров никогда не велось.

Насколько велика вероятность вашего помилования со стороны президента Медведева?

Президент Российской Федерации в соответствии с конституцией имеет право помиловать любого осужденного. Никаких ограничений Конституция РФ не содержит. Так что этот вопрос скорее к Дмитрию Медведеву.

Министр экономики Герман Греф и министр промышленности Виктор Христенко заявили в суде, что им не было известно о каких-либо нарушениях со стороны ЮКОСа. Оба они по-прежнему остаются во власти. По—вашему, это предзнаменование возможного оправдательного приговора?

Слишком оптимистичный вывод. Скорее показания демонстрируют личную порядочность и профессионализм этих людей.

Человек извне до сих пор не может найти ответ на два вопроса. Первый касается вашего сказочного превращения в богатейшего человека России, второй – метаморфозы из верноподданного гражданина в диссидента. В 80-е годы вы учились институте, готовившем специалистов для «оборонки», были убежденным комсомольцем. Тот, кого исключали из комсомола, упомянули вы как-то, автоматически «вылетал» и из вуза – и вы все считали, что это нормально. Как и – впоследствии – сотрудничество с КГБ. Что должно было произойти, чтобы вы увидели российское руководство другими глазами?

Я всегда защищал свои убеждения, то, что считал правдой. Когда понял, как нас всех обманывали в советские годы – пошел на баррикады. С тех пор требование свободы слова является для меня ключевым. Разгром НТВ (последнего независимого телеканала – в 2000 году) меня заставил занять более критическую позицию по отношению к Кремлю. Что же касается бизнес-успехов, то вспомните 1987 год. Тогда немногие решались, как я, отказаться от благополучного, по сути гарантированного государством будущего в пользу бизнес карьеры. А в 1996 году также немногие решались, как я, вложить все заработанное в полуразоренное предприятие, да еще за 6 месяцев до выборов, на которых была весьма вероятна победа коммунистов. Я решился, и выиграл.

Вы были советником последнего главы правительства РСФСР, потом, при Ельцине, до 1993 года работали в Минэнерго, одновременно возглавляя правления одного из первых крупных частных банков страны – и это в самый разгар приватизации. Разве это не то самое сращивание бизнеса и власти, которое вы так бичуете сегодня, при Путине и Медведеве?

Банк, который принадлежал мне, стал заниматься ТЭК лишь через два года после моего ухода с госслужбы – в 1995 году. Сегодня люди на верхних этажах власти вовлечены в бизнес совсем иначе. И в этом я вижу опасность.

Во всяком случае, близость к Борису Ельцину способствовала приобретению вами в 1996 году ЮКОСа, уже тогда бывшему вторым по величине нефтяным концерном России. До этого вам уже принадлежали ряд металлургических комбинатов и ОАО «Апатит». Откуда у вас деньги?

Я создал банк в 1988 году, и к 1993 году – к началу приватизации – по российским меркам это был уже «старый банк», которому доверяли и внутри России, и за рубежом. Количество разваливающихся производств было огромно. Ведь рухнула вся советская система. Деньги были меньшей из проблем. Наш банк в 1994-1995 годах заработал более миллиарда долларов, что вообще-то для седьмого в стране по размерам банка немного. Мы обслуживали предприятия и оборонного комплекса, и строительного комплекса Москвы, и лесоперерабатывающего комплекса Сибири, а также цветной металлургии.

Однако российские бизнесмены, в том числе вы, в результате приватизации практически даром получили лакомые куски советской промышленности.

Это чушь. Для покупки ЮКОСа мы брали кредиты в российских банках. При этом западные инвесторы не спешили принять участие в аукционе. Они опасались приобретать крупный актив в стране с непредсказуемой политической ситуацией.. На дворе был 1996 год, все ожидали, что следующим президентом станет коммунист Зюганов, который национализирует российские предприятия без какой-либо компенсации. А потом все забывают, что из себя представлял ЮКОС в 1996 году: Долги государству по налогам достигали 2 млрд долларов. Работники по полгода не получали зарплату. Доля неоплачиваемой продукции достигала 90%. А цены на нефть находились тогда в районе 15-20 долларов за баррель. И сколько могла стоить компания в таком состоянии? Тем не менее, мы выплатили 1,3 млрд долларов за различные активы, погасили долги перед государством и все задолженности. В 2003 году ЮКОС добывал уже вдвое больше нефти, не имел долгов, а капитализация достигала 40 млрд долларов.

Вы неоднократно подчеркивали, что в 90-е годы в высшей лиге российского бизнеса дела велись сравнительно разумно, в то время как сегодня в России царит «безудержность». Что конкретно вы имеете в виду?

Я хорошо знал Президента Бориса Ельцина – он никогда не потерпел бы государственных чиновников, столь откровенно демонстрирующих свои многомиллионные состояния, добытые коррупционным путем, как это происходит после его ухода. Невозможно было себе представить практически открытое использование силовых структур для отъема чужого бизнеса. Правила могут быть хорошими и плохими. Намного хуже, когда никакие правила не соблюдаются или когда на законы во имя каких бы то ни было «политических» целей попросту не обращают внимания. Бизнес-конфликты решаются сегодня зачастую силовыми методами, с захватом заложников, чтобы таким образом оказывать давление на бизнесменов. Просто берут и сажают в тюрьму младшего партнера по бизнесу, друга или подчиненного. В моем деле заложником стал Платон Лебедев (бывший глава принадлежавшего Ходорковскому банка «Менатеп» и член правления ЮКОСа; также приговорен к 8 годам лишения свободы), и не только он.

«Обнаруживать дыры в законе и использовать их – полностью или частично» — так вы описали свой рецепт успеха для 90-х. Выходит, порой вы осознавали, что действуете на грани законного?

Умелое использование закона – важный фактор успеха. Наши действия изучались юристами, аудиторами, проверялись госорганами и судами. Никаких претензий не было, все признавали их законными до начала атаки на нас государства в 2003 году. Если в законе описан путь, следуя которому компания может платить на 20% меньше налогов, то я был бы плохим менеджером, если бы не использовал законные возможности. Моя задача — приносить максимальную прибыль акционерам компании. И еще раз подчеркиваю: все было по закону. Для привлечения нашей компании к налоговой ответственности трактовка законов менялась задним числом. А значительная часть претензий вовсе прямо противоречит закону, и ни к кому никогда больше не предъявлялась. ЮКОС работал по тем же принципам, что и все остальные нефтяные компании, включая государственные. Налоговая нагрузка на тонну добытой нефти была у нас на среднеотраслевом уровне. А в абсолютном измерении ЮКОС платил больше всех нефтяных компаний и был третьим в стране плательщиком налогов после Газпрома и РАО ЕЭС. Здесь, в суде, об этом говорят все, включая госчиновников.

Чего хотело достичь правительство Владимира Путина Вашим арестом в октябре 2003 года?

Главная цель на тот момент – пресечь финансирование независимой оппозиции перед парламентскими и президентскими выборами. Потом у бюрократов возникло желание обогатиться на разрушении компании.

Тогда поговаривали, что вы «скупили» полпарламента, финансировали оппозиционные «Яблоко» и КПРФ. И вашего влияния на политику боялись.

Конечно, такой страх имел место. Согласно показаниям бывшего премьер-министра Михаила Касьянова на слушаниях по моему делу, именно в таком ключе в разговоре с ним высказался Владимир Путин. Я действительно финансировал из личных средств либеральные партии „Яблоко» и «Союз правых сил» (СПС). Насколько мне известно, некоторые из акционеров ЮКОСа, разделяющие взгляды КПРФ, принимали участие в финансировании коммунистов из собственных средств. Но влияние ЮКОСа не было определяющим; крупные компании, в частности, «Газпром», и другие компании тоже участвовали в финансировании избирательной кампании. Решающим фактором были главные игроки: Администрация Президента и губернаторы.

Возможно, дело было в ваших планах проложить нефтепровод в Азию, противоречивших тогдашней геополитике Кремля? Или в намерении продать часть концерна заклятым врагам - американцам?

Проложить нефтепроводы или продать пакет американцам было невозможно без согласия президента. Россия — не Европа и не США. И тем не менее мои враги активно используют подобные утверждения для моей компрометации – несмотря на то, что сейчас трубопровод в Китай строит лояльная, государственная «Транснефть». Правда, стоит он в семь раз дороже, чем выходило по нашим расчетам. И платят за магистраль российские налогоплательщики, а не частные акционеры ЮКОСа на паях с китайскими покупателями.

Ваши проблемы с Кремлем как-то связаны с желанием занять президентское кресло, которые вы выказывали?

В России человек с еврейскими корнями не может рассматриваться как реальный конкурент в этих вопросах – это азбучная истина. И я никогда не заявлял о таком желании, поскольку я не шут.

Вы собираетесь привлечь в качестве свидетелей защиты в общей сложности 478 известных политиков, в том числе половину членов правительства, включая премьера Путина. Однако Путин, равно как и президент Медведев, явно держится в стороне от вашего дела. Кто те люди, которые, оставаясь в тени, стоят за обвинениями против Вас?

Это председатель Совета директоров «Роснефти» Игорь Сечин (при президенте Путине долгое время был зампредседателя администрации президента, после «перехода» Путина на пост главы правительства стал заместителем премьер-министра – прим. редакции) и его подручный, советник Генерального прокурора Салават Каримов, а также еще ряд лиц. Но политическую ответственность, несомненно, несут сами власть имущие. Надо понимать, что многие чиновники обогатились на деле ЮКОСа. А ряд лиц связали свою карьеру с обещанием довести мое дело до нового срока. Они осуществляют давление на суд. Это делают не лично Медведев или Путин, все происходит посредством давно известного механизма. Действует старая инструкция: обвинительный приговор любой ценой.

Вы считаете, что достаточно неблаговидного высказывания Путина по вашему поводу, чтобы рядовые чиновники почувствовали себя обязанными действовать еще более жестко?

Мне вспоминается замечание Путина во время прямого телеэфира на канале «Вести»: тогда он фактически объявил меня организатором пяти заказных убийств. Путин приписал причастность к убийствам тогдашнему руководителю службы безопасности ЮКОСа, после чего добавил: «Понятно, что он действовал в интересах и по указанию своих хозяев».

Вы можете исключить, что у кого-то в вашем концерне руки в крови? Всем известно, что приватизация 90-х была сопряжена с жестокими методами.

Ни один конфликт не решался ЮКОСом «физически». Если появлялись разногласия, мы разрешали их в судах или в правительстве России.

В российском правительстве считается, что вы и ваш концерн также стоите за убийством главы администрации Нефтеюганска Владимира Петухова в июне 1998 года. Якобы это человек стоял на пути у ЮКОСа; даже его вдова два года назад высказывала аналогичные предположения. Вы можете с определенностью исключить, что Петухов погиб не без участия ЮКОСа?

Существует несколько версий гибели Петухова, включая указанную Вами – поскольку он требовал от ЮКОСа доплатить налоги. Но за прошедшие 12 лет со стороны налоговых органов и проверяющих структур по уплате налогов в 1998 году никаких громких претензий ни к ЮКОСу, ни ко мне предъявлено не было, Только с 1999 по 2004 годы. Это и понятно: в 1998 году из-за низких мировых цен на нефть у ЮКОСа был убыток. Что еще раз демонстрирует, как фабрикуется обвинение. И я уверен в том, что ЮКОС не имеет никакого отношения к тем трагическим событиям. Насколько мне известно, это обсуждалось в регионе, — смерть Петухова лежит в русле иного бизнес-конфликта. Правоохранительные органы и не имели в этой связи к ЮКОСу никаких вопросов – до тех пор, пока не понадобилось что-нибудь «накопать».

Вам предъявляют обвинения уже во второй раз. Процесс тянется бесконечно, человеку со стороны происходящее сегодня напоминает творения Кафки. Какую цель преследует такая инсценировка?

Система боится моего выхода на свободу. С другой стороны, дальнейшее содержание меня в тюрьме тоже дискомфортно для репутации власти. Полагаю, окончательное решение моей дальнейшей судьбы еще не принято. А для успокоения российской и международной общественности суд силится соблюсти внешнюю форму. В действительности же процесс ничего общего не имеет с тем, что в мире обычно понимают под правосудием. Еще раз освещать авторитетом суда такую глупость, как это было в первом процессе, больше нельзя. Но и действовать строго по закону столь же немыслимо – ведь инструкцию держать меня в тюрьме никто не отменял. Оказывается, меня судят не за предпринимательскую деятельность. А за что же тогда? За политику? Так скажите, наконец, об этом честно.

Ваш первый срок истекает в следующем октябре. Вы действительно допускаете, что вас могут выпустить на свободу практически накануне очередных президентских выборов?

Я не верю, что такое решение может принять этот суд. В моем деле суд вообще мало что решает. С политической точки зрения есть и сильные аргументы за мое освобождение, и не менее серьезные интересы влиятельных лиц, которые против такого поворота. Я гадать не хочу.

Какую стратегию изберете?

Действовать так, как будто идет нормальный судебный процесс, в котором нужно убедить судью и общество в своей правоте. Я не могу повлиять на политическое решение. Но я могу сделать все, чтобы никто в стране не сомневался: никаких оснований под обвинением нет.

Столь длительное заключение привело к удивительной перемене отношения к вам общественности. В 90-е годы как в России, так и за рубежом вас бесцеремонным спекулянтом, поднявшемся на кризисе. Сегодня вы своего рода святой, мученик за идеалы демократии и гражданских прав. Это дает вам чувство удовлетворения?

Еще раз что касается моего прошлого. Есть такая поговорка, что любой бизнесмен готов отчитаться о происхождении всех своих миллионов, кроме первого. Я же неоднократно отчитывался о всех доходах, до копейки. Последнее время я нахожусь под таким неусыпным вниманием общественности и правоохранительных органов, что если бы в моем прошлом были темные пятна или, тем паче, сомнительные способы приобретения денег, то это было бы уже оформлено в виде еще одного уголовного дела.
Я никогда не относил себя к «баронам-разбойникам», равно как и не считаю себя сегодня святым мучеником. И вообще не люблю стереотипы. Люди – разные. Тем более что любой человек претерпевает за свою жизнь определенное развитие, это касается и меня. Мои друзья верят в искренность произошедшей трансформации и одобряют ее. Работа для меня всегда была самореализацией, и потому практически само собой получилось, что я занялся общественной деятельностью и меценатством. К сожалению, у этого оказался неприятный побочный эффект: моя общественная деятельность была воспринята как покушение на российскую систему власти. Я вовсе не пытался бороться против Кремля, быть мучеником или героем. И символом борьбы за гражданские права и демократию в России я сделался не по своей воле. Но и менять ничего в своей жизни не стал бы.

Два года спустя после вступления Дмитрия Медведева на пост Президента тандем Путина и Медведева, похоже, дошел до предела своих возможностей. Медведев сетует по поводу «примитивной сырьевой экономики» и «засилья коррупции», однако отправить правительство в отставку не может – такой шаг был бы переворотом против его «политического отца» Путина. Какой выход из этого кризиса видите вы?

Действительно, сырьевая направленность экономики в условиях нестабильности мировых цен на ресурсы создает определенный риск для страны. Сейчас уже 71% российского экспорта составляют энергоресурсы. Россия могла бы воспользоваться другими конкурентными преимуществами, чтобы получить импульс для развития: очень даже неплохая система образования и сравнительно дешевая рабочая сила. Об одном из этих преимуществ уже почти можно забыть: в условиях высоких нефтяных цен зарплата растет быстрее, нежели производительность труда. Осталось образование. И хотя его уровень сейчас снижается, его еще достаточно для построения постиндустриальной, инновационной экономики. Однако для этого в России должно появиться другое отношение к человеку. Кто будет создавать новые идеи и бизнесы в условиях, когда не гарантирована даже личная безопасность, а результаты труда в любой момент могут быть изъяты в пользу коррумпированной бюрократии? Ведь мой пример говорит потенциальным созидателям инновационного бизнеса, что лучше это делать не в России. Что для меня очень горько: еще в 2001 году я начал говорить о необходимости построения постиндустриальной экономики. Иного выхода у нас просто нет. Однако без политической реформы модернизационный прорыв невозможен. Путину придется показать, что интересы страны он ставит выше интересов бюрократии и личных амбиций.

Сегодня о модернизации говорят все, однако о том, как следует ее проводить, ведутся споры. Одни считают необходимой предпосылкой либерализацию политической и экономической систем, другие – сильное государство и «хорошую диктатуру».

Глупо считать, будто при помощи «хорошей диктатуры» в России можно построить сильное государство с современной экономикой. Сильное государство в стране с европейскими культурными традициями – это эффективно работающие демократические институты: независимый суд, профессиональный, сильный парламент, влиятельная оппозиция, честные выборы, развитое гражданское общество и независимые СМИ. «Хорошая диктатура» — мечта бюрократов, залог их временного благополучия на тонущем корабле.

Вы неоднократно говорили о том, что ваши сограждане готовы участвовать в общественной жизни. Судя по результатам последних опросов, в этом приходится усомниться: 72% россиян, по данным ВЦИОМа, хотят «стабильности, даже если это будет означать нарушение демократических принципов и личной свободы». Чем объясняется такая позиция: традиционным российским патернализмом?

Формирующееся гражданское общество не может немедленно сломать все стереотипы. Сознание россиян весьма пластично, а готовность к переменам недооценивается. Сегодня людей умышленно обманывают надеждой на продолжение эпохи нефтяного благополучия. Это благополучие — химера. Тем временем в стране разрушается инфраструктура, появляется отставание в науке и образовании, и даже состояние оборонного комплекса пугающе ухудшается. Когда россияне, наконец, поймут правду, они очень быстро и радикально осознают необходимость незамедлительных перемен.

Как при нынешних условиях в России может сформироваться оппозиция, а главное – креативность?

Власть прилагает огромные усилия по расколу и дискредитации оппозиции. Тем не менее, оппозиция существует, в том числе независимая. Однако сильное внешнее давление ведет к ее радикализации, а иногда и маргинализации. Отсутствие влиятельной, конструктивной оппозиции негативно сказывается на многих аспектах: недостаточной продуманности принимающихся в государстве решений, нехватке кадров для государственных институтов, необузданном росте коррупции. Оппозиция будет набирать силу по мере роста потребности в ней. А это неизбежно случится.

До ареста вы пользовались советами целого ряда западных политиков, в том числе лорда Ротшильда, Генри Киссинджера, Графа Отто Ламбсдорфа. Что вы ожидаете от западных политиков и правительств сегодня?

Знакомство с западными политиками помогло мне понять их взгляд на Россию, их собственные страны и международную политику. Общие стратегические интересы базируются на общих ценностях, а не на ложно понимаемом прагматизме. Из универсальных человеческих ценностей нельзя делать лишь форму речи. Это цель, и цель важная. Я благодарен многим западным политикам, которые уделяют внимание моему судебному процессу. Особенно много среди них представителей Германии.

Министр юстиции Сабине Лойтхойзер-Шнарренбергер в день своего вступления в должность приняла у себя вашу мать. Такие акции помогают?

Не буду скрывать: для меня очень важен общественный интерес к моему делу. Вместе с тем, я уверен, что решение моей проблемы находится только в самой России, а не вовне.

Вероятно, вы не захотите во всеуслышание объявить, что из своих владений вы смогли сохранить на сегодняшний день. Но все же: сколько времени вы сможете продолжать финансирование вашей защиты и кампании в вашу поддержку, которая осуществляется по всему миру?

Эти затраты вполне по силам моей семье и друзьям. Абсолютно уверен, что даже если они не добьются справедливости при моей жизни, то продолжат борьбу уже без меня.

Если однажды врата тюрьмы для вас откроются – как вы распорядитесь вновь полученной свободой?

С уважением. Как свобода того заслуживает. Но не изменяя своим принципам.

Господин Ходорковский, благодарим вас за эту беседу.

http://khodorkovsky.ru/documents/2010/08/09/13565/

Продлен срок ареста Ходорковского и Лебедева

16 августа 2010 года, 11:24

Хамовнический суд Москвы продлил Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву срок содержания под стражей. Таким образом, суд удовлетворил ходатайство стороны обвинения, передает корреспондент BFM.ru. Экс-глава ЮКОСа и бывший руководитель МЕНАТЕПа, осужденные ранее на 8 лет лишения свободы, будут находиться под стражей в московском СИЗО до 17 ноября.

В ходатайстве прокуроры указали, что «подсудимые обвиняются в совершении преступлений, относящихся к категории тяжких, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы сроком свыше двух лет лишения свободы». Озвучивая просьбу о дальнейшем нахождении Ходорковского и Лебедева в СИЗО, прокурор Валерий Лахтин указал, что подсудимые обвиняются в совершении преступлений в экономической сфере. «За указанные преступные деяния в ведущих европейских странах и США, предусмотрено достаточно суровое наказание в виде лишения свободы до 25 лет и более. Такие срока наказания естественны, оправданны и находят понимание даже у представителей бизнес сообщества данных государств», — указал прокурор. Он добавил, что по состоянию здоровья подсудимые могут находиться под стражей в условиях следственного изолятора.

Защита настаивала на отклонении ходатайства. «Мы считаем, что ходатайство не только не подлежит удовлетворению, но и не подлежит рассмотрению», — сказал ранее BFM.ru адвокат Юрий Шмидт. Он напомнил, что принятый в апреле этого года закон содержит поправки в 108-ю статью УПК («заключение под стражу»), которые запрещают держать под стражей лиц, обвиняемых в совершении преступлений в сфере предпринимательской деятельности.

Экс-глава ЮКОСА Михаил Ходоровский и бывший руководитель МФО Менатеп Платон Лебедев в рамках второго дела обвиняются в хищении 350 млн тонн нефти и акций дочерних предприятий ЮКОСа.

URL: http://www.bfm.ru/news/2010/08/16/prodl … edeva.html

Осужденный по делу ЮКОСа познакомился с начальством

Мария Локотецкая

Обновлено 18 августа 2010 года, 19:39

Бывший подчиненный Ходорковского и Лебедева познакомился с ними на суде. Фото: ИТАР-ТАСС

В Хамовническом суде Москвы на процессе по второму делу Михаила Ходорковского и Платона Лебедева в среду дал показания бывший директор фирмы «Ратибор» Владимир Малаховский. Он отбывает 12-летний срок за хищение и отмывание средств, полученных от реализации нефти дочерних компаний ЮКОСа – «Юганскнефтегаза», «Самаранефтегаза» и «Томскнефти ВНК». Выступая в суде, Малаховский назвал «бредом» предъявленное подсудимым обвинение в хищении 350 млн тонн нефти.

Для дачи показаний в суд 56-летнего Владимира Малаховского этапировали из колонии. Свидетель защиты, одетый в темные брюки и серую футболку, был пристегнут наручниками к конвоирам. Браслеты сняли лишь тогда, когда Малаховский зашел на трибуну. Он заверил, что неприязни к подсудимым не испытывает и оснований для оговора не имеет.

Малаховский сообщил, что до того, как в декабре 2004 года его арестовали, он работал генеральным директором ООО «Альта-Трейд», Ратибор», «Энерготрейд». Все три фирмы вначале не были аффилированы с ЮКОСом, но позже стали ее дочерними или «внучатыми» компаниями.

«Что вам известно о факте, изложенном в обвинительном заключении, что сделки с нефтью, в том числе и с компаниями, в которых вы были руководителем, одобрены исполнительными органами ЮКОСа и исполнительными органами дочерних добывающих предприятий ЮКОСа?», — начал вести допрос Михаил Ходорковский. — «Если бы они не были одобрены, они бы не проходили, — с готовностью отвечал Малаховский. — Все сделки, которые проходили через моих контрагентов, были одобрены руководством нефтедобывающих предприятий».

Свидетель утверждал, что возглавляемые им фирмы работали, не нарушая действующего законодательства, и занимались куплей-продажей нефти и нефтепродуктов. По словам Малаховского, нефть и нефтепродукты покупались по более низкой, а продавались по более высокой цене, чтобы соблюсти интересы учредителей фирм.

«А соответствовала ли отчетность фактически осуществляемым операциям? Или там что-то скрывалось? Искажалось?», — спросил Малаховского адвокат Михаила Ходорковского Алексей Мирошниченко. Свидетель заверил, что ничего такого не было, а для проверки правильности отчетности ежегодно заказывалось заключение у различных аудиторских компаний. «Оснований не верить данным заключениям у меня не было. Насколько я в курсе, самое последнее заключение давала даже Счетная палата»,— сказал Малаховский.

«А вы можете объяснить, почему нефть, добытая дочерними добывающими компаниями ЮКОСа, проходила через некую цепочку продаж, в которой были и ваши торговые фирмы?», — поинтересовался адвокат. — «На тот момент времени, когда я работал генеральным директором, я не задавался этим вопросом, — признался свидетель. — Только по материалам своего уголовного дела я прочитал, что основной целью было снизить налогообложение, для получения налоговых льгот по данным компаниям. ЮКОС получал определенные налоговые льготы в данной ситуации. Это, повторюсь, из материалов уголовного дела. Когда я работал, я этого не знал».

Малаховский сообщил, что в материалах дела он также увидел: нефтедобывающие предприятия получали значительную прибыль. «Это не только покрывало расходы нефтедобывающих компаний, но и оставалось на развитие, на решение каких-то своих вопросов», — сказал свидетель.

Он заверил, что «дочки» ЮКОСа практически полностью получали оплату по договорам купли-продажи нефти. Задолженности если и были, то минимальные, и составляли 1-2 % из-за того, что еще не наступали сроки платежей. Малаховский отметил, что ему не было известно о крупных фактах недостачи нефти или выручки. Имели место лишь случаи хищений на железной дороге или от недолива, сказал он.

«При работе директором компаний вам приходилось получать приказы, которые вы считали бы незаконными, сомнительными? Угрозы? Принуждения?», — поинтересовался Алексей Мирошниченко. — «Нет. Таких моментов не было в моей деятельности», — заверил свидетель. «А вам что-нибудь известно о хищении всей нефти добывающих компаний ЮКОСа с 1998 по 2003 год?» — «Больший бред представить сложно!» — сказал Малаховский.

Затем вопросы свидетелю адресовал бывший глава Международного финансового объединения» Менатеп» Платон Лебедев. «Наконец-то нас с вами познакомили!» – воскликнул Владимир Малаховский. Он напомнил, что следствие инкриминировало ему совершение хищений в составе организованной группы, в которую входили владельцы, руководители и акционеры ЮКОСа Михаил Ходорковский и Платон Лебедев. «Только в суде и знакомимся», — сокрушался свидетель.

Он добавил, что точно так же познакомился в суде и с другим фигурантом своего дела — замдиректора дирекции внешнего долга ЮКОСа Владимиром Переверзиным. Он получил 11 лет лишения свободы — всего на год меньше, чем Владимир Малаховскому. Оба были признаны виновными в хищении $13 млрд и отмывание $8,5 млрд, полученных от реализации продукции дочерних компаний ЮКОСа.

Этой весной Ковровский городской суд, приняв к сведению внесенные в апреле изменения в УК России (предельный срок наказания по вмененной Переверзину статье «легализация преступных доходов» был уменьшен с 15 до 10 лет), сократил осужденному наказание до восьми с половиной лет и изменил режим содержания под стражей со строго на общий. Переверзина перевели для отбытия срока во Владимир. Его также ожидают в Хамовническом суде для дачи свидетельских показаний.

Однако доставят ли Переверзина или он прибудет сам — пока неясно. На сентябрь во Октябрьском районном суде Владимира назначено рассмотрение вопроса о возможности Условно-досрочного освободжения осужденного. Соотвествующее наказаниее подал защитник Переверзина.

Если Переверзин прибудет в суд, его показания могут быть неожиданным. Дело в том, что незадолго до заседания суда Переверзину, у которого, по словам его адвоката Алексея Дудника, характеристики, с которыми  «можно в КПСС вступать» неожиданно объявили выговор за то, что он в душе обругал другого  заключенного. Ему словно намекнули, что он может остаться в колонии, если вступиться за бывшее руководство. Алексей Дудник расценил безосновательное  вынесение выговора его подзащитному как давление на одного из ключевых свидетелей в деле Ходорковского и Лебедева.

URL: http://www.bfm.ru/articles/2010/08/18/o … stvom.html

Когда выпустят Ходорковского
Slon.ru представляет возможные сценарии исхода дела Ходорковского и Лебедева

26.08.10 | 13:44

Ни один депутатский запрос не имел такой силы и последствий, как запрос Владимира Юдина в 2003 году. О самом депутате сейчас уже забыли: он свое дело сделал. А вот процесс по делу Михаила Ходорковского и Платона Лебедева растянулся больше чем на семь лет и превратился в настоящий спектакль с запутанным сюжетом и непонятным концом.

Slon.ru составил несколько сценариев возможного исхода дела Михаила Ходорковского и Платона Лебедева. Конечно, делать конкретные прогнозы по делам подобного масштаба – это гадание на кофейной гуще. Мы предлагаем читателю самому выбрать вероятный финал судебного процесса, исходя из ожидаемых поворотов дела. Вы можете выбрать сценарий в зависимости от юридических аспектов исхода дела и от момента выхода подсудимых на свободу.

По самым оптимистичным для подсудимых прогнозам, Ходорковский и Лебедев могут освободиться уже в 2011 году. Максимальный же срок по подсчетам Slon.ru – 2036 год. К тому времени Ходорковскому будет 73 года, а Лебедеву стукнет 80 лет. Есть и другие варианты: президент в любой момент может воспользоваться своим правом на помилование, а кроме того, Ходорковский и Лебедев могут надеяться на условно-досрочное освобождение (по первому делу – уже с 2007 года).

Адвокат Платона Лебедева Константин Ривкин рассказал, что в ближайшее время судебное разбирательство должно перейти в стадию судебных прений. Сказать точно, сколько они продлятся, нельзя: суд не имеет права ограничивать их продолжительность. Пока неясно также, в каком объеме суд учтет показания свидетелей со стороны защиты. Все они:  бывший министр экономического развития Герман Греф, министр промышленности Виктор Христенко, сотрудница финансово-бухгалтерского подразделения «Юкоса» и еще несколько десятков людей – в разной форме говорили суду, что хищения 350 млн тонн нефти не было и не могло быть.

Многие из опрошенных Slon.ru экспертов, впрочем, настроены позитивно и думают, что опальные олигархи выйдут на свободу куда раньше 2036 года. Первый адвокат Ходорковского Генрих Падва, как и глава «Национального антикоррупционного комитета» Кирилл Кабанов, считает, что нужно ожидать решения президента о помиловании. По мнению политолога Алексея Мухина, шансы Ходорковского и Лебедева обрести свободу в 2011 году – 7 из 10. Политолог Дмитрий Бадовский примерно одинаково оценивает вероятность, что подсудимые выйдут на свободу уже в 2011 году и что они получат довольно суровый срок в 15 лет лишения свободы (4 балла из 10).  А вот оппозиционер Эдуард Лимонов отказался что-либо прогнозировать, сказав: «Пусть злодеи решают судьбы людей».

Михаил Ходорковский в любом случае поучаствует в президентской кампании 2012 года, пассивную он будет играть роль или активную. Однако решения о прекращении процесса и преследований будут приняты там, где их задумывали еще до того, как депутат Юдин принялся отвечать на «общественный запрос». Ходорковский и сам говорил, что он «немножко другой заключенный», так что и прогнозы о его судьбе – «немножко другие».

Если у вас есть свои сценарии финала – оставляйте их, пожалуйста, в комментариях. А ниже мы предлагаем читателям сделать свой прогноз и проголосовать за один из вариантов исхода дела.

Роман Ошаров, Алексей Потапов

http://slon.ru/articles/440640/

Мэдофф, Аль-Капоне и британский хакер: доктрина путинского правосудия
Не стреляйте в премьер-министра – он трактует закон, как умеет
 
Дмитрий Гололобов

02.09.10 | 15:17

Последние высказывания Владимира Путина, что он не в курсе так называемого «второго дела» Михаила Ходорковского и Платона Лебедева, вызвали такое количество отзывов и комментариев, что пытаться добавить хоть что-то – дело абсолютно неблагодарное. Те, кто мечтал, что Путин скажет нечто вроде: «Думаю об этом деле каждый день, страдаю, по ночам иногда плачу…» –  просто жестко обломились. Однако воззрения Владимира Владимировича на уголовное правоприменение – в частности, в отношении Ходорковского, – все же стоит проанализировать.

Год назад Владимир Владимирович сделал поистине бесценное высказывание, над которым понегодовали, посмеялись и, конечно же, успешно забыли. А зря. В одном интервью Путин описал очень кратко целую уголовно-политическую доктрину, придерживаться которой он считает, очевидно, правильным делом.

Итак, он провел параллели с делом Ходорковского в отношении трех широко известных дел. Во-первых, это дело Мэдоффа, во-вторых, дело Аль-Капоне, в-третьих, дело хакера из Великобритании, который за ущерб в $1 млн подлежал выдаче в США. Таким образом, премьер очень кратко и практически в «апокрифической» форме обозначил три близких ему принципа правоприменения в уголовной сфере.

Принцип «Мэдоффа»: неотвратимость наказания вне зависимости от финансового состояния и положения в обществе. Богат был осужденный и связями не обижен, но не помогло это ему против американской Фемиды. Что, впрочем, там никого не удивило. И покруче садились. Плюс, второй уровень этого принципа: Мэдофф умудрился построить свою «пирамиду» под бдительнейшим оком (совсем уже выпятившимся после скандала с компанией Enron и их аудитором Arthur Andersen) американских контрольных властей. Кто знаком с американской бюрократией, знает, каково это. Arthur Andersen умер раз в пятьдесят быстрее «Юкоса», в страшных корпоративных мучениях, без участия спецназа и прокуроров. Причем эту самую хваленую американскую бюрократию так особо уж в ротозействе никто и не обвинил. Так, попеняли... Типа, очень уж ловкий попался мошенник.

Только для справки. Для желающих спросить, почему у нас вслед за МБХ не сели олигархи по списку, на Западе тоже заготовлен вразумительный ответ под названием prosecutorial discretion – широчайшее право прокурора решить, кого «запросекютить», а кого отпустить гулять. Очень многие и гуляют. Правда, об этом ВВ умолчал. Ничего. Потом спросят – скажет.

Принцип «Аль-Капоне». Практически каждому известно, что он был посажен американскими властями за уклонение от уплаты налогов, поскольку, якобы, других его преступлений они не смогли доказать. То есть Владимир Владимирович говорит приблизительно следующее: «Не грех и по понятиям посадить вора за то, что ты знаешь, что он вор, но конкретное воровство доказать не можешь, а можешь вменить ему что-то «левое». Приемчики эти известны нашей доблестной, реформируемой в полицию милиции: подложить наркоту, вменить незаконную предпринимательскую деятельность, если человек утерял какую-то бумажку, или заявление об изнасиловании оформить.

Чисто жегловское, вы скажете: вор должен сидеть и точка. Но как выясняется, еще до Глеба Жеглова это все неплохо освоили американцы. Причем, лица, знакомые с американским правосудием, могут отметить его скверную привычку предъявлять обвинения по множеству «оснований», из которых хоть что-то обычно прокатывает. Жертва это понимает и предпочитает договориться, посидеть «немного» (как отдельные «неглупые» люди в деле, например, Enron), чем загреметь на «всю катушку», крича о своей невиновности. Да что там далеко ходить, посмотрите на Чапмен и Ко… Признали что курили, но не затягивались, и «скромно стуча копытами, удалились в сторону моря».

Принцип «хакера»: неотвратимость наказания даже за небольшое преступление. ВВ прямым текстом говорит: «У нас тут, понимашь, человек всяко-разно несколько ярдов «спилил» и «помылил», а вы несчастного айтишника на «лимоне» поймали и крик на весь мир устроили. А нам еще чего-то предъявить пытаетесь». Тут он, конечно, мог много чего добавить и про Борис Абрамовича, про «политически ангажированное» английское правосудие, которое никого не выдает, но, опять же, не стал. Экстрадиции – вообще штука сложная. И англичане, бывало, рыдали, что США им якобы ирландских террористов не выдает и, как выясняется, Россия не выдает гораздо больше, чем экстрадирует. То есть, принцип неотвратимости, конечно, есть, но исполняется он, строго говоря, избирательно. Небезызвестного Могилевича весь Интерпол с ФБР обыскались, а он жил преспокойно в Подмосковье. Но суть премьер точно уловил: и за меньшее выдать могут.

Стоп! Только не надо кричать, что Путин опять врет или еще чего похуже о преступлениях режима. Речь сейчас не о том, что в России все эти принципы выполняются, как бы это мягче сказать, – с точностью до наоборот и с потрясающим разрушительным эффектом. Насчет Запада-то Путин если и передергивает, то во вполне допустимых для него рамках. И куда ни кинь, ВВП, вроде как, и прав получается… И возразить вроде как нечего…

Кроме разве что одного: неотвратимое наказание, о котором говорит Путин, должно назначаться по результатам рассмотрения дела независимым судом, а виновность лица должна быть установлена в определенном законом порядке. С тем, «канает» ли суд в деле Ходорковского-Лебедева под независимый, еще предстоит разобраться Европейскому суду. И будем надеяться, что к моменту появления решения «по существу» уголовно-правовая доктрина Владимира Владимировича еще больше прояснится, и он расскажет нам еще пару апокрифов о том, почему решение это исполнять не надо. Гуантанамо вспомнит али еще чего. А пока он прав, конечно… Не стреляйте в премьер-министра – он трактует закон, как умеет.

http://slon.ru/blogs/gololobov/post/456836/

Нюрнбергский процесс над «Юкосом»
О том, почему бывшие сотрудники «Юкоса» несут ответственность друг за друга
 
Дмитрий Гололобов

06.09.10 | 17:16

В первых строках своего поста я выражаю благодарность господину Белковскому. Он правильно понял мой путаный слог и умело переложил написанное мной  с юридического на общечеловеческий. Однако считаю необходимым разъяснить некоторые нюансы во избежание последующей усушки и утруски.

При этом я отнюдь не намерен спорить о политической стороне дела МБХ–Юкоса. Господину Белковскому куда виднее, что думают или могут думать в Кремле относительно судьбы Ходорковского. Осмелюсь сделать лишь одно «политическое» замечание касательно перспективы «2011». Я, как и остальные «юкосовцы», очень хочу в нее верить, но меня останавливают четыре фактора.

Во-первых, внушительные сроки – от 8,5 до 12,5 лет, которые «вкатали» за отмывания рядовым сотрудникам «Юкоса». Причем половину сроков практически все осужденные уже отбыли.

Во-вторых, объективное отсутствие возможности «списать» по УДО или помилованию неэкономический блок преступлений, «повешенный» на бывших сотрудников «Юкоса».

В-третьих, ожидаемые заочные уголовные процессы против «непойманных» сотрудников «Юкоса». Вряд ли кого-то будут избирательно «миловать», когда остальных за ту же самую провинность осудят по всей строгости.

В-четвертых, даже понятийное УДО-амнистия-помилование МБХ и прочей «ОПГ «Юкос» не остановит той череды международных процессов, которые уже начаты, поскольку все амнистируемые не имеют над ними абсолютно никакого контроля. Поэтому нет смысла их и миловать. Конечно, политика в России всегда шла впереди и поперек права, но в данном случае «столько она не выпьет».

И еще раз и навсегда проясним один момент. Дело «Юкоса», конечно, избирательное. Судят только одну компанию из многих и не за то, что написано в обвинительном заключении. Некоторых «юкосовцев» вообще судить «не за что», а если и есть за кем грешок, то на 15 лет тюрьмы он уж точно «не тянет». По-человечески всех жалко, и никому не пожелаешь оказаться в заключении.

Кроме этих простых и очевидных вещей есть крайне сложные «нюансы», конфликты и недосказанности, которые даже аналитики, не говоря уже о правозащитниках, просто не хотят замечать. Как бы чего не вышло: потянешь за веревочку и вытянешь, чего вовсе не ожидал. Безусловно, меньше хлопот, если «покрасить» дело в черный или белый цвет и держаться общепринятых стереотипов.

А теперь о коллективной ответственности в «Юкосе». С точки зрения абстрактной юридической справедливости было бы неплохо, чтобы каждый отвечал индивидуально за то, что он когда-то подписал, за что проголосовал и за что получил соответственное вознаграждение. Сейчас же, при выборочной ответственности человек с «двушкой в хрущевке» двенадцать лет на нарах мотает, а предсовдира – миллионер – в Госдуме заседает.

При наступлении глобальной «командной ответственности» дружно «сядут» восемь членов совета директоров «Томскнефти», которые голосовали за сделки, вмененные Бахминой (на самом деле, конечно, не сядут, поскольку сроки привлечения уже истекли). Так же сели бы члены совета директоров ВНК во главе с коммунистом Муравленко. Потом – по самому широкому списку. Все это с очевидностью проистекает из принципа «всем сестрам – по серьгам». Нюрнбергский процесс показался бы чахлым районным бракоразводным разбирательством по сравнению с этим великим судилищем. Да и сам МБХ успешно затерялся бы в этой толпе и, конечно, не получил бы больше того срока, который уже отсидел.

Мы вовсе не призываем к массовому правосудию и новым «посадкам». Наши оппоненты – слишком одиозная и хамская сила, не разделяющая толком ни правых, ни виноватых, и было бы неправильным потакать их издевательствам над еще большим количеством людей. Для нас важно, чтобы более «удачливые» руководители и сотрудники «Юкоса» подумали, чем можно помочь коллеге, не успевшему заскочить на подножку уходящего поезда и крепко засевшему на нарах.

О юридических заключениях. При этом аргумент юристов по-прежнему был бы прост: ежели на карте написано «тута болото» и кто-то в него поперся, то он это сделал, как любят говорить наши западные друзья, «на свой собственный риск». Задайте себе вопрос: много ли юридических заключений «внутренних» юристов, благословлявших определенные схемы, было зачитано в процессе второго дела МБХ? Кто следит за процессом, тот ответит. А почему менеджеры не предъявили суду самое главное – то, что должно было страховать их от ответственности? Боюсь, на этот вопрос только один ответ – подстраховаться особо-то и нечем.

Хотите крикнуть: «Ну вот, проклятые олигархические юристы, все уворовавшие, опять себя обеляют?» Минуточку, давайте глянем на общепризнанного праотца дела «Юкоса» – дело Enron. Насколько все знают, менеждменту дали там ох как немало. А корпоративных юристов, думаете, распяли, сожгли или посадили на кол? Цитирую из статьи профессора Баррета «Enron, бухучет и юристы»: «Менеджеры Enron или игнорировали советы юристов или выстраивали сделки таким образом, чтобы обойти замечания юристов». Ничего не напоминает? Кто-то рискнет предположить, что в Enron собрались исключительно монстры-бухгалтеры, а в «Юкосе» – только монстры-юристы?

Жирную точку ставит пресс-релиз SEC (Комиссия по ценным бумагам и биржам США) No. 20866 от 26 января 2009 года о прекращении гражданского дела в отношении двух ведущих юристов Enron:

Окончательным судебным решением M и R также обязаны заплатить $1 США как возмещение убытков и $25 000 США в качестве гражданского штрафа, а всего 50 002 доллара США...

M и R согласились подвергнуться административному наказанию в соответствии с Правилом 102(e)(3)(i) Правил Комиссии о Практике, согласно которым каждый из них не сможет практиковать в течение 2 лет...

Остановите поезд, я здесь сойду! Желающие могут еще подискутировать, а нам, господин Кудрин, дайте счет, мы внесем деньги.

А сейчас пару слов про увольнения несогласных и не поддерживающих позицию руководства везде и всюду. В бизнес-карьерах все просто, по Пелевину: «…единственная перспектива у продвинутого парня в этой стране – работать клоуном у пидорасов. А кто не хочет работать клоуном у пидорасов, будет работать пидорасом у клоунов. За тот же самый мелкий прайс».

Не обольщайтесь те, кто думает иначе. Нет у людей такого выбора, чтобы все в говне, а они – в белом смокинге. Покажите мне большую нефтяную компанию, которая до истории с «Юкосом» не работала бы по схожему сценарию. И расскажите, сколько народу оттуда по несогласию уволилось. Я лично такого живого юриста отродясь в глаза не видел. А так в плане протеста получается, что «я тоже могу нагадить на Красной площади... но только себе в штаны».

Возможно, у нас со Светой Бахминой крайне нетрадиционный взгляд на вещи потому, что большинство «писателей» о судьбах «Юкоса» или вообще в компании не работали, или пришли в «Юкос» сразу топ-менеджерами. Мы же начинали рядовыми сотрудниками. И судьба наших коллег, сидящих в тюрьмах или разбросанных по миру, – людей, с которыми мы ели в одной столовой и толкались в общих коридорах, – волнует нас гораздо больше, чем формальная «страсбургская» справедливость и иск в Гааге на 100 млрд. Абстрактная юридическая справедливость для нас имеет куда как меньшее значение, чем человеческие судьбы. Мы верим, что «маленькое частное милосердие» ко всем пострадавшим намного важнее. И ни один бывший сотрудник «Юкоса» не должен спокойно смотреть, как его товарищ, на которого ненароком пал глаз прокурора, «загибается» в тюрьме.

Это и есть наша ответственность. И ни мне, ни МБХ, никому, кто работал в «Юкосе», этой ответственности не избежать. Попытка напомнить простым «юкосовцам» про «не верь, не бойся, не проси» вообще сродни старинному анекдоту про давление ежа чужой задницей. Разговор же на тему «они сами пошли за нами, никто их (рядовых сотрудников) не заставлял» полностью повторяет слова Кальтенбруннера из фильма «Бункер» о детях из гитлерюгенда, гибнущих на улицах Берлина. Никто не призывает людей сдаваться в прокуратуру. Подумать о рядовых сотрудниках «Юкоса», в первую очередь, должны те, кто не смущается требовать для себя миллиардных выплат, предъявляя международным судам решения о политическом убежище и гонениях на этих рядовых людей.

Так вот, когда меня спрашивают, пойду ли я все-таки вице-президентом в «Роснефть», я обычно отвечаю: «Если от этого станет легче кому-то из пострадавших по делу «Юкоса», то, конечно, пойду». Но ведь не берут, гады.

http://slon.ru/blogs/gololobov/post/458247/

Ходорковский модернизировал судебный процесс

Алиса Веденская

Опубликовано в Независимой Газете от 08.04.2010

Прокуроры недовольны тем, что бывший глава ЮКОСа доказывает свою невиновность при помощи компьютерных слайдов

Бывший руководитель нефтяной компании ЮКОС Михаил Ходорковский вчера продолжил выступать с показаниями в Хамовническом суде по второму уголовному делу. Ему инкриминируют хищение всей нефти дочерних предприятий компании в 1998–2003 годах. Ходорковский доказывал абсурдность этого факта всеми сподручными средствами, в том числе и при помощи проектора.

Вчера в Хамовническом суде Москвы продолжилось слушание по второму уголовному делу бывших руководителей ЮКОСа Михаила Ходорковского и Платона Лебедева. В зал заседаний они проследовали под конвоем, держась за руки. Лебедев успел зацепить взглядом адвоката Юрия Шмидта, улыбнулся и кивнул ему головой. Ходорковский оказать внимание своему защитнику не успел – конвой торопил его.

В начале заседания экс-глава ЮКОСа должен был продолжить свою вводную речь, выступать с которой начал вчера, однако ему помешали технические неполадки. Оказалось, что микрофоны в стеклянной камере не работают. Несколько минут ушло на то, чтобы наладить связь. Все это время прокурор Валерий Лахтин нервно прохаживался от стола к окну. В процессе слушания он не раз вскакивал, перебивал подсудимого и даже судью и говорил что-то невразумительное. Корреспонденту «НГ», привыкшей наблюдать за судебными процессами по кинофильмам, где прокуроры, как правило, демонстрируют выдержку и хладнокровие, такое поведение показалось странным.

Когда связь организовали, Ходорковский приступил к опровержению заявленных против него доказательств. Бывший глава ЮКОСа наглядно демонстрировал, что факт пропажи нефти у ОАО «Самаранефтегаз», ОАО «Томскнефтегаз ВНК» и ОАО «Юганскнефтегаз» в 1998–2003 годах в размере 350 млн. тонн нефти выдуман следователями от начала до конца. Эти данные, по его заверениям, даже и проверены-то толком не были. Он напомнил, что никаких сообщений о пропаже нефти в материалах дела нет.

Ходорковский наглядно, на схемах, которые проецировались на большой экран, объяснил, что украсть сырую нефть у «дочек» ЮКОСа было невозможно, так как вся она поступала в единый нефтепровод «Транснефти», куда одновременно поступает нефть и от других компаний. К примеру, «Роснефти» и ТНК. Поэтому, по его словам, идентифицировать нефть ЮКОСа в нефтепроводе было невозможно. По его словам, ежегодные инвентаризации в дочерних предприятиях ни разу не выявили пропажу нефти за 1998–2003 годы в масштабах, сопоставимых с предъявленным обвинением.

Затем Ходорковский принялся доказывать, почему дочерние компании не могли сами заниматься продажей добытой ими нефти. Как оказалось, у них просто-напросто не было необходимых структурных подразделений, их создание привело бы к удорожанию цены на нефть. Зато все необходимые отделы функционировали в головном офисе компании ЮКОС, которая и занималась сбытом нефти. Адвокаты Ходорковского вывели на экран документ уполномоченного РФ при Страсбургском суде по правам человека, где было сказано, что «Юганснефтегаз» не обладала структурными подразделениями, способными заниматься продажей нефти.

Демонстрация этого слайда вызвала бурю негодования со стороны прокурора Лахтина. Он закричал, что подсудимый неизвестно откуда взял эти документы и им нельзя доверять. Ходорковский предложил прокурору сделать официальный запрос в соответствующие структуры и ознакомиться с этими документами.

Далее Ходорковский попытался объяснить, как тратились средства, полученные от продажи нефти. Он, в частности, привел документ из уголовного дела, датированный 27 марта 2008 года и подписанный руководителем следственного органа Ковраевым, где сказано, что похищенные прибыли, полученные при реализации нефти, направлялись на выплату налогов и на затраты дочерних предприятий. Тут не удержался Лебедев и назвал подобные заключения «идиотскими». Прокурор Лахтин ударился в крик: подсудимый не имеет права оскорблять автора документа!

Судья Виктор Данилкин предупредил, что удалит Лебедева из зала заседаний, если тот не угомонится. Лахтина, впрочем, замечание судьи, судя по всему, не удовлетворило. Он потребовал запретить Ходорковскому показывать документы на большом экране.

Адвокат Юрий Шмидт на это заметил, что тащить многочисленные тома уголовного дела, класть их на стол судьи и показывать какой-то конкретный документ в них неразумно. Тем более что в зале есть те, кто захочет с ним познакомиться, поэтому Ходорковский модернизировал процесс.

Судья предупредил прокурора, что подсудимый имеет право защищаться всеми доступными ему средствами. В перерыве корреспондент «НГ» поинтересовалась у Лахтина, с чем связана такая бурная реакция с его стороны. Лахтин стал настаивать: тома дела обязательно должны быть на столе у судьи, если подсудимый на них ссылается.

Корреспондент «НГ» попыталась напомнить собеседнику, что президент Дмитрий Медведев распорядился выкладывать материалы судебных разбирательств в Интернете. Но прокурор заявил, что больше ничего комментировать не намерен.

После перерыва Ходорковский заявил, что не мог незаконно изъять часть прибыли ЮКОСа, потому что все средства были использованы компанией.

Оригинал: http://www.ng.ru/politics/2010-04-08/3_hodor.html

Мифы и факты: 12 тезисов о деле «Юкоса»
Судебное следствие по второму делу «Юкоса» закругляется. Что накопили Ходорковский и прокуроры к приговору?
 
Дмитрий Гололобов

20.09.10 | 17:24

Бесконечно длинная стадия предоставления доказательств по делу Ходорковского–Лебедева должна закончиться уже совсем скоро. Даже председатель Мосгорсуда Ольга Егорова устала и сказала: «Ну когда же? Когда же это знаменитое супер-дело попадет мне в руки?»

Короче, начало и даже середину этого безобразия или торжества правосудия (ненужное вычеркнуть) все уже забыли. С чем же мы подойдем к прениям? Я приготовил краткий обзор дела «Юкоса» в юридических микро-тезисах, при этом с максимально возможной степенью беспристрастности. Просто факты.

Тезис 1. Всем «Юкосом» формально и фактически руководил МБХ. Признано и постоянно утверждается им самим. По понятным причинам всесторонне одобряется обвинением. На деле, в отношении формального руководства не соответствует истине. Формальным руководителем «головной» управляющей компании группы «Юкос» – «Юкос-Москва» – был Василий Шахновский.

Тезис 2. 95 процентов обвинительного заключения (ОЗ) к делу как такого отношения не имеет. Действительно, они просто создают некий пугающий ореол вокруг личностей подсудимых, но к хищению и отмыванию, вменяемым им, отношения не имеют. В качестве примера можно привести якобы имевшие место действия МБХ по «подкупу» старого менеджмента «Юкоса». В ОЗ это есть, но обвиняемым это не вменяют.

Тезис 3. Группа «Менатеп» была основным акционером «Юкоса», и Ходорковский как ее руководитель и представитель мог давать обязательные указания и одобрять сделки. С определенными оговорками по структуре в части владения акциями это действительно так. Однако, поскольку группа «Менатеп» владела около 61–63 процентами, она могла одобрить отнюдь не все решения, отнесенные к компетенции общего собрания акционеров «Юкоса». Об одобрении каких-либо сделок «внутри» группы «Юкос» речь вообще идти не может. Они должны были одобряться в зависимости от конкретных условий в порядке, предусмотренном Законом об АО или ООО.

Тезис 4. Большинство важнейших проектов и сделок одобрялись независимым советом директоров «Юкоса». Совет директоров действительно рассматривал много проектов, в том числе и не входивших формально в его компетенцию. Однако, несмотря на то, что в СД входили иностранцы, отсутствовали члены СД, выдвинутые «свободноплавающими» миноритарными акционерами: им не хватало для этого голосов.

Тезис 5. Все основные «дочерние компании» на 100% принадлежали «Юкосу», и он мог совершать с ними любые сделки, фактически самостоятельно и единолично одобряя их. Одна оговорка: такая 100%-ная консолидация была достигнута только к 2000 году. Во-вторых, Закон об АО обязывает материнскую компанию действовать в отношении дочерних обществ обоснованно и разумно и возмещать ущерб, причиненный своими указаниями, учитывая необходимость защиты интересов будущих акционеров и кредиторов. Вопрос как раз в наличии или отсутствии этого ущерба. Это одна из основных точек несогласия обвинения и защиты.

Тезис 6. Рыночная цена на нефть в России отсутствовала. Очень близко к правде. Формально-юридически в соответствии с Налоговым кодексом и Законом об АО она должна быть, как минимум, определима в каждом конкретном случае с учетом обстоятельств конкретной сделки. Но в связи с отсутствием рынка нефти как такого, засильем холдинговых компаний, которые сами перерабатывали свою нефть, а также с ограниченными пропускными способностями экспортной «трубы», так называемые «внутренняя» и «внешняя» цены на нефть – явления скорее политического порядка.

Тезис 7. Торговля по трансфертным ценам – явление нормальное для холдингов (корпоративных групп) во всем мире. Абсолютно верно; однако с точки зрения налогообложения в случаях с международными холдингами, государство, где находится одно из предприятий холдинга, использует соответствующие меры, чтобы оно получало справедливое вознаграждение за продукцию и платило, соответственно, справедливые налоги в казну, а не функционировало по принципу – себестоимость плюс копейка. Кроме того, существует вопрос о миноритарных акционерах, которые могут предъявлять иски в защиту своих интересов, если компания работает на холдинг, а не на себя. По мнению обвинения, это все вроде бы было «спрятано» в виде определенных доктрин «внутри» законов, но на практике именно так, как в деле «Юкоса», не применялось. Налицо некая правоприменительная революция.

Тезис 8. Использование «внутренних» и «внешних» офшорных компаний – обычная практика всех международных корпораций. Абсолютная правда, но они не используются, чтобы избегать тех или иных обязанностей вроде уплаты налогов. Согласно достаточно устоявшейся практике в странах common law, достаточно часто используются доктрины «деловой цели» и «примата существа сделки над формой», которые позволяют не учитывать для целей минимизации налогообложения те схемы, которые были созданы исключительно для минимизации налогов. Соответственно, любая разветвленная структура он- и офшорных компаний должна иметь бизнес-обоснование. Но это все только теперь воспринимается как должное. А 10 лет назад ни государство, ни бизнес ни о какой «деловой цели» слышать не хотели, живя по принципу «буквального» толкования закона, что позволяло ловко его обходить, где нужно. Так что в данном случае это выглядит так, как будто закон получил некую «обратную силу». Но обвинение опять же настаивает, что это у него толкование такое – «исходя из истинных целей и духа закона».

Тезис 9. PricewatherhouseCoopers отозвал свои заключения по «Юкосу» без всяких на то оснований, поскольку были извещен обо всех обстоятельствах функционирования холдинга. Со всей очевидностью, PwC использовал некоторые формальные предлоги, которые помогли ему без особых санкций со стороны регулирующих властей отозвать заключение. Однако размахивание кулаками в данном случае выглядит странно, поскольку за три года на PwC никто так в суд и не подал. А Дагу Миллеру от того, что его многократно «нехорошим человеком» называли не жарко и не холодно.

Тезис 10. Показания свидетелей полностью разрушили обвинения. Очень много времени, увы, ушло на рассказы, какой правильной и хорошей компанией была «Юкос». Но и хорошую компанию теоретически можно использовать для осуществления хищений (кому, интересно, нужна плохая!). И гораздо меньше было дано показаний свидетелей по самой сути обвинения. Очень много свидетельских показаний, которые, вероятно, будут трактоваться и обвинением, и защитой в свою сторону. И тут все будет решать судья, руководствующийся исключительно «социалистическим правосознанием», ну, или чьим-то другим правосознанием, к которому прислушивается. Абсолютно естественно, что никто из свидетелей не признался, что состоял в ОПГ и выполнял преступные указания, МБХ «вживую» видели тоже единицы. Пожалуй, плохо, что многие сказали: «Я в этом не разбирался, подписывал, что приносят».

Тезис 11. Вот уж Европейский суд во всем разберется! Пока в Европейском суде окончательно не рассмотрено еще ни первое дело Ходорковского–Лебедева, ни корпоративно-налоговый спор «Юкоса». Соответственно, трудно даже предположить приведет ли это, в конечном итоге, к пересмотру «первого дела» МБХ (положительное решение по «частному» делу Лебедева привело только к формальной отмене нескольких решений о его заключении под стражу). А когда «второе дело» попадет в тот же суд и будет им рассмотрено можно только фантазировать. Опубликованный авторитетным английским изданием Legal Week обзор мнений всех сторон и независимых экспертов «A lifetime of litigation – the fall of Yukos» говорит: наличие политической мотивации в деле Юкоса-МБХ будет с очень высокой степенью вероятности установлено, но существенных денежных выплат с России получить не удастся.

Тезис 12. Похитить 350 млн тонн нефти было невозможно. Аргумент красочный, но рассчитанный сугубо на обывателя. Дело Мэдоффа, BCCI и ряд других дел убедительно показывают, что похитить можно даже больше. Мошенники умудрялись торгануть и лондонским «Ритцем» и парижской Эйфелевой башней. Попытка свести суть дела к размеру является аргументом того же порядка, как попытка обосновать то, что слон – не млекопитающее, тем, что он в сотни раз больше кошки. Аргументация должна быть не только «на публику», хотя соблазн и велик, но и чисто правовая.

Вот вкратце и все о юриспруденции. Сложное дело, которое поставило точку в конце одной микроэпохи и открыло скобку в начале другой. Его разрешение в пределах права, без передержек, умолчаний и жесткой, иногда «подковерной» игры обеих сторон вряд ли возможно. В нем всегда будет второе и третье дно. Само по себе оно – попытка разрешить юридическими методами накопленные годами политические противоречия, в той или иной мере являющиеся наследием приватизации и связанных с ней несправедливостей и сложившейся системы власти. И, соответственно, вне зависимости от результатов дела и самого приговора, одна часть россиян не перестанет считать Ходорковского участником глобального мошенничества под названием «приватизация», а другая – героем, символом борьбы против произвола власти. Такая уж у нас страна. Без полутонов и оттенков.

P.S. Автор выражает благодарность всем бывшим сотрудникам правового управления Юкоса, оказавшим на условиях анонимности неоценимую помощь в подготовке настоящей статьи.

http://slon.ru/blogs/gololobov/post/463904/

Ходорковский предложил прокурорам пойти на сделку

Мария Локотецкая

23 сентября 2010 года, 21:01

Михаил Ходорковский в очередной раз отверг обвинения в создании и руководстве преступной группой, которая похитила 350 млн тонн нефти. Фото: АР

В Хамовническом суде Москвы экс-глава ЮКОСа Михаил Ходорковский сегодня, 23 сентября, дополнил показания, данные им в апреле этого года. Подсудимый вновь отверг обвинения в создании и руководстве преступной группой, которая похитила 350 млн тонн нефти. Для этого бизнесмен вооружился справочником руководства компании. Говоря о нелогичности вмененного ему деяния, бизнесмен апеллировал к решениям арбитражных судов. Под конец он предложил прокурорам сделку: те оспаривают судебные акты, а он и его адвокаты не будут выступать в прениях сторон, знаменующие конец судебного разбирательства.

Стоит отметить, что судебный процесс, начавшийся весной 2009 года года, в настоящее время близится к логическому завершению. В минувший вторник стороны закончили представлять доказательства и перешли к так называемой стадии дополнений судебного следствия. Полтора дня ушли на оглашение прокурором Валерием Лахтиным уже исследованных документов. Затем пожелал выступить Ходорковский.

Как ранее сообщал BFM.ru, бывший глава ЮКОСа дал показания еще весной. Он уложился в месяц, отвергнув предъявленные ему и его деловому партнеру Платону Лебедеву обвинения в хищении в 1998–2003 годах 350 млн тонн нефти, добытой дочерними компаниями ЮКОСа, на сумму более 850 миллиардов рублей. Он также не согласился с вмененной ему легализацией 450 млрд рублей и 7,5 млрд долларов и присвоением акций дочерних предприятий «Восточной нефтяной компании».

Вынужденное саркастическое выступление

В четверг Ходорковский вновь вернулся к разбору обвинений. Свои действия он объяснил тем, что на протяжении полутора лет судебного разбирательства «достаточно лояльно» относился к ошибкам, которые допускало гособвинение, «считая, что всякий человек к этому склонен», и прокуроры поправятся. Однако этого не произошло. «Сейчас судебное следствие заканчивается, соответственно, я уже не могу считать их ошибками, я отношусь к ним как к утверждениям, от которых я буду защищаться. В связи с этим я хочу сделать некие дополнения к своим показаниям», — сказал Ходорковский, предупредив, что его выступление будет носить «вынужденно саркастический характер».

Первым делом он отверг обвинение в создании и руководстве преступной группой, при помощи которой якобы было похищено 350 млн тонн нефти. Подсудимый назвал «возмутительным приравнивание деятельности руководства крупнейшей нефтяной компании к деятельности преступной группы», а также изложенное в обвинительном заключении утверждение о том, что он и его деловой партнер Платон Лебедев с 2001 года якобы «начали скрывать свое руководство компанией ЮКОС».

Дабы опровергнуть данный пункт, Ходорковский представил суду справочное руководство сотрудника ЮКОСа за 2001 год. Его страницы демонстрировались на большом экране с помощью имеющегося в зале проектора. Бизнесмен подробно рассказал о структуре ЮКОСа, который, по его словам, являлся вертикально-интегрированной компанией, имевшей семь ступеней управления. Верхний уровень руководства занимало собрание акционеров, затем шел совет директоров. Самого себя он отнес к следующей ступени. Ее занимал исполнительный орган, отвечавший за повседневное управление ЮКОСом, в том числе его дочерними обществами. «В ЮКОСе главным исполнительным руководителем являлся я. Название моих должностей было разным, но суть одна», — сказал Ходорковский, добавив, что непосредственно подчинялся совету директоров.

Ходорковский сообщил, что продвигая людей на следующий уровень, он руководствовался не принципами личной преданности. «Мне она не сдалась. Мне нужно было, чтобы люди имели соответствующую квалификацию, профессиональные качества, — объяснял бизнесмен. — Ряд из них сейчас продолжает работать в компании «Роснефть» на соответствующих высоких должностях».

Затем на экране появилась фотография Ходорковского с надписью «Обращение председателя совета директоров к акционерам и сотрудникам компании». «Ваша честь, узнаваемое лицо, правда? Несмотря на то, что прошло уже энное количество лет. И подпись стоит под моим обращением. Вот так я «скрывал» свое руководство ЮКОСом», — усмехнулся бизнесмен.

ЮКОС на службе у государства

Ходорковский отметил, что в 2000 году компания удовлетворяла большую часть потребности в горюче-смазочных материалах целого ряда государственных структур — 30% потребностей Минобороны, 50% потребностей МВД, 90% потребностей Федеральной пограничной службы и 30% Министерства путей сообщения. «Это все за счет похищенного», — иронизировал подсудимый, добавив, что привел такие данные «чтобы обвинение знало, чем занимались, по ее мнению, подставные компании».

Подсудимый отметил, что, по состоянию на конец 2003 года консолидированная прибыль ЮКОСа составляла 15,8 млрд долларов, что было бы невозможно, если бы прибыль похищалась.

Он рассказал, что численность сотрудников ЮКОСа составляла 110 тысяч человек, тогда как в ее дочерних компаниях «Самаранефтегаз», «Югонскнефтегаз» и «Томскнефть ВНК» (их следствие признало потерпевшими от действия топ-менеджеров ЮКОСа) работало немногим больше 18 тысяч (примерно 20%) человек.

Далее Ходорковский в очередной раз коснулся нелогичности и противоречивости предъявленного обвинения. Бизнесмен указал, что юридически его обвинили в хищении нефти, а фактически — в занижении прибыли дочерних добывающих предприятий, что является предметом гражданско-правового спора, а не уголовного разбирательства.

Сделка с прокурорами

Ходорковский сообщил, что он и его адвокаты нашли 61 решение арбитражных и межмуниципальный судов по налоговым и иным делам. Все они констатировали, что ЮКОС был добросовестным приобретателем нефти. В пяти судебных актах налоговики пришли к выводу, что уплаченные государству налоги были недостаточными. Теперь же сделки с «дочками» ЮКОСа по покупке у них нефти следствие трактует как хищение, сказал Ходорковский. В этом случае получается, что ЮКОСу фактически предлагали уплатить налоги с похищенного. Между тем, закон запрещает прокурорам обозначать позицию, противоречащую неотмененным судебным решениям, заметил Ходорковский.

В итоге, предприниматель предложил прокурорам сделку: «Вы вносите представление на отмену всех этих судебных решений, а я и мои адвокаты отказываемся от участия в прениях», — заключил он.

Ожидается, что завтра с дополнениями показаний выступит второй подсудимый — бывший руководитель МФО «Менатеп» Платон Лебедев. Он также давал в суде показания в августе–сентябре.

Затем должны последовать прения сторон, после которых суд удалится на вынесение приговора. Однако когда они состоятся пока неясно. «Все будет зависеть от прокуроров. Они сказали, что у них пока дополнений нет. Но что это значит — «пока?», — теряется в догадках адвокат Лебедева Владимир Краснов. По его словам, кое-что имеется в запасе и у защиты. Однако тактика адвокатов будет окончательно определена после консультаций с клиентами.

URL: http://www.bfm.ru/articles/2010/09/23/h … delku.html

Судебное следствие по второму делу Ходорковского закончено

29 сентября 2010 года, 18:24

Завершено судебное следствие по второму делу экс-главы ЮКОСа Михаила Ходорковского и бывшего главы МФО «Менатеп» Платона Лебедева, обвиняемых в хищении 350 млн тонн нефти, сообщил РИА «Новости» сотрудник пресс-центра Ходорковского.

«Сегодня суд завершил изучение доказательств всех сторон, прения по делу назначены на 14 октября, в этот день гособвинение должно озвучить наказание, которое оно считает справедливым для Ходорковского и Лебедева», — сказал собеседник агентства.

Защита Михаила Ходорковского и Платона Лебедева в интервью BFM.ru подвела итоги судебного следствия, которое заняло 1,5 года.

«За эти 1,5 года мы сделали все возможное, чтобы убедить суд в том, что дело несложное, как утверждало обвинение, а очень и очень простое. Оно специально было запутано сначала следствием, а затем обвинением», — сказал защитник экс-главы «Менатепа» Владимир Краснов. Он отметил, что все, что вменялось подсудимым в качестве хищений, «таковым не являлось, как ни крути».

По его словам, 90% допрошенных в суде свидетелей обвинения по сути являлись свидетелями защиты. «Прокуроры старались не спрашивать их о хищении нефти и акций, а когда об этом все же заходила речь, то люди твердо отвечали, что нефть украсть нельзя, а при сделках с акциями закон не нарушался», — сказал адвокат. Он считает, что никаких доказательств вины подсудимых обвинение не представило, а единичные свидетели, высказавшиеся против Ходорковского и Лебедева, «потеряли бизнес, и их намерение отомстить понятно».

В свою очередь адвокат бывшего главы ЮКОСа Юрий Шмидт отметил, что стороны защиты и обвинения находились в неравных условиях: «Это было связано с тем, что судья практически не скрывал своего обвинительного уклона, а за внешней мягкой формой очень жестко отклонял важные ходатайства защиты — об истребовании первичной документации ЮКОСа, вызове и допросе в суде ряда свидетелей и экспертов».

«Тем не менее, несмотря на трудность положения, я считаю, что мы не оставили от обвинения камня на камне», — полагает Шмидт. Он отметил, что как юрист не представляет, как с правовой точки зрения можно вынести обвинительный приговор.

«Но, к сожалению, это Россия и, как сказал Ходорковский, дело ЮКОСа свободно от закона», — резюмировал защитник. По его словам, это дело носит политически заказной характер.

По мнению адвокатов, прения сторон могут продлиться максимум две недели. Все будет зависеть от того, даст ли суд адвокатам перерыв после выступления гособвинителей, чтобы те могли подготовить аргументированные возражения.

Рассмотрение дела Ходорковского и Лебедева началось 31 марта 2009 года. 23 сентября экс-глава ЮКОСа, выступая в суде, в очередной раз отверг обвинения в создании и руководстве преступной группой, которая похитила «черное золото». На следующий день бывший руководитель «Менатепа» провел «сеанс разоблачения черной магии и установления истины». Именно так он назвал свое выступление на стадии дополнений к судебному следствию.

URL: http://www.bfm.ru/news/2010/09/29/sudeb … cheno.html

Мысли о прениях, или Великая тайна дела «Юкоса»
Арии защиты и обвинения. Кому и почему стоит опасаться iron balls Ходорковского
 
Дмитрий Гололобов

14.10.10 | 10:03

В Хамовническом суде после перерыва начались прения по делу «Юкоса», – это, фактически, заключительный этап судебного процесса над Михаилом Ходорковским и Платоном Лебедевым.

Этот день мы мысленно приближали как могли. Утомленные Лахтиным и остальными прокурорами, журналистскими отчетами, несвязными показаниями свидетелей и даже мудрой, но, что греха таить, нуднейшей лекций Платона Леонидовича, разбросанные по всему миру бывшие сотрудники «Юкоса» ждали прений. Хотя буквально каждый год в среде бывших «юкосовцев» возникают разговоры: «Ну вот, сейчас именно все и разрешится, чуть -чуть осталось». Ага, завершится, как же, восьмой год, можно сказать, не вынимая...

Главное для многих, что в своей речи прокурор должен сказать, СКОЛЬКО он просит в очередной раз дать Лебедеву и Ходорковскому. И хоть у суда, разумеется, есть свои инструкции и начальство, это будет некой вехой, на которой все будут строить догадки, куда пойдет все дело: к «мягкому» приговору с возможным «выходом» Ходорковского и Лебедева через пару лет либо к их дальнейшему «запрессовыванию».

Позиция прокуроров и последующий приговор будут однозначным индикатором, определяющим судьбу всех остальных «членов ОПГ «Юкос», хотят они того или нет. Кого-то ведь еще судить будут. Пусть заочно, но – будут. Более того, это будет знак о гипотетической «договороспособности» государственной власти по самым принципиальным политическим делам, значение которого для умопостроений политологов и юристов невозможно переоценить. Дело «Юкоса» – общероссийский и мировой прецедент на ближайшие 50 лет.

В то же самое время, это всего лишь этап – этап огромного дела, которому суждено окончательно завершиться через добрый десяток лет либо где-то в недрах Европейского суда, либо на госспецдаче распитием бутылки коньяка «за мировую». Но сейчас мы там, где есть – перед прениями по второму делу.

Прения: краткое изложение будущих серий

Описать собственно прения для человека хоть как-то следившего за делом задача простая, я бы даже сказал – примитивная. Стороны останутся при своем мнении:

Ария обвинения: Негодяи, ОПГ, преступно приватизировали, расхищали, обманывали миноритариев, отмывали направо и налево, бедное государство, несчастные пенсионеры и учителя… гниды они казематные… и вообще, Ходору пора лоб зеленкой мазать, а мы его тут справедливым российским судом судим...

Ария защиты: Прокуроры – кретины, кретины, кретины! Банда Каримов-Бирюков, политическое дело, холдинг продало государство, брали что было, недоедали-недосыпали! Консолидация, проклятый PwC все подписал, независимые директора, ни копейки не пропало, ничего себе – все людям! Еще обязательно взойдет солнце «Юкоса» в Страсбурге и Гааге, а кровавый режим еще слезами горючими умоется!

Реплика обвинения: Адвокаты – банда, банда, банда! Гонорары немереные! Прислужники Сотоны. Все вранье и подтасовка. «Прайс» во всем сознался! Голубович во всем сознался! И прочее тоже – читай приговоры!

Реплика защиты: Лахтин – козел! Приговоры – отстой! Кто сломал ноги несчастному Вальдесу? Каримов, где твои окровавленные щипцы? В Страсбурге встретимся!

Короче говоря, не поймут друг друга. Каждый будет убежден в своей победе. Стороны понимают, что ничего не решают и поэтому отрываются «по полной». Одни бьются за «звездочки», другие – за гонорары. Врагов одних все равно посадят, клиентов других все равно не отпустят. «И в процессе представления создается впечатление, что куклы пляшут сами по себе…».

Великая тайна дела «Юкоса» и ее окрестности

Почему прокуратура столь позорно слила процесс? Можно придумать много теорий. Про гениальных адвокатов и недоразвитых прокуроров. Про небесной чистоты компанию и кровавую гебню. Про противостояние Черного Властелина и Великого Белого Мага. Истина всегда где-то рядом.

Помнится, читатели хотели услышать «Великую тайну дела «Юкоса». Нет такой тайны, но есть маленький секрет. Очевидный для людей со средними аналитическими способностями. Есть отдельные индивиды, игравшие на стороне Государства, и они сделали для того, чтобы дело «Юкоса» и МБХ, мягко говоря, «прокакало», гораздо больше, чем адвокаты, правозащитники, пиар, ПАСЕ, Страсбург и прочие, вместе взятые. Это – простые милиционеры, сломавшие ноги Антонио Вальдес-Гарсии.

После этого предложение прокуратуры приехать и посотрудничать, обращенное к бывшему сотруднику компании, который даже в год самой горячей «раздачи» не получил бы и пары лет условно, вызывает примерно такую же реакцию, которую бы вызвало у Папы Римского предложение выступить с речью на открытии гей-клуба. «А кто мне потом ноги-руки пришивать будет? – патетически вопрошал у меня бывший коллега. – Уж лучше я здесь милостыню просить буду, чем поеду в объятия кровавого режима. Мне и так Каримов каждую ночь снится».

«А Голубович, ну, или типа там, Юров? – спросил я. – Они показания то дали. И у людей все как-то в порядке…». «О чем ты... – грустно повесил голову бывший «юкосовец». – У людей бабки, а у меня вошь на аркане… С бабками даже в тюрьме хорошо…». Последняя концепция показалась мне спорной, но я промолчал, поскольку возражать было нечего.

Так вот, если бы не феномен «испанского летчика», пытанного ОМОНом и мистическим образом избежавшего приговора и тюрьмы, то на процессе МБХ–Юкоса все было бы куда живее, свидетелей намного больше и показания – поинтересней. Адвокаты кровью и потом отрабатывали свой гонорар, и матч мог бы быть вовсе не «сливочным» и не «договорным». И репортажи бы с него печатали Financial Times и Wall Street Journal.

Каримов промахнулся…

Что бы там кто не говорил, но систему следствия действительно надо менять. Ладно – «криво шитое» дело МБХ, но если они так и дела реальных убийц и террористов будут расследовать и проводить... В деле МБХ и «Юкоса» Генеральная прокуратура, а потом Следственный комитет сделали приблизительно следующее:

1) выперли всех потенциальных основных свидетелей как обвиняемых за «бугор»;
2) провели несколько тяп-ляп экстрадиций, которые успешно подтвердили политическую мотивированность всего дела;
3) окончательно запугали всех потенциальных свидетелей, которые могли им как-то помочь.

Я даже не говорю о полном провале с Европейским судом, где Россия начала изображать хоть сколько-нибудь осмысленные телодвижения лишь за месяц до начала слушаний. Конечно, русские долго запрягают, но никакой езды там не было заметно.

Но не все так просто: очевидно, что дело периодически попадало в руки самых различных силовых группировок – от «голубей» (закрыть, простить и отпустить) до «ястребов» (мочить, мочить, мочить). Отсюда и спорадические метания и полная несогласованность. Если бы МБХ «мочили» бы с тем упорством, настойчивостью и ресурсом, как, например, Казахстан мочит Аблязова, то он бы уже лет пять сидел свою двадцатку; а 90% населения думали бы, что ему мало дали и ходили бы по этому поводу на демонстрации. А так – все, что надо, отняли, поделили, попилили; а дальше пусть чахлая группка прокурорских на свою госзарплату и под обещание «звездочек» и расхлебывает эту галиматью.

Пиаровская поддержка? На фиг она вам, товарищи, нужна. Дорого! У вас вон СИЗО есть – им и удовольствуйтесь. В сложной исторической обстановке прокурорские, как обычно, решили: «не с чего, так с бубен». И написали про 350 млн тонн украденной нефти, после чего сами этого испугались, но отступать было поздно.

Я спросил дюжину человек о том, поверили бы они, если бы Ходорковскому вменили хищения и отмывание миллиарда, скажем, на три. «А запросто, – был ответ. – Это же общее мнение, что олигархи в России не чисты на руку». Но унаследованная со времен Сталина мания гигантизма подвела прокуроров и здесь.

Короче, никто дело МБХ–«Юкоса» не выигрывал. Прокуратура его добросовестно проиграла, ибо при такой организации дела и выиграть не могла. Пока ответственных искала, пока то да се... И вообще-то Лахтина может обидеть каждый. Это тебе не американский справедливый и демократичный суд с натасканными на «энронах» волками-прокурорами. Я бы на месте Ходорковского адвокатам гонорары срезал: Михаил Борисович всегда славился умением сберегать бюджет.

Вместо заключения

А потом Михаил Борисович встанет и скажет последнее слово. «Вдруг раскается и попросит пощады?» – трепещут многие.

«Да ни хрена, – сказал мне знакомый полуолигарх за рюмкой чая, – у Ходора ВОТ ТАКИЕ iron balls! До конца будет стоять».

Пожалуй, подумал я. У противника-то что-то тоже железное. Вон как головой дергает и зубьями скрипит. Главное, чтобы, размахивая всем этим железным, они нас ненароком не поубивали.

http://slon.ru/blogs/gololobov/post/480209/

************************************************

Последняя веха в деле Ходорковского
Приговор Ходорковскому и Лебедеву огласят в начале ноября. Но самое главное - что последует далее

Роман Ошаров

14.10.10 | 18:53

В четверг в Хамовническом суде начались прения по второму делу Михаила Ходорковского и Платона Лебедева. Это заключительный этап процесса после двухнедельного перерыва. Приставы, работающие в суде, прениям, кстати, обрадовались: журналисты, адвокаты и любознательные пенсионеры скрашивают серые будни на проходной возле металлоискателя.

Прения начались достаточно уныло. Сторона обвинения продолжала бубнить об «организованной преступной группировке с четким распределением ролей между участниками под руководством Ходорковского». Из того, что в первые часы прений говорили прокуроры, можно сделать вывод, что они фактически перечитывают сжатую версию обвинительного заключения. Говорят они без должного энтузиазма разоблачителей великих преступников, о миллиардных спекуляциях и аферах рассказывают буднично. Впрочем, это их работа, тем более что процесс по второму делу идет с марта 2009 года.

В заявлении прокуроров было два главных момента. Первый и ожидаемый – что  несмотря на отрицание вины подсудимыми, она полностью доказана. Второй – что обвинение будет просить более мягкий приговор в связи с президентскими поправками в Уголовный кодекс.

Главным же в прокурорском перфомансе будет оглашение сроков, которые прокуратура считает справедливыми для обвиняемых. Именно этого ключевого момента ждут адвокаты и главные герои из «аквариума». Возможно, поэтому Ходорковский и Лебедев проглотили весь прокурорский спич мирно и иногда посмеиваясь. Лебедев только обмахивал себя газеткой, периодически что-то записывал в черный блокнот и отвлекал увлеченного чтением Ходорковского. Адвокаты также мирно слушали доклад прокуроров Ибрагимовой и Лахтина. Во время второго часового перерыва Вадим Клювгант сказал довольно ожидаемые слова: что прокуроры «врут и продолжают врать с 2003 года».

Прокурор Ибрагимова в перерыве сказала нечто вроде «за 4 дня управимся». Это значит, что на следующей неделе (предположительно, во вторник) обвинение озвучит свое мнение относительно сроков для Ходорковского и Лебедева. После сторона защиты, скорее всего, возьмет небольшой перерыв, чтобы подготовиться к своему выступлению. В целом все указывает на то, что примерно через две недели Ходорковскому и Лебедеву будет дано так называемое последнее слово, и далее суд удалится для вынесения приговора. Сам приговор стоит ожидать в первых числах ноября. Никакого ходатайства о возобновлении судебного следствия не будет, как и отказов от участия в прениях со стороны Ходорковского. Все участники процесса устали и ждут его окончания.

Финал эпопеи известен. Хотя на самом деле возможных финалов два, какой из них выберет суд – понятно. «Я и знаю, и не знаю, каким будет приговор. Все так же: знают и не знают», – сказала мне адвокат Карина Москаленко. Однако предполагать, что суд оправдает Ходорковского и Лебедева, как минимум, нелогично. Бывший главный юрист «Юкоса» Дмитрий Гололобов, который, по версии следствия, «выискивал лазейки в законах, чтобы не платить налоги» и совершать прочие злодеяния, подсказывает, что интрига будет в другом: какое именно послание (и кому) будет зашифровано в сроке наказания, который вынесут подсудимым. (Некоторые догадки и сценарии на этот счет Slon.ru уже описывал.)

Так что для нас, наблюдателей, самое интересное только впереди. Ждать кульминации осталось недолго. Но что последует за вынесением нового срока? Долгожданная развязка, тайное примирение или новые обвинения?

http://slon.ru/blogs/osharov/post/480753/

Приговор будет обвинительным и достаточно жестким
Можно предположить, что Ходорковского и Лебедева ждет еще и третье дело
 
Александр Арутюнов

http://slon.ru/blogs/aarutunov/post/481015/

Заявление государственного обвинителя о смягчении наказания Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву отнюдь не является жестом доброй воли, хотя, как могло показаться, Гульчехра Ибрагимова  попыталась представить это именно таким образом. В действительности государственное обвинение вынуждено пойти на этот шаг, поскольку, согласно статье 10 Уголовного кодекса Российской Федерации, закон, смягчающий наказание, имеет обратную силу и распространяется на лиц, совершивших соответствующие деяния до вступления в силу такого закона.

Уверен, что защита сумеет опровергнуть утверждения государственного обвинителя о том, что Михаил Ходорковский в своих показаниях якобы фактически признал вину в некоторых инкриминируемых ему деяниях, связанных с акциями дочерних компаний. Ведь даже если Михаил Ходорковский признает, что решение об обмене акций принимал он, то это не значит, что его показания являются признательными и свидетельствуют о признании вины в хищении.

Замечу также, что государственный обвинитель уже помог защите, утверждая, с одной стороны, что Михаил Ходорковский фактически признал вину, и тут же заявляя, с другой стороны, что подсудимые вину отрицают. Однако, к сожалению, вопрос о том, чьи доводы (обвинения или защиты) будут восприняты судом как более убедительные, на мой взгляд, не стоит: по некоторым косвенным признакам можно предположить, что приговор будет обвинительным и достаточно жестким.

Настораживает, в частности, ссылка государственного обвинителя на дело Василия Алексаняна, которое, судя по всему, будет своеобразной подпоркой позиции обвинения. Более того, можно с большой долей вероятности предположить, что Михаила Ходорковского и Платона Лебедева ждет еще и третье дело. В этой связи надо обязательно отметить, что мужество этих людей поражает. Диву даешься, как интеллигентно и с достоинством они держатся! Неужели ничего не получится? Надо бороться!

http://slon.ru/blogs/aarutunov/post/481015/

Ходорковский: новое поколение политиков придет на смену Путину

20 октября 2010 года, 16:11

Экс-глава ЮКОСа Михаил Ходорковский рассказал газете Los Angeles Times о своем видении будущего России. По мнению Ходорковского, места для «вертикали власти» в будущем не будет.

«В России выросло новое поколение политиков, которое готово воспринимать динамично развивающийся мир. Эти политики готовы к реальной политической конкуренции, они верят в институты открытого общества и сражаются за поддержку своих сограждан… Они готовы привести в действие сложный механизм современного государства не пытаясь упростить его до примитивной вертикали », — пишет Ходорковский.

Старшее поколение политиков боится нового поколения, отмечает бывший глава ЮКОСа.

«Для России второе десятилетие XXI века станет временем кризиса системы, построенной на коррупции и ручном управлении. Инициативные граждане России  уже понимают это», — считает Ходорковский.

Глава ЮКОСа сравнивает современных руководителей России с последними лидерами СССР. «Во времена моей юности руководящие лица СССР не желали отходить от власти. Но история заставила их сделать это. Сегодняшние теоретики и практики коррумпированной «вертикали власти» также не хотят никуда уходить», — резюмирует бывший глава ЮКОСа.

Между тем в Москве на втором процессе по делу ЮКОСа продолжается выступление обвинения. Наблюдатели считают, что оно может закончится в конце следующей недели. Именно тогда гособвинители назовут сроки, которые считают справедливыми для подсудимых.

URL: http://www.bfm.ru/news/2010/10/20/hodor … utinu.html

Обвинение сравнило принцип работы ЮКОСа с танцующей парой

22 октября 2010 года, 12:55

В ходе прения сторон по «делу ЮКОСа» в Хамовническом суде Москвы гособвинитель Валерий Лахтин подверг критике показания подсудимых о принципах работы нефтяной компании, передает корреспондент BFM.ru.

«Руководство ЮКОСа ссылается на принцип вытянутой руки. Данный принцип ассоциируется с танцующей парой, когда ассоциированные лица танцуют «щека к щеке», или обнявшись, а независимые друг от друга — на расстоянии вытянутой руки», — пояснил прокурор.

Лахтин также назвал «ложными утверждениями» показания свидетеля защиты экс-премьера Михаил Касьянова о том, что дело Михаила Ходорковского носит политический характер. По словам прокурора, цены, по которым ЮКОС закупал у своих дочерних предприятий нефть, были необоснованно занижены. Впоследствии продукция продавалась через подконтрольные Ходорковскому и Лебедеву фирмы в несколько раз дороже, отметил Лахтин. Представитель гособвинения также заявил, что прибыль от продажи нефти выводилась в офшоры, а права миноритарных акционеров нарушались.

Другой гособвинитель, Вячеслав Смирнов, отметил, что консолидированная финансовая отчетность ЮКОСа публиковалась на сайте компании только на английском языке. Тем самым, уверен прокурор, нарушались права акционеров. ЮКОС был зарегистрирован в России, а большинство его акционеров были русскоговорящими, пояснил он.

Выступления гособвинителей в прениях сторон близятся к завершению. Ожидается, что сегодня обвинители озвучат наказания, которые считают справедливыми для Михаила Ходорковского и Платона Лебедева, обвиняемых в хищениях на сумму свыше 800 млрд рублей.

URL: http://www.bfm.ru/news/2010/10/22/obvin … paroj.html