От труб к трупам

Размышления случайного зрителя о том, почему Ходорковского никак не обвинят в убийствах

Дмитрий Гололобов

26.04.11 | 16:57

Можно, конечно, сделать вид, что киноопытов Андрея Караулова о том, какой Михаил Ходорковский на самом деле нехороший, мы не смотрели. Или назвать их каким-нибудь презрительным словом. Но проблема якобы имевших место убийств возникла в деле «Юкоса» еще восемь лет назад. Есть сейчас. И не исчезнет в будущем. А отечественное руководство упорно не дает о проблеме забыть. Таким образом, современное состояние «дела» Ходорковского для многих – колебание в промежутке от труб (хищение нефти) к трупам (насильственные преступления). Об этой юридической, политической и моральной проблеме в среде бывших сотрудников «Юкоса» принято шептаться, но фильмы Караулова – достаточно хороший повод, чтобы сказать об этом пару слов.

Государство в лице отдельных его представителей атаковало и давило на «Юкос» принципиально неправильно. Соответственно, краеугольным вопросом всех «дел» Ходорковского и «Юкоса» является сам факт их существования. В «первом деле» следствие и суд пытались дать ответы на два базовых вопроса «веселых» девяностых: за какие нарушения в сфере приватизации надо сажать и что такое уклонение от уплаты налогов по российскому праву.

Законные, понятные и однозначные ответы на эти вопросы были не нужны никому: ни обвиняемым (можно вроде как законно сесть), ни остальным олигархам (сразу возникают уголовные риски), ни государству (получится, что одних посадить можно, а других уже нельзя – явный непорядок). Как результат, получился юридический гоголь-моголь с политической приправой, который будучи неспособный к повторному применению, многих удовлетворил.

Про «второе дело» даже и говорить не будем: российскому следствию и суду надо еще лет 50 тренироваться, чтобы подобные дела имели юридически приличный вид и хоть какое-то внятное обоснование. А пока все это смотрится так, как будто братья Райт попытались построить сразу «Стелс» и полететь на нем. Несколько десятков бывших юкосовцев и просто сторонних наблюдателей, с которыми нам довелось беседовать, в той или иной форме согласны с тем, что если государству надо было бы реально «законопатить» Ходорковского, лучшего способа, чем вменить ему насильственные преступления, нет. Почему?

Во-первых, имеется однозначная общественная убежденность, которую не поменяют и сто лучших PR-агентств, что российская «большая» нефтянка щедро полита кровью и сдобрена трупами. Дело «о трупах» приобретает самое главное качество, недостающее всем делам «Юкоса», – абсолютную общественную понятность (не путать с доказанностью). Отмывание, сиречь легализация – слабо понятно среднестатистическому россиянину как в объяснении прокуроров, так и со слов адвокатов, а вот когда кто-то кого-то «заказал» – это уже свое, понятное, все ведь «Бандитский Петербург» смотрели. К этому надо прибавить, что демократический Запад будет неизбежно думать о новом деле в демократическом же ключе: «мало ли чего в вашей дремучей бандитской России могло быть в эти самые кромешные девяностые… Вон, и Михаси, и Абрамовичи имеются. А вдруг и есть в этих обвинениях какая-то доля истины».

Во-вторых, дело о насильственных преступлениях процессуально гораздо проще: нет непонятной экономики, консолидированной отчетности, невнятных свидетелей, назойливых экспертов и таинственной «скважной жидкости». Три–четыре внятных тренированных свидетеля – и готово обвинение.

В-третьих, нет необходимости заморачиваться повторными судами и сроками. Приговор один – пожизненное, пункт назначения – «Белый лебедь».

В-четвертых, даже сшитое весьма «белыми нитками» обвинение моментально раскалывает бывших юкосовцев, большая часть которых начинает крестится и бормотать: «мы-то ни сном, ни духом; налоги, офшоры, нефть и деньги – это понятно, а тут такое, что мы не с ним…»

В-пятых, подобные обвинения, даже в случае изменений режима в стране и его существенного потепления и «полевения» обладают свойством крайне тяжелой отменяемости, что делает их намного более устойчивыми по сравнения с совсем хлипкими экономическими составами. И, наконец, в-шестых, новые обвинение фактически бы перечеркнули первое и второе дело «Юкоса».

А почему все-таки обвинения в насильственных преступлениях Ходорковскому не предъявили? Только не надо думать, что потому, что свидетелей не было, или Пичугин в «раскол» не пошел. Уважаемую российскую юстицию это никогда не останавливало.

Если бы МБХ было предъявлено подобное обвинение, то это бы значило очень и очень многое. Во-первых, ему выставлен фактически «смертельный» ультиматум и борьба должна вестись безо всяких правил и на выживание. Нельзя было исключить и появления анонсированного много лет назад компромата. На фактических организаторов дела «Юкоса». Во-вторых, раз предъявив подобные обвинения, от них нельзя потом просто так отказаться и отозвать, их практически невозможно смягчить или модифицировать и у них только один ожидаемый результат – пожизненное заключение. Но однозначность и бесповоротность в таких делах – скорее недостаток, чем достоинство.

В-третьих, начав процесс, государство в лице уполномоченных органов не имеет ни малейшего шанса его проиграть, иначе его хотя бы формальные организаторы должны будут отправиться на Колыму. Приговор также становится неотменяемым, так как его отмена приводят ответственных лиц опять же на зону. Это вам не «сегодня посадили на 15 лет за отмывание, завтра поменяли законодательство, послезавтра опять смягчили – в итоге состав преступления тот же, но на свободе через 7–8 лет, а есть еще и УДО». Соответственно, ни свободы политического маневра, ни возможности для переговоров.

В-четвертых, публичное обсуждение вопроса, кого и почему убивали в российской «нефтянке» невыгодно очень многим ее бывшим, настоящим и будущим хозяевам, так как способно испортить инвестклимат настолько, что нынешний покажется просто фантастическим.

Так убивал ли Ходорковский, спросите вы? Если кто-то когда-то сподобится доказать, что Михаил Борисович был настолько глуп и недальновиден, что «заказал» двух своих публично и широко известных врагов, как то мэр Нефтеюганска Владимир Петухов и инвестор Евгений Рыбин... Причем их МБХ «заказал» таким корявым способом, что обеспечил себе срок. За убийства. За то, что подставил компанию и ее акционеров, в конечном итоге. За полный идиотизм, поскольку иначе это назвать нельзя. Но не забывайте, что ситуация 90-х годов, когда смерть бизнес-врагов была также естественна, как любовь к пиву, делала крупные компании фактически заложниками ситуации, когда любая смерть их недоброжелателей могла быть, при определенных политических предпосылках ,«повешена» на их собственников и руководителей – по элементарному принципу  «кому выгодно». И никакие расследования и приговоры от этого не спасали, поскольку в последствии могли быть объявлены «купленными». И поэтому у Ходорковского нет пока другого выхода, как просто стоять на своем: есть что – так предъявляйте, а Караулов лает – ветер носит.

При всей любви политологов и журналистов к обсуждению этой темы попытка предъявить Ходорковскому обвинения в насильственных преступлениях в настоящее время принципиально провальна по двум основным причинам. Предъявление любого обвинения, как бы оно обоснованно ни было, после шизофренического второго процесса неизбежно наталкивается на крепостную стену политической мотивированности преследования Ходорковского плюс на неизбежный вопрос, почему тема обсуждается уже восемь лет, а обвинения предъявлены именно сейчас?

Второй, абсолютно циничный, но вместе с тем правдивый фактор, – это практически полное отсутствие возможности объективного рассмотрения подобных обвинений против МБХ при текущей расстановке свидетелей, потерпевших, а также с учетом истечения сроков с момента совершения преступления. Любой процесс в настоящее время обречен на то, чтобы стать скопищем недомолвок, невнятных, слабоотносимых к делу показаний и шаманского камлания представителей обвинения. При этом даже сугубо гипотетическое решение уже отсидевшего 8 лет Пичугина посотрудничать со следствием и оговорить себя и Ходорковского существенно имеющиеся расклады не изменит, так как неизбежно наталкивается на все тот же вопрос: «Почему все происходит именно сейчас, и что или кто этому способствует». Для всех очевидно, что пребывание в течение нескольких лет в таких местах, как «Белый лебедь», «Черный дельфин» и «Белозерский пятак», может вынудить человека давать показания о вещах совсем невероятных.

Почему же все-таки ВВП продолжает твердить мантру про «руки и кровь»? Тут ответ тоже практически очевиден: мифическое третье дело Ходорковского, основывающиеся на обвинениях в насильственных преступлениях, есть элемент государственного шантажа и сдерживания. Пока это есть – Ходорковский знает границы и не слишком уж активен в борьбе со своими врагами. К тому же трудно предсказать (хотя многим бы очень хотелось), какое решение может принять Ходорковский, когда ему предложат на выбор заявление на помилование с полным признанием всех прежних «грехов» и постановление о предъявлении обвинений по целой группе насильственных преступлений.

Недостаток же этого инструмента в том, что он, как и любой инструмент шантажа, хорош до тех пор, пока не использован. Будучи использован, он начинает работать против своих прежних хозяев. Если Ходорковский будет осознавать угрозу пожизненного заключения, то мы увидим совсем иного Ходорковского, к которому нынешний имеет очень мало отношения. И совсем другое дело «Юкоса». И совсем другое кино. Для Бекбаметова или, скорее всего, Спилберга. Апокалипсис здесь и сейчас. Но об этой истории не хочется даже и думать. Одно успокаивает: в реальности противникам Ходорковского это нужно не больше, чем ему самому.

http://slon.ru/blogs/gololobov/post/587049/

А был ли суд

Адвокаты Михаила Ходорковского и Платона Лебедева обосновали «полную юридическую ничтожность» приговора, вынесенного судьей Данилкиным по второму делу ЮКОСа

Анастасия Корня
Ведомости

11.05.2011, 83 (2849)

На сайте адвокатов Ходорковского и Лебедева опубликован полный текст кассационной жалобы на приговор, вынесенный Хамовническим судом по второму делу ЮКОСа. Жалоба направлена в Мосгорсуд 29 апреля. Она является дополнением к ранее поданным — чтобы уложиться в отведенный для обжалования 10-дневный срок, обычно подают предварительные жалобы, объясняет адвокат Лебедева Константин Ривкин. Но это самый развернутый вариант, наиболее полно отражающий претензии к решению суда. Одновременно обжалуется постановление суда о прекращении дела о присвоении акций «дочек» ОАО «ВНК»: его надо прекращать не за истечением сроков давности, а за отсутствием состава преступления.

60-страничная жалоба состоит из двух разделов: основного и факультативного. В первом речь идет о том, что обвинительный приговор несостоятелен, так как вынесен «при заведомом отсутствии каких-либо преступных деяний» и являлся попыткой «искусственной криминализации обычной хозяйственной деятельности».

Факультативный раздел посвящен «фундаментальным и неустранимым» нарушениям уголовно-процессуального закона. Хамовнический суд «намеренно незаконно создал выгодные условия и преимущества для стороны обвинения» и выступил на стороне обвинения. Суд с ходу принял доказательства обвинения, не подвергая их проверке и не обращая внимания на то, что многие получены незаконно (являются ксерокопиями, сделанными в ходе «осмотра» доказательств по совсем другим делам). Суд «оценил» в приговоре доказательства, которые не исследовались в судебном заседании, например показания экс-главы компании «Фаргойл» Антонио Вальдес-Гарсии. Защите было отказано в приобщении к делу важных доказательств, вызове важных свидетелей. А показание выступивших свидетелей оценивались избирательно и заведомо недобросовестно: с одними суд «не согласился», других (в частности, экс-премьера Михаила Касьянова) проигнорировал. Также суд не предоставил защите достаточного времени для ознакомления с материалами дела и подготовки замечаний. Даже процессуальных нарушений достаточно для отмены приговора, считает защита.

Кассационную жалобу Мосгорсуд рассмотрит 17 мая. Пресс-служба Генпрокуратуры жалобу защиты не комментирует.

Такие процессуальные нарушения дают основания для отмены приговора, подтверждает адвокат Юрий Гервис, но на практике суды их нередко игнорируют, особенно когда речь идет о преступлениях в сфере экономики. В таких случаях суды руководствуются критериями социальной целесообразности: априори считается, что, если человек зарабатывает деньги, он не может зарабатывать их честно.

http://www.vedomosti.ru/newspaper/artic … byl_li_sud

16 мая 2011, 16:31

Адвокаты Ходорковского подготовили заявление Бастрыкину

В день рассмотрения жалобы на приговор они подадут заявление в Следственный комитет с просьбой отреагировать на заявления бывших сотрудников Хамовнического суда

Адвокаты бывших совладельцев ЮКОСа Михаила Ходорковского и Платона Лебедева намерены завтра направить в Следственный комитет России заявление. В нем они поставят вопрос о привлечении к уголовной ответственности всех лиц, причастных, по их мнению, к незаконному преследованию и осуждению их подзащитных, получивших 14-летний срок по приговору Хамовнического суда Москвы. Об этом BFM.ru сообщил защитник Платона Лебедева Константин Ривкин.

«Завтра мы планируем реализовать то, о чем давно говорили», — сказал защитник. Он добавил, что журналисты, которые придут в Мосгорсуд на рассмотрение кассационной жалобы осужденных, получат текст заявления.
О намерении добиться возбуждения дела против тех, кто причастен, по утверждению защиты, к «преступной расправе» над Ходорковским и Лебедевым защитники заявили еще 13 января.

По словам Константина Ривкина, защита видит основания для возбуждения дела по семи статьям УК: «привлечение к уголовной ответственности заведомо невиновного» (статья 299 УК), «вынесение заведомо неправосудных решений и приговора» (статья 305 УК) и «фальсификация доказательств по уголовному делу» (статья 303 УК), а также злоупотребление должностными полномочиями и превышение должностных полномочий (статьи 285 и 286 УК), «воспрепятствование осуществлению правосудию» (статья 294 УК) и клевета в отношении судьи (статья 298 УК).

По словам юриста, следствие также должно отреагировать на громкие заявления бывшего пресс-секретаря Хамовнического суда Натальи Васильевой и экс-администратора суда Игоря Кравченко. Оба утверждали, что судья Виктор Данилкин писал приговор не самостоятельно, а его текст был изготовлен в Мосгорсуде. Данилкин назвал эти заявления клеветой.

Ранее адвокаты Ходорковского и Лебедева говорили, что в рамках второго уголовного дела, по которому бизнесмены были признаны виновными в хищении 347 млн тонн нефти стоимостью более 800 млрд рублей и отмывании выручки, защита уже направляла более десятка заявлений о совершении преступлений сотрудниками и руководителями следственной бригады.

«Однако только лишь в одном или двух случаях защита получила видимость процессуальных решений — постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела», — сказал защитник экс-главы ЮКОСа Вадим Клювгант. В остальных случаях защита вообще либо не получала ответа, либо ей были высланы «отписки» о том, что оснований для проведения проверки не усмотрено.

Он напомнил, что наряду с кассационной жалобой на приговор, защита будет добиваться привлечения Виктора Данилкина к уголовной ответственности. Адвокаты настаивают на вынесении Данилкиным «заведомо неправосудного приговора», а сотрудников оперативно-следственной бригады обвиняют в незаконном уголовном преследовании. «То, что сказала госпожа Васильева, туда ложится идеально», — сказал Ривкин.

http://www.bfm.ru/news/2011/05/16/advok … also=theme

Рассмотрение жалобы на приговор Ходорковскому-Лебедеву отложено на 24 мая

Мосгорсуд отложил на 24 мая рассмотрение кассационных жалоб бывшего главы НК “ЮКОС” Михаила Ходорковского и экс-руководителя МФО “МЕНАТЕП” Платона Лебедева на их второй приговор.

Председательствующий судья Владимир Усов пояснил, что заседание переносится в связи с тем, что накануне защита осужденных подала дополнительные жалобы на приговор.

17.05.2011 10:54:42

http://nevex.tv/news/35167

Приговоренный обвиняет

Михаил Ходорковский потребовал у Следственного комитета России (СКР) возбудить дело за неправосудный приговор в отношении вынесшего его судьи Виктора Данилкина

Алексей Никольский
Ведомости

18.05.2011, 88 (2854)

Начало слушаний по кассационной жалобе экс-совладельцев ЮКОСа Михаила Ходорковского и Платона Лебедева было вчера перенесено Мосгорсудом на 24 мая в связи с тем, что судья Владимир Усов заявил о необходимости рассмотреть дополнительные кассационные жалобы защиты. Ходорковского и Лебедева по второму делу ЮКОСа судья Хамовнического суда Виктор Данилкин приговорил в конце прошлого года к 13,5 года лишения свободы с отсчетом срока с 2003 г., сложив приговор по второму делу с первым.

Вчера же защита Ходорковского объявила, что подала вместе с подзащитными заявление в СКР о возбуждении дела против Данилкина, прокуроров обвинения, непоименованных «руководителей и судей» Мосгорсуда и начальников следственных бригад по делу Ходорковского и Лебедева. Против них предлагается возбудить дело по семи статьям УК (285, 286, 292, 294, 299, 303, 305) за вынесение заведомо неправосудного приговора, злоупотребление и превышение полномочиями, фальсификацию доказательств.

В качестве доказательств в заявлении, опубликованном на сайте пресс-центра Ходорковского, приводятся публикации СМИ, в том числе интервью с экс-помощницей Данилкина Натальей Васильевой, где говорится о том, что приговор был написан в Мосгорсуде и доставлен судье в готовом виде. Приводятся также несоответствия между текстом приговора и аудиозаписью чтения приговора судьей, из чего делается вывод, что Данилкин не знал написанного авторами приговора. В самом тексте приговора защитники нашли ссылки на показания не выступавших в суде свидетелей и другие нестыковки.

Представитель СКР сообщил, что пока не имеет информации о том, что заявление поступило, но, когда оно поступит, его рассмотрят в установленном законом порядке. Руководитель пресс-службы Мосгорсуда Анна Усачева заявила, что Мосгорсуд сам заинтересован в этой доследственной проверке, которая поможет установить, кто распространял ложные сведения о том, что приговор Ходорковскому и Лебедеву не был написан вынесшим его судьей. По словам сотрудника правоохранительных органов, доследственная проверка, если она начнется, может потребовать выемок оригиналов интервью в СМИ и других проверок и поэтому может занять до месяца. Судья — спецсубъект, чтобы привлечь его к уголовной ответственности, нужно решение квалификационной коллегии судей и нет оснований ожидать возбуждения уголовного дела против судьи по заявлению защиты, тем более до рассмотрения кассационной жалобы, отмечает адвокат Аркадий Жеребенков.

http://www.vedomosti.ru/newspaper/artic … _obvinyaet

Бывший сокамерник М.Ходорковского: Меня заставили пырнуть его ножом

http://smotri.com/video/view/?id=v17568213f88http://smotri.com/video/view/?id=v1756803507d

Бывший сокамерник Михаила Ходорковского в колонии в Читинской области Александр Кучма сообщил, что его использовали для дискредитации главы ЮКОСа.

В частности А.Кучма рассказал, что в администрации колонии его заставляли выступать против А.Ходорковского и подписывать различные бумаги против него. "Били. Пытали. Сломали руку", - заявил бывший заключенный.

В интервью сетевому изданию "Газета.ру" А.Кучма сообщил, что и интервью телекомпании НТВ, в котором он сказал, что М.Ходорковский не заслуживает досрочного освобождения, давал под давлением.

Также А.Кучма рассказал, что напал на бывшего главу ЮКОСа с ножом "от безвыходности". При этом он отказался называть фамилии тех, кто заставил его совершить это нападение.

На вопрос, простил ли его М.Ходорковский, бывший заключенный сказал, что не знает этого.

Рассказывая о жизни экс-главы ЮКОСа в колонии, А.Кучма рассказал, что его "нудили", все время спрашивая сигареты. Кроме того, к М.Ходорковскому часто приходили "блатные". Однако бывший заключенный не знает, о чем между ними шел разговор.

http://top.rbc.ru/society/16/05/2011/59 … l?autoplay

«Я резал Ходорковского не по своей воле»

Бывший сокамерник Ходорковского признается в сотрудничестве с властями

— 16.05.11 11:01 —

ТЕКСТ: Роман Баданин

Освободившись после семилетней отсидки, бывший сокамерник Михаила Ходорковского Александр Кучма решил рассказать, как его использовали для дискредитации экс-главы ЮКОСа.

– Извини, что начнем как на допросе, но хотелось бы, чтобы ты рассказал о себе, где и за что сидел, когда освободился?

– Меня посадили 3 февраля 2004 года за разбойное нападение. 162-я статья. 8 декабря 2004 года меня осудили, дали 7 лет общего режима. Я обжаловал в Верховном суде, долго сидел в СИЗО, пока кассационные жалобы разбирались. Потом, 24 декабря 2005 года, меня посадили в ИК-10 (исправительная колония № 10), город Краснокаменск, где в то время сидел Михаил Ходорковский.

Я попал в 8-й отряд, где он отбывал наказание. После инцидента с Ходорковским, в котором я участвовал, меня вывезли на ИК-3, город Чита, вернее, сперва в СИЗО города Читы, потом в ИК-3. Потом у меня там также возник конфликт, я ударил ножом еще одного своего сокамерника, мне за это дали год ЕПКТ.

– Что такое ЕПКТ?

– Единое помещение камерного типа.

Когда я вернулся с ЕПКТ, меня сотрудники администрации ИК-3 избили за то, что пытался писать жалобы, сломали мне руку. Через суд администрация ИК поменяла мой режим на тюремный. Как злостному нарушителю.

Так меня вывезли в тюрьму. Во Владимирский централ. Везли через СИЗО Новосибирска, Екатеринбурга, Кирова.

Потом на процессы против Ходорковского меня еще этапировали в СИЗО Читы и в спецсизо ФСИН «Матросская Тишина» в Москве. Там и там я просидел 2 месяца, и меня вернули обратно во Владимир.

До окончания срока мне оставались 2 года, и я провел их во Владимире.

Освободился на один день раньше срока. Это так называемый «ельцинский день». Ельцин скидывал по дню – зеков на день раньше выпускают. Вышел на свободу 2 февраля 2011 года.

– Твоя роль в судьбе Ходорковского широко известна. Сначала из-за того, что вы вместе оказались в ШИЗО, и ты на него напал, у бывшего главы ЮКОСа сорвалось условно-досрочное освобождение (УДО), потом – накануне начала рассмотрения «второго дела ЮКОСа» – государственные СМИ раздули твой же иск к Ходорковскому о якобы имевшем место его домогательстве к тебе…

– Можно приравнять так, что пока я сидел, я был там как в плену. У меня не существовало ни прав моих, ничего. Все, что писалось о той истории с Ходорковским, я ни за что не подтверждаю, что это правда.

Могу честно сказать, что я резал Ходорковского не по своей воле. И могу сказать, что в суд я на него не подавал.

– Ты имеешь в виду Мещанский суд Москвы, где рассматривался твой иск о якобы домогательстве к тебе Ходорковского?

– Да. Как я могу говорить, что я подавал иск, если я его не подавал. В 2009 году мой иск к Ходорковскому рассматривался. Я сам это видел по телевизору. Я сидел в камере во Владимире и смотрел, как там в Москве иск разбирался.

– Что это значит? Документы кто-то другой оформлял?

– Да полная фальсификация.

– Сотрудники ФСИН это делали?

– Рассказать все детали с тестированием на детекторе лжи я готов только за плату. Но я вам вот как отвечу. Судя по словам Юрия Калинина, главы ФСИНа, который сказал тогда типа «зачем же Ходорковскому к 22-летнему осужденному приближаться…», можно догадаться, чьих рук дело вся эта история.

Кстати, могу сказать, что мне было не 22 года, а 23, а через 10 дней и вовсе исполнилось 24.

– А в ИК-10 как и кто именно тебя заставил напасть на Ходорковского?

– Сейчас тоже не стану говорить.

– Кто был начальником колонии во время этого эпизода?

– Рябко Александр Владимирович – начальник ИК-10.

– Что сказал Ходорковский, когда ты его пырнул?

– Я умолчу.

– А он тебя простил?

– Не знаю.

– Ты с ним уже не встречался?

– На вахте виделся.

– Где?

– Ну, в дежурной части. В зоне.

Ходорковского привели с зашитым носом. У него нос был такого темно-синего цвета. В пластыре. И он меня спросил: «Кучма, зачем вы так?» Я сказал: «От безвыходности».

– Сначала тебя привлекли в качестве свидетеля плохого поведения Ходорковского перед рассмотрением вопроса о его УДО в Ингодинском суде, потом как бы ты же подал «гомосексуальный иск» против Ходорковского в канун начала рассмотрения в Москве второго «дела ЮКОСа»? Как-то в нужные для следствия моменты ты возникал… Что скажешь?

– Могу предположить, что просто хотели облить его грязью. Там как было: сегодня прошла новость, что его привезли в Москву для второго дела, а на завтра слушался иск по домогательству. Чтобы общественное мнение такое о нем сложилось.

– А твое свидетельство в Чите о том, как Ходорковский попал в ШИЗО? Было предположение, что эта история с как бы незаконным распитием чая, за что вы сели в карцер, была нужна, чтобы исключить УДО для экс-главы ЮКОСа…

– Ну да, наверное.

– История, когда ты изображал жертву гомосексуального домогательства со стороны Ходорковского, подорвала к тебе доверие. Тебя теперь это не смущает? Думаешь, будет доверие к твоим словам?

– Смущает, конечно.

– Если ты был вынужден пойти на сотрудничество с администрацией колонии в истории с Ходорковским, то, возможно, твой авторитет среди осужденных должен был пострадать?

– Просто пример могу привести: если я пошел на сотрудничество с администрацией, то неужели администрация не побеспокоится о моей безопасности?

– Не про безопасность, а авторитет какой-то говорим…

– Ну и не только безопасность. Администрация поговорит и со смотрящим за зоной, и с кем угодно. Тюрьма – это не так, как в кино. На самом деле там все взаимосвязано.

– А почему только сейчас решил рассказать?

– У меня в камере (во Владимирском централе – «Газета.Ru»), конечно, был и ноутбук, и телефон. Но я не рисковал всем этим заниматься. У меня срок к концу подходил.

– Деньги ты зачем просишь?

– Я нуждаюсь в срочной медицинской помощи. Пока я сидел, моему здоровью бы нанесен вред, и я нуждаюсь в платном лечении.

– Что с тобой?

– Раздроблена рука. Вот она кривая и не гнется (показывает левое запястье, сустав с размытой зековской татуировкой «Четыре вышки и ЗК» неестественно вывернут). У меня кости торчали в разные стороны. Такая операция стоит прилично.

– Где тебя били?

– В ИК-3, город Чита. Перед тем, как меня этапировали из Читы во Владимир. Однолько Сергей Николаевич был там тогда начальником.

– За что били?

– Жалобу пытался написать на администрацию по истории, связанной с Ходорковским.

– Я не понимаю, тебя били, чтобы ты выступил против него?

– Били, пытали. Сломали руку. Напрягали. Заставляли делать всякую фигню.

– Это что?

– Ну что… Заставляли подписывать всякие бумажки. Детали сейчас не стану раскрывать.

– Как заставляют?

– Ну, орут, угрожают. Ну, представьте, посадят в камеру, где вот такие «быки» сидят. И говорят: «А ну-ка давай, а то мы тебя убьем здесь сейчас». И администрация это специально делает. Доходит до такого, что уже не рискуешь связываться с ними.

– Тебе было чем угрожать, кроме расправы. Срок могли накинуть?

– Могли. Наркоту подбросить, да и все. Вон во владимирской тюрьме менты друг другу подкидывают героин, чтобы изображать борьбу с коррупцией, а зеку-то чего ж не подкинуть?...

– Чем били?

– Палкой какой-то. Мне сначала по голове дали так, что у меня искры из глаз летели.

– «Быки» били?

– Менты.

– Ты жаловался в связи с избиением?

– Боялся. Мне сломали и сказали: «Еще раз какое-то движение, и мы тебе и вторую сломаем».

– В телеархиве есть уже одно твое интервью. В 2008 году в СИЗО Читы перед рассмотрением судом вопроса об УДО Ходорковского ты в камеру НТВ рассказывал, какой Ходорковский плохой, почему он не заслуживает досрочного освобождения. Как это соотнести с тем, что ты сейчас говоришь?

– Я давал то интервью под давлением. Не то чтобы меня журналисты заставляли. Меня заставили менты, журналистов просто привезли. Хотя менты мне говорили, что это «ихние журналисты» и если я что-нибудь скажу не то, мне плохо будет. Не знаю, правда ли это. Может, они просто блефовали.

– Ты говорил, что администрация за сотрудничество по-особому к тебе относилась. Примеры привести сможешь?

– Только месяц я просидел во Владимире, меня отправили через Москву на самолете в Читу (для того, чтобы Кучма выступил свидетелем «обвинения» на процессе по УДО Ходорковского – «Газета.Ru»). Везли самолетом через Внуково «Якутскими авиалиниями». А потом также на самолете меня этапировали в Москву…

– Сколько у тебя этапов вообще было?

– Ух. Ну, я знаю, что в 9 исправительных учреждениях я свой срок отбывал, а перечислить все перевозки уже и не смогу.

– И на самолете часто по этапу возят?

– Один раз, вот тогда в Читу и обратно.

По этому делу меня всегда возили спецэтапами. Представляете, на столыпинском вагоне одного везли – и в Москву (для участия в рассмотрении в Мещанском суде иска к Ходорковскому – «Газета.Ru»), и во Владимир обратно.

И при перевозке, в Читу тоже, всегда был спецкараул. Несколько человек с оружием. В самолете несколько человек – один справа, другой слева и еще отдельно один сидит.

И я в конце пути всегда расписывался, что претензий к ним не имею.

– Всегда расписываются? Зачем ты это делал?

– Никогда.

Как я понимаю, меня незаконно возили, потому что ни суд, ни следствие меня не запрашивали. Есть закон – если осужденных везут куда-то транзитом, то они в каждом СИЗО могут провести максимум 10 дней. Суд, например, мог запросить меня как свидетеля по какому-то делу, или следствие могло то же самое сделать. А я в Чите и «Матроске» провел по 2 месяца без каких-нибудь решений суда.

Даже в Ингодинский суд в Чите, где слушалось дело по УДО Ходорковскому, привозили на автозаке ФСИН, а не на следственном автобусе. ФСИН развозит осужденных по этапам, а есть батальон милиции, который развозит подследственных – в суды, еще куда.

– Была версия, что ты напал на Ходорковского из-за своего конфликта с другим осужденным. Его Ким звали (в прессе ранее высказывалось предположение, что Кучма напал на Ходорковского, чтобы «сбежать» с ИК-10 на тюремный режим из-за конфликта с другим краснокаменским сидельцем Евгением Кимом). Или, может, ты просто неуравновешенный?

– Это ерунда все.

– Как ерунда, если, как ты сказал, был еще один эпизод, когда ты напал на сокамерника с ножом?

– Просто в тюрьме такая жизнь, что если там все время молчать, то будут тебя притеснять. Если не отвечать на оскорбления, то очень тяжело там будет жить. Одного проучил, другого проучил, и потом ко мне никто не лез, не провоцировал. Ко мне уже не имел никто претензий, ни блатные, никто.

– Знаешь, что зеки в ИК-10 весной подняли бунт и сожгли колонию?

– Знаю про это все. По телефону общаюсь со своими бывшими сокамерниками.

– По телефону?

–Ну а что! Вон в «Ютьюб» я выложил запись из Владимирского централа на мобильный телефон. Менты же сами их и приносят.

– И что говорят краснокаменские?

– Рассказали, что бунт совершили осужденные, замученные пытками и беззакониями тюремной администрации. И причина там, возможно, не в самой администрации ИК-10, а в начальнике УФСИН по Забайкалью. Поставили начальником УФСИН края человека из Иркутска. А в Иркутской области в лагерях беспредел полный.

Я не знаю, по какому закону заставляют осужденных маршировать в кирзовых сапогах до такой степени, что у них ноги в кровь снашиваются. Тех, кто отказываются, жестоко избивают. Эти же порядки начали вводить и в Чите. Вплоть до того, что подвешивали за ноги осужденных в ШИЗО…

– В Краснокаменске?

– Да, на «десятке». И на «тройке» (ИК-3 в Чите – «Газета.Ru») тоже. Там недавно тоже порезали себе вены 200 человек, представляете.

Это не первый случай, что зона сгорела.

Я не понимаю, как Общественная палата покрывает то, что делалось в Краснокаменске. Что это за версии-то такие!

– Говорилось, что отрицательно настроенные заключенные организовали бунт...

– Ага. Ну, допустим, у отрицательно настроенного осужденного срок 3 года. Ему говорят, пойдем подожжем колонию, у тебя будет срок 13 лет. Это же смешно. Это отчаянный был шаг, потому что за массовый поджог теперь дадут им очень много. Во всем менты виноваты. Сначала запытали осужденных, а сейчас еще сроки большие дадут.

– А раньше было как?

– Ну, применялись пытки, конечно, но сильно администрация не наглела. Все жили более или менее спокойно. Ну, были, конечно, единичные случаи, когда избивали кого-то, пытали…

Или кормит плохо администрация. Был приказ № 125 о том, какое питание положено, но он не исполняется ни в одной зоне. Люди на голодовку подавали. Писали жалобы.

– Зона «красной» стала?

– Да, но дело ж не в этом. Кто ищет на жопу приключения, тот неприятности найдет и в «красной» зоне, и в «черной» («красной» зоной в противовес «блатной» или «черной» на сленге именуются колонии, жестко управляемые администрацией, без соблюдения «воровских» норм – «Газета.Ru»).

«Пресс-хаты» появились. Заехал человек в СИЗО по какому-то делу, допустим. Его сажают в «пресс-хату». Ну, у них есть специальные камеры, там специальные осужденные есть – «быки» – они выбивают показания.

– В «десятке» была «пресс-хата»?

– И в Краснокаменске была, и в Чите в СИЗО. В ИК-3 появилась при новом начальнике УФСИН. В Краснокаменске она была в СИЗО – это четырехэтажное здание на территории колонии, бывшая швейная фабрика. И не одна там была «пресс-хата».

– Как «быки» работают с администрацией?

– Администрация их подкармливает. Телефоны дает, то, другое.

– Бывал сам в «пресс-хате»?

– Бывал. Ужасная история.

– Когда под следствием был?

– Да нет, уже после того. Это было связано с Ходорковским. Когда руку раздробили.

– Связана ли как-то с отъездом Ходорковского смена режима в «десятке»?

– При Ходорковском менты сильно не наглели.

Конечно, он там сильно выделялся. Все это понимали. Журналисты к нему постоянно приезжали, адвокаты каждый день да через день ходили. Все потом началось.

– У тебя какие с ним отношения были?

– Нормальные. Ко мне он нормально относился. Меня положили на соседнюю кровать из-за того, что я не курил. Чтоб не дымили там на него, все равно же в бараке все курят.

Ему там надоедали, конечно. Ну, представьте, в день человек 50 к нему подойдут и спросят закурить. Он не курил, но раздавал. Нудили его. Постоянно приходили к нему смотрящий за зоной, блатные. Но он не говорил, о чем речь шла.

– Что с тобой сейчас?

– Устроился работать сварщиком. И буду работать. Я сейчас не курю, ничего не употребляю, разве что выпиваю иногда. Веду честный образ жизни.

– Я знаю, что ты был вынужден переехать из Читы после отсидки. Это как-то связано с историей с Ходорковским?

– Ну да, я хочу начать новую жизнь в новом месте. Там все знакомые остались, и криминальные, и вообще.

– Связывался после отсидки с адвокатами Ходорковского, рассказывал то, что сейчас говоришь?

– Нет.

– Не боишься, что теперь к тебе возникнут претензии у органов?

– Есть, конечно, страх.

– У тебя тогда есть возможность сказать: абсолютно ли ты с криминальной точки зрения сейчас чист? Наркотики?

– Ничего такого.

– Все будут говорить, что ты все делаешь за деньги. По иску у Ходорковского хотел отсудить полмиллиона… За интервью просишь деньги…

– Да пусть говорят. Мне деньги нужны на лечение.

– Есть и другой риск. Сейчас появится интервью. Не за деньги. Пока ты не расскажешь общественности все обещанные детали, тебя могут начать «прессовать». Это, подозреваю, несложно сделать. С работы тебя, скажем, уволят. А ты опять свои показания не поменяешь, не будешь говорить, что все это выдумал?

– Да нет. А какой смысл перевираться на сто раз? Тогда понятно – я сидел в тюрьме и прав никаких не имел. А сейчас-то что? Я свободный человек. Я уже пошел на это, я подозревал, что будут грязью теперь обливать.

– Ты по-человечески жалел о том, что сделал тогда?

– Относился как-то философски к этому. Что есть, то есть. У каждого человека много в жизни неправильных шагов.

http://www.gazeta.ru/politics/2011/05/1 … 6757.shtml

Дело Ходорковского: казнить нельзя, помиловать?

Размышления о конспирологических теориях кассации Михаила Ходорковского

Дмитрий Гололобов

Фото: РИА Новости/Андрей Рудаков

Любят у нас суды держать людей в напряжении и неизвестности. Иногда это выглядит так, будто судьи у нас одноразовые и всеми силами стремятся оттянуть момент своего использования по назначению. Вот и кассация Михаила Ходорковского и Платона Лебедева сразу не пошла, хотя и показалось сначала, что суд настроен серьезно: все остальные дела отложили, ОМОН пригнали, суд окружили, журналисты набежали. Но не пошло.

«Жалобы длинные подсудимые пишут, – саркастически вздохнул председательствующий судья. – Почитать бы их, однако, надо. Все-таки люди писали, старались…» Ровно через 10 минут после того, как всех погнали из зала заседаний, родилась конспирологическая теория. Поскольку резонансные дела не могут откладываться по такой ерунде, как насморк у судьи или непрочитанная кассационная жалоба – они всегда откладываются на основании конспирологических теорий.

И такая, разумеется, была. Мол, Дмитрий Анатольевич боится неудобных вопросов, которые журналисты могли задать на большой пресс-конференции в Сколково. Как будто его никогда не спрашивали о деле «Юкоса». Многим хочется услышать что-нибудь новое про Аль Капоне или кровавые руки, но это все больше к премьер-министру. И ведь верно, вылез журналист «Коммерсанта» и спросил, опасен ли для общества выход Ходорковского на свободу. Дмитрий Анатольевич был огурцом. На провокацию не поддался, потряс своим «айпэдом» и сказал, что Михаил Борисович со всей очевидностью завязал со своим темным олигархическим прошлым и никакой опасности без наручников на людях не представляет. Никто не ожидал от президента подобной подлянки. Ну, ладно бы, сказал, как обычно, что все должно быть по закону, и он не имеет права вмешиваться, во избежание… А тут все просто присели: «Это что же получается – казнить нельзя, помиловать?» Комментирующие немедленно разбились на несколько лагерей. Одни почти по-библейски сказали: «Это – знак». Ну, то есть, поскольку сказано накануне кассации, а в тюрьме лицо, утратившее полностью общественную опасность, держать вроде как неприлично, то очень скоро его выпустят. Не уточнялось, правда, выпустят ли вместе с ним и остающихся по тюрьмам юкосовцев, поскольку вроде как капитан корабля, то есть глава ОПГ, должен покинуть тонущее судно, то есть тюрьму, последним из своих подчиненных. А то, право, неудобно получается: мелкая сошка с «хрущевкой» в тюрьме, а Михаил Борисович – на свободе. Ну, о подобной ерунде никто даже и не задумался. Вторая же группа комментаторов не замедлила возразить, что никакой это не знак, а глум. И президент сказал это, вычитав в «айпэде» анекдот о Неуловимом Джо: он потому неуловимый, что на фиг никому не нужен, ну то есть общественной опасности тоже не представляет. Третья группа, наиболее хитрая, сказала, что президент был, как всегда, правее всех правых – Ходорковский для общества угрозы не представляет, он ее представляет для государства, а также отдельных лиц, которые себя с ним намертво ассоциируют. Так, что вот такой вам юридически выверенный «превед от Медведа». Поскольку до очередной попытки рассмотреть кассацию оставалось меньше недели, стороны до рукопашной не дошли, справедливо решив, что без знамений резонансных дел все-таки не бывает, а основания считать себя правыми найдут все.

И все бы было хорошо, но, как всегда, не очень вовремя в процесс рассмотрения кассации вмешалась Amnesty International. То ее годами не дозовешься, а тут она решила проявить недюжинную прыть и уравнять шансы прокуроров в суде, а то они уж совсем хило смотрелись на фоне умудренной сединами и лысинами когорты маститых адвокатов. «Мы тут подумали, – мрачно пробурчала Amnesty, – и решили, что не дадим МБХ чин узника совести. Мы не очень уверены относительно того, что у него на совести. Вдруг да обнаружится, что пусть пару ведер нефти, но спер. А мы в некрасивой ситуации окажемся. Ну, то есть мы лучше еще понаблюдаем». Общественность немедленно возмутилась по поводу дремучего бюрократизма Amnesty и ее нежелания видеть очевидные для всех вещи: что олигархи – тоже люди и у них есть права человеков. Поведение некоторых особо истеричных правозащитников напомнило мне даже что-то из далекого детства: «И если Луиса не отпустят с карнавала, то я не буду доить коров…» Ну, а потом по НТВ выступил заслуженный девственник РФ Анатолий Вассерман и глаголил, что ничего другого он от Amnesty и не ожидал, а то, что Ходорковский неполитический бандит, он знал еще в 1980 году. Вот такая вот эмоциональная история об узнике не-совести. Теперь, правда, прокурор имеет все основания на кассации выдать, что, дескать, сама передовая Amnesty International видит, что Михаил Борисович не такая уж невинная овца, как об этом пишет его сайт, так что российский суд имеет полное право законопатить его еще лет на шесть.

Вообще, наблюдать за пишущими, кричащими и спорящими о кассации – одно удовольствие. Одни кричат: «Свободу МБХ! Немедленно помилуйте его!» Другие выступают: «Нельзя украсть всю нефть «Юкоса»! Отмените приговор! Данилкина – на свалку истории!» О принципиальной разнице позиций никто и не задумывается. А она есть.

Учитывая же реалии нашей страны, хорошо отраженные в многоголовости геральдического символа, Ходорковский может быть осужден, получить большой срок, а потом в результате разных смягчений, амнистий и прочих юридических прибамбасов через пару лет тихонько оказаться на воле. И наоборот, приговор, как это ни фантастично звучит, может быть отменен, Ходорковский оправдан по хищениям и прочим отмываниям, но за оставшееся от первого срока время ему будет предъявлено жесточайшее обвинение в насильственных преступлениях, и начнется битва за то, чтобы не получить пожизненный срок.

Таким образом, и те, кто требует скорейшей свободы, и те, кто за отмену приговора, как правило, не задумываются, что же они на самом деле хотят для МБХ: милости или справедливости. Как уже выяснилось из заявлений Amnesty, путь к справедливости может быть долгим и болезненным, а милости без оправдания МБХ не приемлет. Но это, опять же, мало кого волнует.

На самом деле, учитывая понятный всем исход кассации для самого Ходорковского, нельзя не смотреть шире и не видеть ее возможное влияние на все дело «Юкоса». Ходорковский – лишь звено в большом деле «Юкоса». Пусть очень важное, но звено. А кассация неизбежно повиляет на все взаимосвязанные «дела» бывшей нефтяной компании: корпоративно-налоговое, десятки полузабытых дел сотрудников и даже, в конечном итоге, дело о насильственных преступлениях. Таким образом, результаты кассации – как пресловутая резиновая бомба из анекдота – могут давить людей годами.

Соответственно, вероятны несколько принципиальных долгоиграющих исходов кассации.

Во-первых, кассация может послужить толчком, как это ни странно звучит, к раскручиваю новой волны «дела «Юкоса». Кто проявил мужество и прочитал обвинительное заключение с приговором, тот заметил, что там на удивление много фигур с непонятным процессуальным статусом вроде «пособников ОПГ», которые и не обвиняемые, и вроде как не самые честные граждане. И у следствия вполне может появится указание провести их разделение на сотрудничающих «агнцев» и на остальных «козлищ». Результатом и будет являться некое «Дело «Юкоса» 3.0», с существенным количеством новых обвиняемых и с сохраняющейся перспективой повышения их в статусе до «организованного преступного сообщества». В любом случае, кассация Ходорковского будет иметь значение прежде всего не для него, подвесив дамоклов меч над очень и очень многими.

Во-вторых, дело Ходорковского после плановой и удовлетворительно отработанной связкой «прокуратура-суд» кассации может продолжать себе катиться по наезженной разбитой колее, не шатко и не валко, оставляя определенное количество сопричастных в моральном волнении и не давая вторично осужденным расслабляться. Увековеченные вторым приговором факты дают широкий простор для последующей следовательско-исследовательской работы и взлетов фантазии, буде такие властью востребованы. Этот вариант, в конечном итоге, и является наиболее рационально возможным и желательным для остатков рассеянных по миру юкосовцев и самих сидельцев. Как говорится, а дальше или ишак, или снова УК поправят.

В-третьих, вариант мифически-фантазийный, когда кассация находит в приговоре темы для приложения своей юридической мысли, дергает за ниточку и отстроенная любовно прокуратурой и следствием система летит не пойми куда. Ведь двум-трем дюжинам юридических ботаников, все-таки прочитавшим приговор и обвинительное заключение, должно быть абсолютно ясно, что в них все как в сказке о репке – один приговор цепляется за другой, одна преюдициальность подпирает другую. Как следствие, изменения хоть сколько-нибудь существенных положений данилкинского приговора ведет к переклиниванию всей системы и необходимости чего-то делать с другими приговорами и как-то объяснить, за что все-таки людей посадили. Что, учитывая общеизвестную смекалку и разворотливость российского правосудия, трудно представить себе претворенным в жизнь.

Короче, в качестве вывода хочется перефразировать известный еврейский анекдот: «Уважаемые, не надо путать реальные результаты кассации с суетой».

http://slon.ru/blogs/gololobov/post/590897/

Платон Лебедев рассказал суду о бананах, кофе и нефти

Бывший руководитель МФО «Менатеп» считает приговор суда «полной шизофренией и дурью»

Бывший руководитель МФО «Менатеп» Платон Лебедев, осужденный вместе с Михаилом Ходорковским на 14 лет за хищения на сумму свыше 800 млрд рублей, считает приговор Хамовнического суда «полной шизофренией и дурью».

Как передает корреспондент BFM.ru, выступая на заседании в Мосгорсуде осужденный подверг жесткой критике решение суда районной инстанции.

Бизнесмен не стеснялся в выражениях. «Это не приговор, несмотря на то, что на этой бумажке так написано, — «кратко» обозначил он судьям свою позицию.

По мнению Лебедева, приговор «не только намеренно сфальсифицирован, но примитивно и бездарно сфальсифицирован» при «полном отсутствии профессиональной компетенции». «Никто из авторов приговора не имеет экономического образования, но пытаются судить об областях, в которых у них нет знания», — указал Лебедев.

Он отверг обвинение в том, что ЮКОС фактически обирал свои дочерние предприятия, закупая у них нефть по заниженной цене, а затем продавал ее за границу по цене, выше в 3-4 раза. По словам бизнесмена, стоимость нефти внутри страны не могла быть такой же как на внутреннем рынке, поскольку ЮКОС, покупая нефть, тратился на доставку товара от месторождения до нефтяных бирж, страховал танкеры и нес другие расходы.

Он отметил, что все россияне понимают: «цены на бананы в Африке и в Москве, цены на кофе в Бразилии и в Москве разные». «Пока никому не приходит в голову обвинять москвичей, покупающих сигареты Мальборо по цене в 3-4 раза ниже, чем в Лондоне или в Нью-Йорке в продаже по заниженной цене, а получение чека в кассе считать сокрытием хищения», — подчеркнул Лебедев.

Осужденный добавил, что стоимость нефти на внутреннем рынке в России в разы дешевле, чем в Роттердаме. Коммерсант отметил, что «суду это разжевали» руководители российского государства — глава Минпромторга Виктор Христенко, бывший руководитель Минэкономразвития Герман Греф и экс-премьер-министр России Михаил Касьянов. Однако «авторы приговора выбросили» их показания, поскольку «они им мешали», сказал Лебедев.

Бизнесмен считает, что обирает добывающие предприятия само государство, поскольку при нынешних ценах на нефть около 90% стоимости продукции «изымается в бюджет». Он заметил, что «сейчас экспортная пошлина составляет 70 долларов за баррель при цене на нефть — 100 баррель за тонну. А там еще налог на добычу полезных ископаемых и т.д.».

http://www.bfm.ru/news/2011/05/24/plato … nefti.html

Прокурор просит изменить приговор по делу ЮКОСа

Сроки наказания для Михаила Ходорковского и Платона Лебедева сторона обвинения просит не менять

    Прокурор Валерий Лахтин на заседании Мосгосуда попросил суд изменить приговор. Сторона обвинения настаивает на снижении на 128 млн тонн объема и стоимости похищенной нефти, вменяемых в вину Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву. Цифры были озвучены ранее прокурором в прениях, указал Валерий Лахтин.

    Кроме того, Лахтин просил квалифицировать предъявленное подсудимым обвинение в легализации имущества, приобретенного преступным путем (статья 174.1 УК) в новой редакции закона от 7 марта 2011 года в связи с тем, что она предусматривает «назначение более мягкого наказания».
    Несмотря на это прокурор сказал, что обвинение не усматривает оснований для снижения осужденным наказания. Лахтин объяснил это тем, что гособвинители требовали для бизнесменов срок уже с учетом снижения размера похищенного.

    Адвокаты экс-главы ЮКОСа и бывшего руководителя МФО «Менатеп», в свою очередь, просят суд отменить приговор, передает корреспондент BFM.ru. Защита, в частности, ссылались на то, что в прениях сторон гособвинение снизило объем похищенной подсудимыми нефти и размер инкриминируемого хищения. «Однако суд, связанный в таких случаях с позицией обвинения, попросту ее проигнорировал»,— сказал адвокат Платона Лебедева Константин Ривкин. Он отметил, что суд оставил прежние цифры, так как «ему якобы не представили методики расчета».

    Напомним, первоначально подсудимым вменялось хищение в 1998–2003 годах 350 млн тонн нефти, добытых дочерними предприятиями ЮКОСа: «Самаранефтегазом», «Юганскнефтегазом» и «Томскнефтью». Однако прокуратура уменьшила объем примерно на треть — до 218,7 млн тонн. При этом стоимость якобы похищенного подсудимыми почему-то сократилась незначительно — с 892,4 млрд рублей до 824,1 млрд рублей. Сумма же отмытых от хищений денег и вовсе осталась прежней — 487 млрд 402 млн рублей и 7,5 млн долларов.

    В свою очередь защитник Михаила Ходорковского Вадим Клювгант сказал, что Хамовнические суд оставил без внимания тот факт, что дочерние компании ЮКОСа «получили и выручку от проданной нефти, полностью отразили ее в документах, покрыли затраты на якобы похищенное и получили прибыль». Он добавил, что Ходорковскому «приписали захват и контроль над имуществом компании». При этом суд посчитал «ничего не значащими десятки законных решений арбитражных судов», которыми было признано, что именно ЮКОС был собственником нефти. «Задача данного суда по форме рутинная, но по существу необычная — она в том, чтобы узаконить, легализовать беспрецедентный по масштабу эксперимент над экономикой и здравым смыслом»,— отметил защитник.

    Гособвинитель Валерий Лахтин отверг довод защиты о том, что «нельзя похитить нефть у самого себя». По его мнению, суд сделал правильный вывод о том, что осужденные, «даже как основные акционеры общества могли претендовать только на часть прибыли, оставшуюся после уплаты налогов, расчетов с контрагентами и так далее». «Забирая нефть по бросовым ценам, они причиняли ущерб акционерам добывающих предприятий, а также ЮКОСа, которыми являлись иностранные и российские граждане, в том числе пенсионеры, инвалиды и другие представители социально незащищенных слоев населения», — заявил прокурор. Иллюстрируя свою мысль, он сообщил, что Ходорковский и Лебедев признаны виновными в присвоении той части нефти, которую он «в действительности покупали за 250 рублей, а продавали за 2 700 рублей через подконтрольные им компании, зарегистрированные в зонах с льготным налогообложением».

    Прокурор утверждал, что бизнесмены должны были покупать нефть у «дочек» нефть по рыночным ценам. «Рыночная цена на нефть это цена на рынке Роттердама. Другого рынка для РФ не было», — заявил гособвинитель.

    Представитель гособвинения Гульчехра Ибрагимова в свою очередь заявила, что на суд было оказано беспрецедентное давление, которое, по ее словам, выражалось в оскорблении и унижении судьи и гособвинения со стороны подсудимых и свидетелей. «Мы уверенно заявляем, что давление на суд исходило не от руководителей страны, а от Ходорковского и Лебедева», — сказала прокурор.

http://www.bfm.ru/news/2011/05/24/proku … also=theme

Россия | 24.05.2011
Мосгорсуд и приговор по "делу ЮКОСа": смягчить, но не помиловать

Михаил Ходорковский (фото из архива)

Московский городской суд подтвердил, что считает Михаила Ходорковского и Платона Лебедева виновными в преступлении. В то же время срок наказания экс-главе ЮКОСа и его компаньону был сокращен на один год - до 13 лет.

Московский городской суд отказался удовлетворить кассационную жалобу экс-главы ЮКОСа Михаила Ходорковского и бывшего руководителя банка МЕНАТЕП Платона Лебедева, просивших отменить вынесенный им Хамовническим судом обвинительный приговор и прекратить возбужденное против них уголовное дело за отсутствием события и состава преступления. Судья Владимир Усов 24 мая вынес постановление, оставившее приговор в силе, но сократившее на один год - с 14 до 13 лет - срок пребывания Ходорковского и Лебедева под стражей. Первоначально рассмотрение кассационной жалобы было назначено на 17 мая, однако в этот день было объявлено, что слушания переносятся на неделю.

В середине мая Ходорковский и Лебедев подали в Следственный комитет России (СКР) иск с требованием возбудить уголовное дело против председателя Хамовнического суда Виктора Данилкина, приговорившего их к 14 годам лишения свободы, а также всех прокуроров, поддерживавших государственное обвинение на этом процессе.

О лице суда и улыбке

Виктор Данилкин ''не умеет держать удар системы''

Выступая в Мосгорсуде 24 мая, Михаил Ходорковский заявил, что не имеет никаких личных претензий к судье Данилкину, и подчеркнул: "Он в меру порядочный человек, но не умеет держать удар системы". И до, и после этого заявления судья Усов неоднократно требовал от экс-главы ЮКОСа вернуться "к сути кассации". После очередного замечания Усова адвокат Ходорковского Юрий Шмидт вступился за своего подзащитного, напомнив судье, что любой человек вправе защищать себя в суде любыми способами, не противоречащими закону. В итоге Усов был вынужден признать за Ходорковским его право и больше не прерывал его.

Впрочем, время от времени на губах Владимира Усова появлялась улыбка, которую можно было трактовать по-разному. Такую улыбку вызвали у Усова, к примеру, слова Михаила Ходорковского о том, что выдвинутые против него обвинения являются "заведомо маразматичными" и "откровенно и заведомо ложными". Экс-глава ЮКОСа заявил также, что его уголовное дело содержит непреодолимые противоречия, которые для независимого суда были бы достаточными, чтобы прекратить это дело. "Так что либо отменяйте приговор, либо присоединяйтесь к тому преступному сообществу, которое вынесло этот заведомо надуманный приговор", - подытожил Ходорковский.

Затем слово было предоставлено адвокату Платона Лебедева Алексею Мирошниченко. "Что бы вы ни написали, - обратился тот к судье Усову, - сохранить лицо суда может только отмена приговора и прекращение дела. Все остальное будет иметь эффект "зыбучих песков": чем больше телодвижений, тем глубже погружаешься в бездонную пучину".

"Украли" больше, чем добыто

Платон Лебедев: ''Приговор Хамсуда - это дурь!''

Выступивший вслед за коллегой адвокат Константин Ривкин привел несколько примеров, иллюстрирующих "нестыковки" в приговоре. В частности, были сопоставлены данные об объемах нефти, якобы похищенной Ходорковским и Лебедевым, и объемах добычи за тот же период. По словам Ривкина, оказалось, что было добыто меньше, чем "украли" осужденные. В другом случае стоимость якобы похищенного в период с 2001 по 2003 годы составила - если суммировать содержащиеся в приговоре данные за каждый год - 552 миллиардов рублей, но в вердикте фигурирует совсем иная сумма - 811 миллиардов.

Когда после первого короткого перерыва слово было предоставлено второму фигуранту "дела ЮКОСа" - Платону Лебедеву, чаще остающемуся в тени, присутствующие в зале услышали его лаконичную оценку: "Кратко моя позиция: это не приговор. В общем - это дурь". Председательствующий в суде Владимир Усов тут же заговорил о необходимости корректных формулировок. Тем не менее, Лебедеву дали закончить выступление, изобиловавшее не только довольно резкими высказываниями, но и фактами.

О "политике" - ни слова

Юрий Шмидт (фото из архива)

Выступление Юрия Шмидта было посвящено политической составляющей "дела ЮКОСа". Судья прервал Шмидта, потребовав либо говорить в рамках темы, изложенной в кассационной жалобе, либо прекратить выступление. В ответ адвокат попросил Усова официально объявить, что его лишают слова, и внести это в протокол, чтобы иметь возможность обжаловать действия суда. Судья этого не сделал, и Юрий Шмидт продолжил выступать.

Так повторялось несколько раз. Впрочем, на решение Мосгорсуда выступление адвоката, равно как и речи Ходорковского и Лебедева, не повлияло. Доводы защиты, основанные на появившихся в СМИ заявлениях двух бывших работников Хамовнического суда о том, что судья Данилкин огласил приговор, который он не писал, вообще не были приняты во внимание.

Прокурор Лахтин остался при своем мнении

В свою очередь прокурор Валерий Лахтин и вовсе назвал "бредом" заявления бывшей помощницы Данилкина Натальи Васильевой о том, что решение Хамовнического суда не было самостоятельным. Лахтин подтвердил, что требует оставить в силе наказание для Ходорковского и Лебедева - по 14 лет колонии, и повторил, что считает доказанной их вину в хищении нефти и отмывании выручки от ее продажи.

Неожиданностью стала просьба прокурора уменьшить в приговоре объем якобы похищенной нефти с 347 миллионов до 118 миллионов тонн и на этом основании сократить стоимость похищенного более чем на 68 миллиардов рублей. Впрочем, сути дела это не изменило. Судья Владимир Усов, вернувшись из совещательной комнаты, огласил решение: в удовлетворении кассационной жалобы отказать, приговор оставить в силе, но срок наказания Ходорковскому и Лебедеву уменьшить с 14 до 13 лет.

В холле Мосгорсуда собрались несколько десятков сторонников подсудимых. Они наблюдали за рассмотрением кассационной жалобы по мониторам, установленным специально на время процесса, а судебное решение встретили криками: "Позор!" При появлении же Михаила Ходорковского и Платона Лебедева гражданские активисты устроили настоящую овацию. Несколько одиночных пикетов были замечены и у здания суда.

Автор: Егор Виноградов, Москва
Редактор: Сергей Вильгельм

Россия | 24.05.2011
Мосгорсуд сократил срок наказания Ходорковскому и Лебедеву на один год

Ходорковский и Лебедев в зале суда (фото из архива)

Мосгорсуд утвердил приговор Ходорковскому и Лебедеву, одновременно снизив срок наказания с 14 до 13 лет. Адвокаты осужденных бизнесменов обратятся с жалобой в ЕСПЧ в Страсбурге.

Мосгорсуд во вторник, 24 мая, снизил срок наказания экс-главе ЮКОСа Михаилу Ходорковскому и бывшему владельцу банка МЕНАТЕП Платону Лебедеву с 14 до 13 лет лишения свободы, сообщил "Интерфакс". "Окончательно назначить Ходорковскому и Лебедеву наказание в виде лишения свободы сроком на 13 лет каждому с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима", - цитирует агентство заявление суда.

Защита Ходорковского и Лебедева подаст жалобу на вынесенный им второй приговор в Европейский суд по правам человека. Как заявила журналистам адвокат Ходорковского Карина Москаленко, Мосгорсуд в кассационном порядке внес лишь "косметические изменения в приговор".

Кроме того, адвокаты сообщили, что Ходорковский и Лебедев после оглашения решения суда должны быть этапированы в колонию в течение 10 дней. С учетом сокращения сроков наказания Ходорковский и Лебедев выйдут на свободу в 2016 году, отмечает "Интерфакс".

Автор: Геннадий Темненков
Редактор: Сергей Вильгельм

http://www.dw-world.de/dw/article/0,,15102801,00.html

Правосудие по-российски

("The New York Times", США)
Джо Носера (JOE NOCERA)

© РИА Новости

Когда вы будете читать эту статью, вам, наверное, уже будет известна судьба Михаила Ходорковского и Платона Лебедева. В конце концов, Москва всего в восьми часах лета от Нью-Йорка. И давайте признаемся честно: Московскому городскому суду не понадобится много времени на принятие решения о том, что эти люди заслуживают очередного семилетнего тюремного срока – в дополнение к восьми годам, которые они уже отбыли в местах лишения свободы. Обвинения в этом деле до смешного надуманные. Вполне возможно, что комиссия из трех судей заранее знала, какой приговор вынести. Так в России работает правосудие, когда кто-то переходит дорогу власть предержащим плутократам. Этих людей отправляют в Сибирь по надуманным обвинениям.

Когда китайские правители хотят избавиться от какого-нибудь доставляющего им неприятности диссидента, они просто бросают его за решетку. Особого притворства они не демонстрируют. Но Россия хочет, чтобы мир верил в то, что она соблюдает нормы права. «У нее есть конституция, суды, судьи и установленные процедуры», сказал один из адвокатов Ходорковского Павел Ивлев.

Но, отмечает Ивлев, «существует также такая реальность, что все в стране контролирует Путин и его друзья». Поэтому, когда кто-то начинает причинять неприятности российскому премьеру Владимиру Путину и его коррумпированным закадычным дружкам, все меняется. Начинается «расследование», которое приводит к предъявлению серии обвинений. А это, в свою очередь, ведет к длительному судебному процессу. Создается иллюзия правосудия. Но конец всегда неизменен: обвиняемый оказывается в тюрьме из-за преступлений, которые он никогда не совершал.

Лучше всего это правило иллюстрирует история Ходорковского, который менее чем за десять лет превратился из самого богатого в России человека – олигарха среди олигархов – в самого известного в стране политзаключенного. Основавший самую эффективную в России нефтяную компанию «ЮКОС» Ходорковский быстро и не всегда по правилам создавал свою империю в начале 90-х годов, что не вызывает сомнений.

У плутократов никаких возражений в связи с  этим не возникало. Однако Ходорковский совершил два поступка, которые сделали его человеком невыносимым. Он начал превращать свой «ЮКОС» в легитимную компанию, работающую по правилам западного капитализма. Что еще хуже, он начал бросать вызов Путину – и вкладывать деньги в оппозиционные партии.

«ЮКОС» у Ходорковского и других акционеров отняли в результате фиктивной сделки, а затем активы компании были переданы Роснефти. Это более податливая нефтяная компания, которой руководят бизнесмены, связанные с путинскими дружками. Ходорковского и его многолетнего партнера Лебедева арестовали, им предъявили надуманные обвинения в налоговом мошенничестве и приговорили к восьми годам лишения свободы. Отсчет срока начался в 2003 году.

Несмотря на это в тюрьме Ходорковский стал еще опаснее для Путина, чем когда он руководил «ЮКОСом». Его тюремный срок стал олицетворением того смрада и зловония, которое издает коррумпированный правящий класс России, символом безнаказанности, с которой его представители набивают собственные карманы, а также их полного неуважения к закону. Российское общество, вначале смотревшее на Ходорковского как на богатого вора, получившего по заслугам, изменило свое мнение и стало видеть в нем великомученика.

Вполне естественно, когда тюремный срок Ходорковского и Лебедева подходил к концу, против них возбудили новое дело, и началось новое следствие и суд. Предъявленное им обвинение совершенно очевидно абсурдно. Было заявлено, что в период с 1998 по 2003 год они украли всю нефть «ЮКОСа» до последней капли. Но это не имеет никакого значения. Во время процесса Путин заявил, что Ходорковского надо отправить обратно в тюрьму. В конце декабря прошлого года эти люди снова были признаны виновными. Но произошло это лишь после того, как Ходорковский сделал красноречивое заявление, укрепившее его в качестве современного наследника великих российских диссидентов прошлого.

«Мне, как и любому, тяжело жить в тюрьме и не хочется здесь умереть, - сказал он. - Но если потребуется, у меня не будет колебаний. Моя вера, она стоит моей жизни». Когда он закончил свое выступление, зал взорвался криками «Свободу», а судья объявил заседание закрытым.

Московский городской суд, где во вторник будут проходить слушания, это российский эквивалент апелляционного суда. Эти слушания реальны в той же мере, как и все остальное в данном деле. Вскоре после того, как судья зачитал свой вердикт, одна из его помощниц публично заявила, что на него постоянно оказывало давление вышестоящее начальство, чтобы он признал этих людей виновными. А кто же они – эти вышестоящие начальники? Судьи Московского городского суда – те самые, которые сегодня проводят заседание по этому делу.

Вот так.

Скоро Ходорковский и Лебедев благополучно вернутся в Сибирь. И тогда плутократы смогут обратить свои взоры на нового смертельного врага – Алексея Навального. Этот отрытый и прямой адвокат последние несколько  лет активно разоблачает коррупцию в крупных государственных компаниях России. Он даже размещает в своем блоге липовые контракты. В некоторых случаях в результате  его действий сделки были аннулированы.

Недавно прокуратура начала расследование по делу Навального, обвинив его в том, что он склонил государственную компанию к заключению невыгодного контракта, будучи советником регионального губернатора. Конечно, все это смехотворно, но в современной России это неважно.

Он следующий.

Оригинал публикации: Russian Justice

Опубликовано: 23/05/2011 12:03

http://www.inosmi.ru/politic/20110524/169783889.html